Полезный Груз

– Айвенго, говорит Йоганнесбург. Прием. Айвенго, говорит…

– Прием, прием, – откликнулась Юридиси.

– Как слышите?

– Прекрасно слышим, красавец. Что нового, как дела?

– Юридиси Камбанеллис?

– Бывали времена, когда я выглядела привлекательнее.

– Почему не выходили на связь раньше, по программе?

– Забегались. Дела неотложные.

– Уважаю. Через пять часов у вас начинается изменение курса и торможение. Посему проверка готовности. Поправь меня, если ошибаюсь … Прием?

– Слышу, слышу.

– Кларетт Мейсон.

– Здесь.

– Манфред Жерве.

– Здесь.

– Юридиси Камбанеллис.

– Уехала к родственникам на викенд, но скоро вернется.

– Капитан Алекзандер Доувер.

– Все еще не работоспособен.

– Медикаменты абсорбирует?

– Абсорбирует.

– Хорошо, Юридиси. Значит, во время изменения курса в операторской будут трое. Вам следует всем делать абсолютно все … каждое движение … в соответствии с получаемыми инструкциями. Не хочу показаться занудным, но это так. Мне неловко лишний раз об этом напоминать, но это очень важно. Понимаешь, Юридиси?

– Понимаю.

– Включи видео.

– Не могу.

– Почему?

– Каждый джоэль на счету.

– Совершенно верно.

– Кроме того, я превратилась в инопланетянку, внешностью напоминающую, пусть и отдаленно, Медузу Горгону. На Земле к таким не привыкли. Боюсь тебя шокировать, Айвенго.

– Ничего, я привычный. Через пять часов двенадцать минут всем быть в операторской. Не опаздывать. Иначе пролетите мимо и влепитесь в Солнце вместе с грузом.

– Не грози, Айвенго. Груз нужен вам больше, чем нам. Нам уже за все заплачено.

***

Все в сборе. Включены дисплеи. Грейви, влажный, грязный, со спутавшимися остатками волос, с мутными глазами. Продолжающая буйно менструировать Кларетт. И Юридиси, в правом крайнем кресле. Пока что не начавшая менструировать.

– Левая пропулька, три с половиной градуса к правому борту, – говорят из Йоганнесбурга.

– Есть, – говорит Кларетт с подбитым глазом, в левом кресле.

– Траектория восемьдесят восемь.

– Да, – откликается Грейви в центре.

– Курс относительно каспа?

– Отклонение примерно восемь градусов, – подала голос Юридиси.

– Точнее, пожалуйста.

– Семь и девяносто три сотых … девятьсот тридцать четыре тысячных…

– Следующие три цифры, пожалуйста.

– Один, один, четыре.

– Принято, Айвенго. Слушайте внимательно. Пропульки восьмую, девятую и одиннадцатую выставите на пять и восемь десятых. Парус в том же состоянии, что и вчера?

Трое в операторской промолчали.

– Прием?

– Да, – ответила Юридиси.

– К сожалению, сделать ничего нельзя, Айвенго. Нужно чинить. Тросы с одиннадцатого по пятнадцатый необходимо укрепить. Послезавтра они должны быть в полной готовности, иначе по хутеням вы не попадете. Понятно?

Молчание в операторской.

– Я спрашиваю – понятно? – повысил голос Йоганнесбург.

– Понятно, – мрачно сказал Грейви.

– Тормозилки включите в назначенное время. После того, как изменится курс, выйдем на связь, и либо я, либо один из моих коллег, проинструктирует вас по поводу…

Все смолкло.

– А? – осведомился Грейви.

– Что-то происходит, – заметила Кларетт.

Проверили антенны. Антенны стояли на месте в рабочем состоянии.

– Нет связи, – заметила Кларетт, и Юридиси странно на нее посмотрела.

– Грейви, сбегай в соседнее помещение, – попросила она.

Грейви сполз с кресла и потопал вон, и вскоре вернулся с безучастным выражением лица.

– Везде одно и то же, – сообщил он. – Возможно грохнул распределитель. Не знаю.

– А выход в крутилку проверил?

– Да. Там шумно очень.

– А связь?

– Нет. Говорят тебе – нет нигде связи.

– Нужно чинить.

Грейви втиснулся в центральное кресло и затосковал.

– Правильно, – сказала Юридиси. – Нет времени. Сделаем, как нам велели, а потом…

– Тебя кто-то в капитаны назначил? – спросил Грейвз мрачно. – Такое событие. Шампанским, наверно, увлажнили, паштет из гусиной печенки поднесли.

– По необходимости принимаю решения, – сухо ответила Юридиси.

– Почему именно ты?

– Потому что я единственная, кому не все равно.

– Мне тоже не все равно.

– И мне тоже, – заметила Кларетт, ерзая и менструируя в кресло, и ужасно обиделась.

– Вот, вот. Посмотрите друг на друга. Вот поэтому.

– Можно также сходить в перчаточник … – начал Грейви.

– Сходи, – предложила Юридиси.

Грейви пожал плечами.

– Так вот, – Юридиси с некоторым напряжением поймала предыдущую мысль. – Сделаем, как велели, а потом займемся – ты, Грейви, займешься связью, а душка Кларетт напялит бальное платье и полезет в бесконечность – монтировать тросы.

– Почему я?

– Потому что в связи ты ничего не понимаешь, сколько тебе не объясняй, а инструмент в руках держать почему-то умеешь.

– А почему не ты?

– Потому что я буду сидеть здесь и координировать ваши никчемные усилия. И если кто-то из нас ошибется, мы либо влепимся в Солнце, как обещал нам Йоганнесбург, либо, как он подразумевал, залетим в касп без тормозов.

***

Душевая находилась в конце циркуляра – хотя «конца» у цирклуляра не было, он шел по кругу. Просто в этом месте кончались жилые помещения. Юридиси заперлась в кабинке. Ужасно хотелось есть, но она твердо решила сперва почиститься.

Встав перед «трубой», она скинула куртку и штаны, отворила заборник, макнула щетку, намылила, и тщательно растерла верхнюю часть тела. Затем снова намылила щетку, и растерла нижнюю, и осторожно ладонью прошлась по промежности. Щипало везде. Юридиси терпела, стиснув зубы. Отомкнув «трубу», она вступила в герметический тубус, затворила дверцу, и нажала спуск. Чуть теплые, не очень чистые струи ударили со всех сторон. Фильтр работал плохо, а как его чинить – никто не знал толком. Продувать, разбирать-собирать, менять какие-то части, лупить кувалдой? Юридиси подождала, пока вода не достигнет груди. Присела – вода поднялась до подбородка. Потерла себя тут и там. Включила слив. В считанные секунды вода ушла вниз, к фильтру. Юридиси вышла из тубуса, затворила его, взялась за рычаг механической колонки, и перекачала воду обратно в заборник. Снова зашла в тубус. Снова включила воду. Неприятно пахнущие мыльные струи окатили ее всю, кроме головы. Юридиси не стала дожидаться, пока тубус снова наполнится водой. Выключив подачу и снова нажав слив, она вышла из тубуса, намылила голову кремом, вытащила из настенного ящика бритву, и за три минуты сбрила короткий жесткий ежик с головы. Вытерла голову спиртовыми салфетками. Растерла полотенцем.