Полиция реальности

Как на эшафот, лег на диван и накрылся одеялом. Про какую-то американскую рок-звезду, я как-то раз читал, будто бы из-за событий перенесенных в детстве, он (или она) постоянно ложится спать, с включенным телевизором. Дескать, это отгоняет страх. Я тоже, поступил так же. Выбрал один из научно познавательных каналов. Здоровенный, татуированный мужик, держал в руке змею, с разинутой пастью. Звук был тихий. Спокойный.

На какой-то момент, это действительно отогнало дискомфорт. Я погрузился в состояние, когда ты уже засыпаешь - но в то же время, мозг еще фиксирует поступающую информацию, и ее можно осознавать. Это приводило к дивной мешанине образов в голове. Обрывками мыслей, думалось, что возможно мне не будет сниться бег.

Но он приснился. Все по такому же сценарию. Неотличимый от реальности побег из города, падающего, рушащегося в великое серое ничто. Я все так же, прекрасно осознаю то что сплю. И не могу проснуться.

Впервые, я пожалуй обратил внимание на пейзаж. Он был странный. Я бежал по обычной, широкой дороге. Тогда как сзади, уже вырастал город. Еще, бежало много людей. Первым - я, а они следом. Их лица. Не были мне знакомы. Просто люди. Красивые, и не очень. Очень красивые, и не красивые вообще. Просто люди.

Голова повернулась вправо. Видел степь. Хотел рассмотреть подробнее, но глаза моргнули, а когда открылись, степи уже не было.

Голова повернулась влево. Еще больше людей. Странно. Они недалеко от меня, и их настигает серое ничто. Но я в безопасности.

Оборачиваюсь. Все те же, падающие дома.

Смотрю вперед. Первый раз, за все эти сны, я смотрю вперед.

И просыпаюсь. Понимаю, что звуков мне совершенно не снилось. Смотрю на часы, а на них, восемь часов утра. Через час, должен будет сработать будильник. Я провалялся этот час в полудреме, и встал бодрым, полным сил. Тишина комнаты, и писк в ушах. Остатки страха, медленно разлагаются в мозгу. Впереди целый день, но потом, придется лечь спать.

Я вышел из дома, под пасмурное небо. Такая погода, по моему мнению, больше всего подходит городским условиям - вид становится однотонным. Стоя на остановке, я переносил дискомфорт от взглядов, с Сократовским хладнокровием. Вроде, теперь было даже легче.

Путь до парней, был долгий. Пробки на дорогах. Автобус двигался медленно. По радио что-то играло, из зарубежной попсы. Со скуки, решил поиграть шестым чувством. Я никогда не использовал его на людях. Раньше, до ан-амнезиака, оно срабатывало автоматически. После - я пользовался им только дома.

Ощущения своеобразные. Наверное, волнение портило очень многое. Я ощущал уже знакомые мне Объекты, к которым успел привыкнуть. Парочку новых, тоже безопасных, совсем маленьких. Суть не в том.

Резкое хихиканье, и далее, словно теркой по коже. Я открыл глаза - которые были закрыты - и огляделся. Пара девчонок школьного возраста, стоявшие в проходе между кресел, нагло пялились на меня, и хихикали.

Не могу описать. Просто, больно. Пульсирующее ощущение, идет волнами по всей коже. Именно поэтому к нему не привыкнуть. Красивые девушки, им лет по пятнадцать. Они смотрят на меня, и хихикают. Одна выше, другая пониже, но ненамного. У них почти одинаковые прически, с модными челочками. Им это идет. Они хихикают. Боль. Я скосил глаза на ладонь. Кажется, кровь капает с рук. Но нет. Просто, боль.

Хихиканье. Боль. Моя голова трещит. Моя голова в огне.

Паника.

– Остановите автобус!
– я подскочил с места, продрался через соседа, и через стоящих в проходе людей. Мы на проезжей части. Машины стоят, и места между ними мало.
– Откройте дверь!

Водитель ленивый, как кот, открывает. Я выскочил. Дыхание быстрое, сбилось. Сердце бьется не быстро, но мощно. Как молотом. Я бегу. Задевая машины, и пачкая штаны. Я бегу. Глаза не видят. Глаза в ногах, я вижу лишь землю. И ушей нет. Я бегу. Кажется, что каждый тычет в меня пальцем. И я бегу. Бегу. Бежать. Уйти от них. Они плохие, и я их боюсь.

Я обнаружил себя за трансформаторной будкой, когда смог наконец адекватно мыслить. Ее гудение, мерно успокаивало. А по щекам, катились слезы. Остатки боли, все еще ходили по телу вверх и вниз. Больше всего на свете, хочется свернуться в калачик, и уснуть, под это тихое гуденье. Оно успокаивало, навевало далекие, неведомые чувства. Будь я поменьше, то несмотря ни на что, забился бы куда-нибудь под драный куст, и действительно бы, наверное уснул.

А так, вытерев слезы, и вообще, полой футболки протерев лицо, я вышел из-за будки. Уши покраснели от жгучего стыда. Короткими перебежками, и быстрым шагом, добежав до ближайшей остановки, я сел в другой автобус, и на нем уже, доехал до нужного места.

Юра открыл мне дверь. Злой. Лицо у него было красное, распаренное. Стойкий запах свежевыпитого алкоголя, и свежевыкуренной сигареты, исходил от красных щек.

– Заваливай.

Я прошел мимо него. Он же, закрывшись, шагнул в открытую дверь ванной комнаты, и стал перед зеркалом. Было видно, как одноразовой бритвой, он жестоко выскребает все что хотя бы отдаленно напоминало щетину. Не просто жестко, а даже будто с ненавистью.

– Просто не люблю щетину.
– ответил Юра, на мой вопрос - Она у меня плохо растет. А у тебя чего с мордой?

– Можно умыться?

Теплой водой, почти горячей, я как следует оттер и лицо, и часть шеи. То состояние, что владело мной в автобусе, и после, ушло вместе со слезами. Которые, я смыл. Из зеркала, на меня посмотрел уже нормальный человек. Почему-то казалось, что раньше, этой нормальности на лице не было.

Из ванны, я зашел на кухню. Юрий рылся в холодильнике.

– Пива?

– Да. Спасибо.

Профессионально, Юра налил мне пива, в барный бокал. Делал он это по-особому, по стеночке, чтобы не пенилось. Я отхлебнул ледяной жидкости - бутылка только-только из холодильника. Теперь уж, на душе действительно воцарился покой.

– А где Олег?
– спросил я, потому что распивая пиво, мы вошли в рабочую комнату, и она была пуста

– На работе. И вообще, будет только на выходных.

– Чего так?

– С родителями живет. И отпуск кончился.

– А.

– Ты садись, не стой.
– Юра подвинул мне стул, а сам расположился на директорском кресле.

Он включил музыку. Что-то электронное, ненавязчивое. Отхлебнул пива. И откинулся, расслабился, прислонив запотевший, холодный стакан к щеке.

– Как дела вообще?

– Нормально. Думаю в Питер поехать, отдохнуть.

– Питер...
– Юра мечтательно вздохнул, не убирая стакана от красной щеки - У меня там мама живет. Красивый город.

– Красивый. А ты почему тут?

– А тут у меня отец. Родители развелись, и я с папой остался. Вот эта вот хрень, - Юра похлопал ладонью, по старому, видно самодельному радиоприемнику - От него и осталась. Папа еще в союзе, радиопират был.

– Хм. Интересное дело?