Полеты богов и людей

_{Рис. 13. Стела из Ла-Вента «Человек в змее»}

Нашедшие в Ла-Вента археологи назвали его «Человек в змее». На голове человека головной убор, который хочется назвать «шлемом скафандра». Вытянув вперед ноги, упираясь спиной в изгиб змеиного тела, правой рукой он протягивает нам небольшое ведерко. Левая рука покоится на каком-то рычаге. Над его головой козырьком нависает твердый полог с квадратным ящиком. Какое-то сложное устройство, сочлененное с этим ящиком, уходит за спину человека. Объединение рептилии, человека и какой-то непонятной техники в одно целое производит неизгладимое «функционально-запрограмированное впечатление». На голове змея строгий плюмаж, похожий на перья.

Человек змея не боится. Своими ногами он плотно охватил змеиный хвост и с комфортом влился спиной в изгиб змеиного тела. Не вызывает сомнений замечание Г. Г. Ершовой, что на стеле изображена «Небесная рептилия, или Пернатый змей, отождествляющийся с Млечным путем и считавшийся в Мезоамерике творцом всего сущего»/24/. Г. Хэнкок, в свое время посетивший парк Ла-Вента, подытоживает свои впечатления следующим образом: «… здесь — нечто большее, чем религиозная символика. В нем было что-то от жесткой структуры, как будто это — конструктивный элемент машинного оборудования»/25/. Эрих фон Дэникен очерчивает свое восприятие барельефа следующими словами: «Человеческая фигура в шлеме сидит в замкнутом пространстве, «драконе». Правая рука держит палку, а над головой висит четырехугольный ящик. Не хотели ли люди изобразить в виде плюющего огнем чудовища летательный аппарат?»/26/. Исследователь культуры майя X. Фэй опубликовал в «National Geographic» статью «Майя — дети времени» с двумя снимками «индейского вождя» из Паленке (рис. 14), уносимого на небеса или с небес на землю «Пернатым змеем»/27/.

_{Рис. 14. «Вождь индейцев», уносимый «Пернатым змеем» (прорисовка). Предметы с изображением людей с бородами из Священного сенота (колодца) в Чичен-Ице, п-ов Юкатан}

Помимо «Небесной рептилии» эти три изображения имеют одну весьма существенную для нашего случая общую деталь. К носу «Человека в змее» и к носам «Вождей индейцев» (рис. 14) прицеплены «носовые зажимы». На вышеперечисленных носах прикреплено полезное в период совершения воздушных полетов приспособление Оно ничего не имеет общего с варварским украшением, которым дикари протыкают носовую перегородку. Носовые зажимы подобной конструкции не единственные в своем роде Есть они, к примеру, и на носах пилотов аэрофуги из кодекса «Нуттал». У двух пилотов (рис. 15) в верхнем ряду справа носовые зажимы имеют конструкцию, идентичную с приспособлением, закрепленным на носу у «Человека в змее». У других персонажей зажимы напоминают нашу бельевую прищепку, с какой-то дополнительной подвеской, назначение которой не ясно.

_{Рис. 15. Фрагмент миинтекского кодекса «Нуттал», созданного около 1400 г.}

Если вам приходилось летать на небольших самолетах с негерметичной кабиной, да если при этом вы простыли или у вас воспалилась слизистая оболочка носа, то функциональное назначение данного приспособления будет понято. Из-за высокой турбулентности воздушных потоков часто происходят как непроизвольное быстрое снижение самолета, так и его подъем. При быстром снижении, особенно при насморке, «закладывает уши» и возникают локальные болевые ощущения. Чтобы снять болевые ощущения, стюардессы обычно советует вам «продуться».

Для осуществления подобной процедуры следует вдохнуть, зажать пальцами ноздри и сделать попытку выдоха с закрытым ртом. Чтобы уши не закладывало, делают еще и глотательные движения. Специфику подобных манипуляций врач С. И. Шавцов в 1941 году изложил в книге-памятке «Что нужно знать летчику о влиянии высотных полетов на организм».

Вместе с С. И. Шевцовым совершим небольшой экскурс в авиамедицину. «При выполнении высотных полетов возникают боли в области придаточных пазух носа и в ушах. Ухо человека (рис 16) состоит из трех отделов: наружное ухо, среднее и внутреннее. К наружному уху относится ушная раковина и наружный слуховой проход. От наружного уха среднее ухо отделяется барабанной перепонкой. К среднему уху относятся: барабанная полость, евстахиева труба и сосцевидный отросток. Барабанная полость сообщается с наружным воздухом через евстахиеву трубу. Место, где стенки трубы переходят в хрящевую часть, является весьма узким — 1,0–1,5 мм в диаметре. Открывается она во время зевания и глотания.

_{Рис. 16. Схема строения уха:}

_{б — ушная раковина; див — наружный слуховой проход; г — барабанная перепонка; д — лабиринт; м, н, с — слуховые косточки; молоточек, наковальня и стремечко; е — евстахиева труба; ж — полукружные каналы}

Благодаря этим движениям давление в полости среднего уха поддерживается равное давлению окружающего воздуха. При наборе высоты атмосферное давление понижается. Воздух, который находится в полости среднего уха, начинает расширяться и через миллиметровую узость легко выходит в ротовую полость. При снижении давление начинает повышаться. В месте перехода мягкой ткани в хрящевые стенки евстахиевой трубы стенки складываются наподобие лепесткового клапана. При быстрой потере высоты смыкание стенок происходит прежде, чем воздух из ротовой полости успевает проникнуть в воздушную полость среднего уха. Из-за роста перепада давлений барабанная перепонка прогибается внутрь полости среднего уха. Это сопровождается рядом субъективных ощущений: чувством заложенности ушей и понижения слуха, шумом, давлением и болью в ушах. Появление этих неприятных ощущений можно предупредить. Для этого применяются такие приемы, как глотание, движения нижней челюстью и выдох при закрытом рте и зажатых пальцами ноздрях. Носовой зажим пилота аэрофуги заменяет пальцы рук и постоянно смыкает герметично ноздри. «Продувание» этим способом носит название «метод Вальсольвы». В результате имитации выдоха через закрытый рот мягкие ткани евстахиевой трубы разлипаются. Давление перед и за барабанной перепонкой выравнивается, и неприятные ощущения исчезают. Полет аэрофуги напоминал витание в воздухе взвешенных частиц. Она то резко взмывала вверх, то стремительно приближалась к земле. Перед ее пилотом возникали скоротечные ситуации, требующие быстро оценивать расстояния до земли, а при ночном полете различать рельеф местности по свету и тени, не выпуская из рук рычагов управления. Самый слабый насморк вызывает набухание слизистой у евстахиевой трубы, что приводит к ее частичной или полной закупорке. У пилота аэрофуги без наличия зажима для ноздрей на носу возникала бы потребность в частом повторении метода Вальсольви, что отвлекало бы его от выполнения своих прямых обязанностей.

«В лицевых костях имеются полости, которые называются придаточными пазухами носа: лобные пазухи и гайморовы пазухи. Лобные пазухи соединяются с полостью носа лобно-носовым каналом. Он изогнут, длинен и имеет малый диаметр. Давление внутри лобных пазух по этой причине не может быстро выравниваться. При резком снижении там также возникают болевые ощущения, а при отеке слизистой носоглотки неприятные ощущение возможны и при взлете. Здесь помогает обратный маневр Вальсольве — метод Мюллера: втягивание в себя воздуха при закрытых рте и носе»/28/.

Таким образом, носовой зажим являлся неотъемлемым атрибутом летного снаряжения древних пилотов. Судя по рисункам миштекского кодекса Нуттал, созданного около 1400 года н. э., пилоты аэрофуги, даже будучи уже на Земле, снимать носовые зажимы не спешили. Видимо, обладание этим простым приспособлением было предметом особой гордости и престижа. Носовой зажим не был похож на коня, как отдаленный символ двигателя летательного аппарата, ни на птицу — символ крыльев и самого полета. Это не авиационный символ и не эмблема авиации как таковой. Это простая, но вместе с тем весьма необходимая рабочая принадлежность летчика в полете. Если когда-то давно индейцу, к примеру, шел навстречу человек с возбуждающим своей необычностью воображение фигурным зажимом на носу, то ему было сразу понятно, как себя с ним вести. Он знал, что данное лицо с подвеской на носу принадлежит к привилегированному обществу. Это — пилот, герой и полубог. Вспомним, на кого могли равняться древние авиаторы: первыми пилотами на Земле были сыны Неба.

Художественный симбиоз человека и змеи, воспроизведенный с техническим акцентом на гранитной стеле в парке Ла-Вента в Америке, — не единственный в своем роде. На страницах Гамбургского кодекса ацтеков есть аналогичный сюжет (рис. 17). В красивом овале-медальоне из двух рептилий стоя на коленях разместилась женщина. Она сосредоточенно сцеживает в амфору грудь. За ее правым плечом — перекрестье реактивных сопел, прикрепленных к тору. Вслед за писателем и исследователем Г. Хэнкоком о феномене симбиоза человека и змеи хочется слово в слово еще раз повторить его резюме о стеле, где изображен «Человек в змее»:»… здесь нечто большее, чем религиозная символика В нем нечто от жесткой структуры, как будто это конструктивный элемент машинного оборудования».

_{Рис. 17. Женская фигура в овале из двух рептилий.}

_{а — богиня сцеживает ртуть;}

_{в — высотный скафандр и его создательница;}

_{с — кабина пилота и ее создательница}

Мы уже разбирались с тем, что олицетворял симбиоз богини с драконами, выполненный в виде красивого медальона. Богиня сцеживала ртуть для заправки котлов аэрофуги. Ртуть — рабочее тело, необходимое для создания «несущего вихря». «Человек в змее» — это еще одно символическое изображение подобного летательного аппарата вертикального взлета и посадки с двигателем типа «несущий вихрь». Легким прищуром глаз пилот аэрофуги оценивает очередного посетителя парка Ла-Вента. Он каждому со стелы протягивает ведерко с ртутью: «Возьми это и взлети, как я». Возможно, стела когда-то давно стояла перед зданием «клуба пилотов». Отшумели века, а древний знак и по сей день продолжает выполнять свое предназначение: символизировать непреходящее могущество человеческой мысли.

В конструкции аэрофуги, как и прежде, остаются неизвестными размеры ступы-тора, где создавался «несущий вихрь». Тор — организующее центральное звено. Он определял габаритные размеры аппарата в целом, ибо к нему крепились элементы фюзеляжа, крыльевой этажерки и опоры. Благодаря работам К. К. Быструшкина появилась возможность решить вопрос о размерах ступы-тора в первом приближении хотя бы с «культово-магических» позиций. В исторической науке бытует-теория «культово-магического происхождения колеса: колесо изобрели не для того, чтобы ездить, а для других целей»/29/. Изображение колеса было известно раньше, чем само колесо обзавелось спицами. В качестве примера может служить Америка, где до открытия ее Колумбом колес для поездок и перемещения грузов на большие расстояния не было, хотя факт их существования был известен. На сегодняшний день на юге Челябинской области найдено, видимо, самое древнее колесо со спицами. Это произошло где-то в начале 70-х годов XX столетия. В Брединском районе Челябинской области археологами Уральского университета г. Свердловска был открыт Синташтинский комплекс, а следом городище Аркаим. Содержание синташтинских могил позволило реконструировать пять из девяти найденных там колесниц. Их возраст—2800 год до нэ. Это самые древние колеса со спицами. Правое колесо колесницы (рис 18) находилось в особом положении: при нем изображена специальная стойка, какой нет у левого колеса, и к нему прилажено дышло. Такая колесница. весьма удобна при движении по кругу в правую сторону (по солнцу). Древняя индийская традиция помнит летающие колесницы богов. Они имели специальное название, которое звучит как вимана. В основе этого термина корень вим — «измерять». Комментаторы пока еще не могут объяснить, что измеряли летающие колесницы богов. Известные описания виман подобных возможностей не содержат. Синташтинские колесницы, видимо, и лежали в основе этих возможностей. Синташтинская вимана еще сохраняет признаки измерительного инструмента Колеса для целей измерения могли быть сменными и разного радиуса. Только такие колесницы могли дать название «холм строителей колесниц». У его подножия, в могильнике, покоились мастера вместе с инструментом (измерительными колесницами).