Полёт феникса
Шрифт:
Новый указ вышел как раз к зимнему солнцестоянию. Отныне отливка денег возлагалась на два специально учреждённых государственных монетных двора, и только на них. Право аристократии на выпуск собственной монеты упразднялось. Одновременно была объявлена большая амнистия, и тысячи фальшивомонетчиков вышли из тюрем и разошлись по домам.
Сказать, что Тайрену пришлось преодолеть сопротивление двора и сановников — значило ничего не сказать. Баталии за право назначить меня императрицей меркли по сравнению с тем, что происходило при обсуждении готовящегося указа. Дошло до того, что чиновники всех рангов устроили настоящую забастовку, рядами выстроившись на коленях во дворе Внешнего дворца и отказываясь уходить, пока его величество не передумает. Лично я бы оставила бы их стоять там, сколько влезет — пусть здешние чиновники на предмет коленопреклонения народ закалённый,
Популярность в войсках делала Тайрена смелым. На солдат тут смотрели как на людей второго сорта, чему я не переставала удивляться, но тем любимее армией был император, который не брезговал ходить с ними бой, есть у их походного костра, благодарить за верность и называть опорой трона. На гвардию эта любовь распространялась в полной мере. Я в очередной раз офигела, узнав, что дворцовая охрана, оказывается, была не постоянной. К каждому гвардейскому подразделению было приписано определённое количество расквартированных в провинциях дружин, воины которых посменно приезжали служить в столицу, так что каждые пару месяцев состав гвардейцев полностью обновлялся. Частота смен зависела от дальности расположения дружины: кто-то приезжал трижды в год, кто-то одни раз. Из всего этого так же следовало, что в прошедшей войне никто из гвардейцев не смог отсидеться в стороне — учитывая масштаб боёв, все или почти все дружины так или иначе приняли в них участие, на том или ином фронте. Ну а Тайрен успел побывать на обоих, и это помнили.
А потому нынешний император, чувствуя за спиной такую поддержку, вовсе не считал себя обязанным носиться с капризами своих гражданских сановников. Как-то он при мне сказал в сердцах, что готов, если понадобиться, арестовать, а то и просто перерезать все эти приказы и надзоры в полном составе, если те будут слишком уж наглеть. Я попыталась его успокоить, переведя всё в шутку, но глядя, как он прёт тараном, пробивая мной же предложенное решение, начала понимать — Тайрен слов на ветер не бросает. Мой муж действительно может стать жутким человеком.
Дракон — он и есть дракон.
Впрочем, и помимо этого происходило много всякого. Жизнь императрицы расписана чуть ли не по минутам, я едва выкраивала время на детей. Регулярные аудиенции, обряды и ритуалы, управление Внутренним дворцом — всего этого уже хватило бы, чтобы занять меня целиком, особенно если учесть, что я только начинала адаптироваться к новой роли. Но Тайрен, похоже, действительно задался целью погрузить меня в дела государственные, сознательно игнорируя правило, по которому женщина должна заниматься только домом и семьёй. Моё незримое присутствие на его аудиенциях стало пусть не постоянным, но регулярным, а кроме того, он привлёк меня к работе с документами. "Этот твой евнух Шэн сказал, что ты великолепно считаешь", — заметил он как-то и предложил помочь ему проверить финансовые отчёты. Я приступила с некоторыми опасениям, но оказалось, что придворные счетоводы — это всё-таки не деревенские старосты и управляющие, так что ошибок в документах я не обнаружила. Тогда Тайрен просто начал давать мне читать всё, что поступало ему на стол, потом спрашивал моего мнения, начинал что-то обсуждать… Сначала я могла высказаться разве что о красоте слога того или иного чиновника. Но постепенно я, кажется, начинала понимать, как функционирует этот огромный механизм под названием Северная империя, что приводит его в движение, какие причины у его сбоев или, наоборот, успехов. Конечно, это было пока ещё весьма поверхностное понимание, но всё же оно появлялось. Проблема была в том, что и Тайрен понимал ненамного больше меня. Да, он не путался в названиях и функциях государственных органов, знал, кто за что отвечает, помнил по именам чиновников, занимающих видные должности, разбирался и их родственных и прочих связях. Но недостаток опыта всё же заметно сказывался: во многом Тайрен был вынужден полагаться на советников, кое-чего не знал вообще, приходилось учиться на ходу. И этот путь, полный проб и ошибок, мы должны были пройти вместе.
За порогом выстроились четыре ровные шеренги по пять девушек каждая. Новое пополнение гарема ждало начала аудиенции, чтобы представиться императрице и получить от неё первые наставления.
— Вон та девушка в первом ряду очень даже недурна, ваше величество, — поделилась сидящая рядом со мной Кадж. — Как вы считаете?
— Они все недурны, — я поставила на столик чашечку. — Иначе бы их тут не было. Начинайте.
Последнее относилось к Шэн Мию, занявшему место моего
распорядителя. Тот поклонился, повернулся к выходу и напевно провозгласил:— Наложницы, приготовьтесь!
Ещё один евнух у входа сделал знак, и первый ряд девушек одновременно и, кажется, даже в ногу перешагнул высокий порог. За ним последовал второй ряд, третий… Сложив руки у пояса и скромно опустив глаза, девушки выстроились перед ступеньками, ведущими на возвышение, где сидели мы с Кадж. Столь любимый здесь занавес из бус, свисавших с потолка, скрывал их словно бы лёгкой дымкой.
— Поклон! — скомандовал Шэн Мий, и девушки, придерживая подолы, опустились на колени.
— Младшие наложницы приветствуют ваше величество!
— Поднимайтесь, — сказала я.
— Благодарим ваше величество! — ответили в ковёр на полу новоиспечённые наложницы, и только после этого выпрямились, оставшись, впрочем, на коленях.
— Уверена, что все вы знаете правила поведения и этикета, — я сложила пальцы в замок, непроизвольно коснувшись своего живота. — Вас всех также познакомят и с правилами дворца. Войти во дворец — большая честь. Те, кто обладают не только красивой внешностью, но также благонравием и мудростью, смогут остаться здесь. Те же, кто покажет себя плохо, рискуют потерять положение и отправиться заниматься работами в Боковом дворце. Привилегии быть рядом с его величеством удостаиваются только лучшие. Приложив старания, они смогут добиться высокого ранга и, возможно, получить титул Благородной, Добродетельной или Драгоценной супруги, встав вровень с госпожой Талантливой супругой. Любая из вас может вознестись, всё зависит только от вас и расположения императора, которое вы сможете снискать. В скором времени вы предстанете перед ним и получите шанс показать свои манеры и таланты.
Фух, примерно такую речь произнесла, если верить сборнику рассказов, одна из прежних императриц перед парочкой бывших уличных певичек, которым в скором времени предстояло её потеснить. Я только внесла в её речь необходимые правки. Оставалось лишь надеяться, что я окажусь удачливее героини новеллы и не повторю её судьбу. Впрочем, в расположении Тайрена я была уверена. Быть может, когда-нибудь ему и захочется кого-нибудь помоложе и покрасивее меня, но в том, что любая из этих девчонок, или из тех, что придут им на смену, сможет стать ему таким же другом, как я, я изрядно сомневалась.
— Ваше величество позволит сказать пару слов? — Кадж чуть наклонилась в мою сторону и, получив кивок, повернулась к девушкам: — Вот ты… Барышня Гу? Гу Хей? Ты ведь дочь ведающего Гу из Управления Княжественных сыновей?
— Да, госпожа Талантливая супруга, — почтительно отозвалась девушка во втором ряду.
— Это моя двоюродная сестра по матери, — с улыбкой сказала мне Кадж. — Если ваше величество не возражает, я бы хотела взять её под своё покровительство.
— Что ж, я вовсе не намерена препятствовать общению с роднёй, — и я снова повернулась к слушательницам внизу. — Через три месяца праздник Зимнего солнцестояния. В честь него будет дано представление, и у вас будет возможность выступить перед его величеством. Покажите ваше усердие, приложите все силы. Пока это всё. Расходитесь.
— Мы будем строго следовать вашим указаниям, ваше величество! — отрепетированно откликнулись девушки. — Младшие наложницы просят разрешения уйти.
Они ещё раз поклонились, потом поднялись, сделали слаженный поворот кругом, так что передняя шеренга стала последней, и ряд за рядом покинули комнату. Кадж сделала глоток из своей чашечки и взяла из вазочки мочёную сливу.
— У старшей сестры ещё есть дела на сегодня? — спросила она. Оставаясь наедине, Кадж с моего согласия обращалась ко мне менее формально. — Как раз сегодня ко двору прислали дань вином из южных провинций. Мы могли бы посидеть за чаркой, как в старые добрые времена.
— Я бы с удовольствием, но сейчас мне надо встретиться кое с кем ещё. Возможно, в другой раз. К тому же мне, быть может, предстоит на ближайшее время совсем отказаться от вина.
— Старшая сестра… Неужели?
— Это ещё нужно подтвердить, — я улыбнулась. — Так что пока не надо поздравлений.
Гань Лу полностью подтвердил мои подозрения, поздравил сам и тут же спросил, послать ли к его величеству. Я ответила, что намерена сообщить ему всё сама. Из своих покоев к ждущему меня паланкину я вышла в удивительно радужном настроении. Не я ли совсем недавно размышляла, что двое детей — вполне достаточно? Но вот у меня будет третий ребёнок, и я прямо-таки неприлично счастлива. Все прошлые страхи куда-то улетучились. Уж если я благополучно родила двоих, как-нибудь рожу и третьего, старшего ребёнка старшей жены, чьё положение будет не так-то просто поколебать. Покачиваясь в паланкине, я с улыбкой гладила живот. Вот теперь я надеялась, что будет мальчик. А уж как обрадуется Тайрен!