Полигон

– Разрешите, я сяду?

Сезонов кивнул, не произнеся ни слова.

Капитан опустился на высокую ступень у защитной стенки, измазанной в давно въевшейся краске. Аверченко остался стоять, сложив руки перед собой.

– Кто вы такой, товарищ подполковник? Что вы сюда на самом деле приехали? Зачем? Имею в виду, зачем оказались там, где оказались? – негромко спросил следователь.

Сезонов смотрел не мигая.

– У меня друг умер, – просто сказал он, будто говорил святую истину, которая должна быть известна и почитаема всеми.

– Я сразу понял о вас, тогда, во время встречи в кафе, – произнес Багров. – Вы мне показались подозрительным. Вам было и есть что скрывать.

– Как и вам. – Сезонов повел бровью.

Багров хмыкнул, опустив лицо, и вздохнул, вновь обращая прищуренные глаза на подполковника:

– Тогда честность за честность? Каждый о себе. Офицерское слово?

– Слово.

– Серег, проверь, чтобы нас с товарищем подполковником никто не подслушал.

Багров повернулся к Аверченко, вложив в свой взгляд максимальную просьбу и даже угрозу. Следователь молча развернулся к выходу из манежа, покидая игровое поле. Видно, что в знакомстве оба держались друг за друга – на фоне ли этого злосчастного следствия или уже были представлены раньше при иных обстоятельствах?

– Прошу. – Багров на миг поджал губы и приглашающим жестом направленной на Сезонова ладони предложил тому начать первым.

– Проект Г.Р.О.М.

– Что, простите?

– Отряд спецназа, созданный в Вооруженных Силах Советского Союза в начале шестидесятых. Но не вполне обычный в директивном понимании. Даже совсем необычный. Спецы выполняли не только поставленные им боевые и разведывательные задачи. Формирование плотно сотрудничало с несколькими научными институтами СССР. Претворялся в жизнь феномен сверхчеловека. По сути участники проекта были первыми в Союзе, кто перенес на себе фантастические испытания человеческого тела, его сил и возможностей. В том числе с применением редких и практически единственных в то время разработок – сывороток, воздействующих на различные клетки и ткани организма. Из-за влияния сывороток у людей проявлялись невероятные способности.

– Мутации?

– Вроде того. Особым образом менялась геномно-клеточная структура. Появлялась выносливость. Физическая сила. Замедленный метаболизм. Отложенное клеточное старение.

Багров помолчал, переваривая информацию и соединяя рассказ подполковника об отряде с самим Сезоновым. Наконец утвердительно произнес, глядя в глаза:

– Вы один из тех спецназовцев. Поэтому часть вашего послужного списка засекречена.

– Да.

– И данные вашей карты не содержат вообще какой-либо информации, даже короткого упоминания об участии в этом проекте, равно как и в принципе упоминания его названия. Почему об отряде никто не знает, почему о нем не говорят?

– Знают. Ограниченный круг. Оставшиеся в живых бывшие участники – нас совсем немного – и научные сотрудники, когда-то занятые в проекте. Кое-кто из высшего командования, пересчитать по пальцам. В нынешнем правительстве два министра.

– «Бывшие участники»?

– Отряда как такового нет с конца девяностых. Первый в своем роде, редчайший проект не закрыли, но заморозили, на неопределенный срок.

– Что было причиной?

– Мы не справились с важным заданием.

– «Мы»?

– Я не просто был включен в последнюю группу отряда и не только участвовал в испытаниях. Работал в поле в том числе. И я остался единственным выжившим в тот день. Последний из последних.

Наступило молчание. Багров посмотрел на носки своих ботинок и потер кулак. Сезонов словно углубился в себя, в те воспоминания о страшном, трагическом дне.

– Вы вините себя, – неуверенно произнес капитан, вновь поднимая глаза на Сезонова.

– Да. В том, что не погиб тогда вместе с остальными.

– Вы в тот день командовали?

– Был ведомым.

– Понятно… Отряд сверхлюдей, значит… – протянул, смакуя мысль, Багров. – Вот в чем правда. Вы были связаны с проектом уровня сверхсекретности.

– Не менее сверхсекретно ваше зверьё на полигоне, – ввернул Сезонов, посмотрев на офицера. – Теперь ваша очередь говорить правду. Кто это?

Капитан оглянулся по сторонам, будто убеждаясь в отсутствии рядом посторонних, в том числе Аверченко. Некоторое время прислушивался к звукам на поле, развернулся к подполковнику, не взглянув ему в глаза.

– Мы не знаем, – на полной серьезности выпалил Багров, сдвинув брови, глядя в пол.

– То есть? – не понял подполковник.

– Если я сейчас заговорю про портал между двумя реальностями, вы мне поверите? Я же сейчас поверили в то, что вы из отряда сверхлюдей! Кстати, сами вы на вид вполне обычный.

– Я должен был в лягушку мутировать, вы считаете? – не выдержав, съязвил Сезонов.

Багров замолчал, не зная, как продолжить разговор. Тогда заговорил подполковник:

– Что за портал? Где он?

– Вы действительно готовы услышать невероятную, кажется, чепуху и принять ее? – предостерегающе уточнил Багров.

– Если эта первопричина –единственное объяснение творящемуся безумию... то придется, – кивнул Сезонов.

– Буду краток. Но не упущу важных, как мне кажется, деталей. – Капитан прочистил горло и заговорил быстро, вполголоса: – Впервые, как я слышал, зверей увидели глубокой осенью, а словили к декабрю в лесах по ту сторону Волги, у Туношны. Когда прибыл в часть после новогодних праздников и перезнакомился со всеми ребятами, первый обнаружил одну закономерность: все мы переведены с прежней должности на этот полигон близкими друг к другу датами – в период одного месяца, с начала декабря по начало января. Совершенно новое укомплектование служащих, более того – некоторые оказались на новых штатных единицах, выбитых специально для них. В том числе и для меня.

– Что вам известно об этом? Как объяснило высшее руководство? То, что вас много новичков, почти вся офицерская и исполнительская часть, и вас перевели и приняли в одинаковый период?

– В первый день прибытия и заступления на службу здесь каждого в отдельности проводили на встречу с местными командирами – от войскового до гарнизонного. Они и говорили нам, что служба предстоит особая, что полигон, специальное подразделение части, который и станет местом нашей службы, где мы будем осуществлять наши прямые задачи, встал на особый контроль наблюдения и охраны со стороны гарнизона в связи с нахождением там этих существ. И, конечно же, нас заставили молчать и никому не сообщать о службе. О том, с чем мы имеем дело. Даже моя семья до сих пор не знает правды, я от них тем более держу в секрете.

– Как вам объяснили, откуда эти твари? Их двое или больше?

– На полигоне их одна пара. Но вы верно понимаете, может их и больше, но они обитают в других местах и еще никем не замечены. Этих двоих держат в одном подземном бункере и обеспечивают питанием. По словам командования, они… – Багров на секунду помялся, – вывалились из портала, ведущего в другую реальность.

У Сезонова на лице отразилось ровно то выражение, с которым он пару дней назад смотрел на Яркова, когда они оба сидели в машине над Волгой и подполковник слушал рассказ о внеземном существе, разгуливающем близ города.

– Я понимаю вас, я сам в это не верю, до сих пор – в то, что существуют другие миры и реальности и тем более существа оттуда. Мне тяжело это принять, хотя приходится с этим жить. Я ведь и самому себе не могу объяснить, откуда звери взялись, – капитан устало вздохнул. – Приходится держать в голове единственное, что имею – слово командования.

– Откуда он взялся, как открылся, этот портал? Где он?

– Портал продержался неизвестно сколько времени: отчет должен идти от первого шага по нашей земле этих тварей, а когда это было, выяснить уже не удастся. Но портала не стало на следующие сутки после его обнаружения. Это было в Ляпинском лесу, тут же, через Волгу, когда обследовали все лесные массивы вблизи Ярославля в поисках чего-то нового, связанного с обнаруженными существами. То, что монстры появились именно через обнаруженный портал, – единственное предложение, объяснение этому, более или менее связное.