Полет Бога грома

Минато, конечно, остался, но говорит ему совершенно не хотелось. Нина, если честно, понятия не имела что ей сказать. Она всё еще была под впечатлением и отчаянно смущалась, чувствуя всю неправильность ситуации. Но отпускать Минато было еще более неправильно, это девушка поняла на подсознательном уровне, потому и остановила его. Теперь оставалось только придумать, что сказать, как начать столь неудобный разговор, когда у самой в душе полный раздрай…

Но его величество случай всё решил за них. Громко выматерившись, Михаил накинулся на Намикадзе, повалил его на песок и нанес удар прямо в лицо. Нина вскрикнула, но скорее от неожиданности. Минато увернулся от следующего удара, скинул с себя Мишу, и вскочил на ноги, вставая в боевую стойку. Из его носа текла кровь и капала с подбородка на одежду и песок. Бандана, скрывающая отросшие желтоватые волосы, валялась на земле. Мишка поднялся на ноги и снова кинулся с кулаками на Намикадзе. Минато ничего не стоило победить внезапного противника, но не хотелось причинять ему серьезный вред, всё-таки этот юноша - друг Нины. Да и спонтанная драка, даже с гражданским, отвлекала от той неловкой ситуации, которую он сам и создал.

– Миша, прекрати!
– Воскликнула взволнованная Нина. Минато шмыгнул носом: он не был сломан, но синяк, наверное останется, - и про себя подумал, что девушка зря старается. Михаил никак не отреагировал на её оклик.

Намикадзе играючи уворачивался от всех ударов и замахов, иногда отвечая больше обидными, чем болезненными, тычками и подножками. Михаил сам должен был скоро выдохнуться, он уже начал уставать… Что-то мокрое огрело Мишку по загривку, пара капель попала даже на Минато. Михаил замер, пораженно распахнув глаза. Нина стояла в шортах, верхе от купальника и со своей мокрой, скрученной в жгут, футболкой в руке. Миша обернулся на неё.

– Нина… - растерянно пробормотал он, словно пелена ярости спала с его глаз.

– Уйди, - даже Минато вздрогнул от голоса девушки. Кажется, она неосознанно использовала Ки. Михаил не сдвинулся с места. Тогда Нина демонстративно прошла мимо него, взяла Намикадзе за руку и повела его к костру, где усадила на бревно. Девушка села на колени, придирчиво осматривая нос подростка, заключив его лицо в ладони.

– Он не сломан, - тихо сказал Минато, неотрывно смотря в лицо девушки. Она, закусив губу, стала осторожно стирать кровь с его кожи. Её глаза подозрительно блестели. Намикадзе вдруг понял, что готов вскочить и отвесить серьезных тумаков Михаилу, потому что Нина почти плакала. Плакала из-за безрассудного поступка этого идиота!

Катя и Никита дружно полоскали мозги Мишке, который, кажется, даже и не слушал их, всё смотря на Нину, с которой пытался поговорить Стас, пока Олеся искала в рюкзаках аптечку.

– Я не хочу говорить, - сквозь зубы процедила Нина, сидя на песке рядом с Минато.

– Всё хорошо, - Намикадзе старался успокоить девушку, но у него это не получилось.

– Да ничего не хорошо! Ты… а он… накинулся на тебя!
– Нина судорожно вздохнула и закрыла лицо руками. Минато притянул девушку к себе, крепко обняв. Его рука легла на её затылок и стала гладить по волосам.
– Мне было так страшно, - шепотом призналась девушка. Минато лишь крепче прижал её к себе. Ему было немного стыдно за свою радость, но всё-таки он радовался: Нина встала на его защиту, Нина переживала за него, Нина искала защиты и успокоения у него.

Праздник был испорчен для всех. Ну или почти для всех. Хозяин катера, приехавший их забрать, бросал недоумевающие взгляды на их мрачные лица. Нина демонстративно игнорировала Мишку, который смотрел на неё с сожалением и полным осознанием своей вины. И лишь Минато чувствовал, как девушке тяжело: её рука сжимала его.

Нина поспешно распрощалась с друзьями. Те всё понимали и не обижались, только Миша хотел что-то сказать, но девушка даже не обратила на него внимания. Минато было и жаль парня, и злорадство в тоже время поднималось в груди. Смышленный почти генин уже понимал в чем причина недавнего конфликта: Миша тоже был влюблен в Нину.

– Ты простишь его?
– Внезапно спросила Сенджу, когда они уже ехали в электричке и за стеклом проносились частные дома, столбы с линией электропередач, деревья и иногда поля. Минато сразу понял о чем речь.

– А ты?
– Вопросом на вопрос отозвался Намикадзе. Он-то изначально на Михаила не обижался. Подумаешь, драка. В Академии почти каждый день проводились спарринги между учениками, но мало кто обижался на своего противника в таких тренировочных боях. А недавнюю драку шиноби воспринимал именно как спарринг, даже скорее игру, потому что никакого серьезного вреда ему Михаил принести не мог. Нина неуверенно пожала плечами, продолжая смотреть в никуда.

– Он так неожиданно набросился на тебя. Я испугалась. Даже забыла, что ты шиноби… - девушка усмехнулась, прикрыв глаза. Минато взял её за руку, выражая поддержку.
– Мне нужно время, чтобы простить его, - её слова прозвучали с огромным сомнением. Она не знала точно, сможет ли общаться с Мишкой как раньше после случившегося. Он никогда до этого не дрался при ней и уж тем более не кидался беспричинно на людей. Конечно, причина была, но Нине было легче не думать о ней.

Минато просто молчал. Что он мог сказать? Так в молчании они и вернулись домой. День был насыщенным, потому, поужинав и искупавшись в бане, Минато и Нина разошлись по кроватям, пожелав друг другу приятных снов.

***

Утром Нина как обычно готовила завтрак, варила отцу кофе и наслаждалась чудесной погодой за окном. Ей до одури хотелось забыть все свои проблемы… но, конечно, это было невозможно. Девушка тяжело вздохнула, проведя ладонями по лицу: за ночь она поспала всего пять-шесть часов, и то урывками, а всё из-за тяжелых мыслей и переживаний.

Отец сегодня был хмурым и крайне задумчивым. Когда Нина накрыла на стол, он не притронулся к еде. Он попросил Нину сесть. У девушки сразу екнуло сердце: судя во всему, предстоял серьезный разговор, иначе бы родитель так себя не вел.

– Ты ничего не хочешь мне рассказать?
– Отец внимательно смотрел на Нину. Его взгляд и серьезный тон давили на растроенные нервы девушки.

– Что-то случилось?
– Поинтересовалась невинно Нина. Ей было тяжело дышать: грудная клетка разрывалась от боли, заполнившей девушку. Это и боль от собственной лжи, и мучительный, тягучий страх от того, что отцу, возможно, стало известно о Минато, и ужасающее чувство неизвестноти, страх перед будущим.

Когда случались серьезные разговоры, отец всегда пытался добиться от дочери “чистосердечного”, но у него это никогда не получалось. В этот раз тоже не получилось. Он тяжело вздохнул.

– Я заметил, что у нас кто-то живет. Светлые волосы в бане, внезапно стали есть больше мяса, Мишка подрался с твоим племянником, откуда только ему взяться? Соседка видела какого-то мальчика, крутящегося у твоего окна.

В широко распахнутых от удивления глазах Нины блеснули слёзы. Её обман раскрылся. Более того, раскрылось существование Минато! На девушку накатила паника: что ей теперь делать?! Нина закусила губу, судорожно думая, что ей сказать, как ей выкрутиться…

– Добрый день, - на кухню зашел убийственно серьезный Намикадзе. Нина вздрогнула, переведя на него взгляд. Отец повернулся на табуретке, окинув подростка оценивающим, буквально сканирующим взглядом.
– Моё имя, - Минато смотрел прямо в глаза Нины. Он знал, как такой доброй и искренней девушке тяжело обманывать самых близких. Как ей тяжело сейчас, когда она “подвела” его, пусть сам он так не считал. Ради любимой, теперь юный ниндзя мог себе в этом сознаться, после случившегося вчера, он был готов на всё.

– Минато Намикадзе.

Нина закрыла лицо руками. Ситуации хуже не представишь.

Отец, естественно, не поверил. Он знал об увлечении дочери японской мультипликацией и у него на слуху были имена персонажей из её любимых аниме, потом он примерно знал кто такой Минато Намикадзе. Сергей сначала посмеялся, потом уже серьезно потребовал правды, потом разозлился. Он даже повысил голос, к чему Нина не привыкла. Начинающийся скандал прекратил Минато, превратившись в отца Нины. У него всегда хенге получалось идеально. Демонстрация техник шиноби (особенно Сергея удивило теневое клонирование) произвела сильное впечатление на мужчину. Он выпил кофе в тишине, установившейся на кухне после “фокусов” Минато. Поставив опустевшую чашку на стол, Сергей молча вышел в коридор.