Политолог из ток-шоу

– То есть именно моей! жидовской морды там не хватает?

– Не льстите себе, герр Эндерс, насчет морды, – Боб подошел к Веронике, та слегка порозовела, попыталась выпятить плоскую грудь. – Добрый день, Вероника Сергеевна. Как там у нас? Учебный год будет?

– Пока сорок человек всего. Но до октября время есть, – она при разговоре склоняет голову слегка в бок как воробушек. – Там еще многие звонили, но им дорого.

– Крохоборы, – от кулера с водой проворчал Эндерс.

– Еще я подготовила двадцать писем пригласительных, у Натальи Владимировны на подписи. Еще мы подняли списки региональных выборов, и проигравшим кандидатам будем направлять именные приглашения на обучение.

– Это долго, – скривился Боб.

– Зато на лекции вас многие хотят. Список у Натальи Владимировны. Но там придется поездить.

– Поездим. За их деньги можем поездить, – Боб подошел к Паше. У того над столом висят красочные благодарственные письма самим Пашей сочиненные и якобы направленные в «АУС» от разных крутых ребят. В четырнадцатом году Пашу задержали бдительные почтальоны при попытке направить кое-куда телеграмму содержания: «таймыр наш тчк ненцы». Случайно Боб оказался рядом, ему приглянулся парнишка. Боб решил, что если человек интересуется политикой, то надо дать ему возможность ее нюхнуть. А к увлечению гонять по вене Боб был толерантен.

– Что там на просторах интернета? – спросил Боб. – Новые вбросы?

– Двигаю, значит, следующее, – Паша облизнул губы и с выражением зачитал. – Известен такой исторический факт. В пятьсот тридцатом году до нашей эры войско персидского царя по имени Кир Великий совершило завоевательный поход на север. Известно, что персы были разбиты отрядом массагетов. Но официальная история всегда замалчивала кто такие массагеты, называя из отдельным кочевым народом. Так вот. Массагеты, иначе называемые московиты – это ни что иное, как отряды пограничной стражи Великой империи Арийской Руси. Обязанностью московитов-массагетов было первыми встречать врага Руской арийской вечной империи. Тысячу лет именно такой принцип охраны границы просуществовал, пока по приказу великого князя Великой Арийской Руси Юрия Великого приграничные разъезды были заменены стационарными блок-постами и земляными валами. А отрядам московитов-массагетов в благодарность за тысячелетнюю службу были дарованы земли в самом центре империи, сегодня здесь располагается Москва, – Паша прокашлялся, прочищая горло. – Там все такое бла-бла-бла. Еще московиты-массагеты разбили всеевропейское войско Александра Македонского, это был первый поход коллективного запада против Арийской Руси, и там еще все такое.

– Бредятина! – восхитился Боб. – Над стилем поработайте и публикуйте. А что с русофобией? – обратился к Владу.

– Руссишен швайн, – весело объявил Влад. – Это придумали не немцы. Грязнухами, лапотниками и свиньями называли сибирские старожилы столыпинских переселенцев из областей центральной России.

– Не чересчур? – нахмурился Боб. – Как-то, даже обидно.

– Это Сергей Теодорович предложил. И газета есть. Томский губернский вестник столетней давности.

– Откуда Сергей Теодорович знает?

– Я его выписывал, – сообщил Эндерс, ловко бросая в мусорное ведро смятый пластиковый стаканчик.

Влад откинулся на спинку кресла, всем своим видом показывая, что предоставляет начальству время разобраться между собой, а он что? Он что скажут, то и сделает. Год назад он набросал неряшливый текст, где нецензурными словами и выражениями описал существующую международную обстановку и дал блестящий прогноз о дальнейшем развитии событий, притом закончил статью крылатым выражением: скучно жить на белом свете, господа. В городе, где прозябал тогда Влад, у Боба были свои интересы, следовательно, свои люди, они заметили этот блог, который мало кто замечал, и сбросили текст Бобу. Боб оценил, так Влад оказался в АУСе.

– Не знаю. Не уверен, – размышляя, сказал Боб. – Заказ на раздор. На расшатывание исторических представлений. А тут дело сепаратизмом пахнет. Его нам не заказывали. Я пока подумаю. Да, подумаю, – повернулся к Эндерсу. – Что ж, пойдемте, Сергей Теодорович. Посовещаемся.

Энедерс одернул белые манжеты (до чего похож на агента Купера из первого Твин Пикс!), пропустил Боба вперед, где к комнате прилепился небольшой коридорчик, прямо ведущий к двери, именуемой «Директор». По бокам еще два входа с идентичными табличками «заместитель Директора». На стенах висят на уровне глаз фотографии Боба с сильными мира сего. Фоторяд регулярно обновляется, по мере ротации этих сильных.

Прошли к директору, дородной женщине с крупными чертами лица, она – инертная феминистка и ортодоксальная мать-одиночка – приходилась Бобу двоюродной сестрой.

– Наташ, ты расскажи, зачем менты приходили, – сказал Боб, когда они втроем расселись за столом, слишком большим для кабинета.

– Показали запрос. Запрос нормальный, юрист наш смотрела, сказала, что все законно. Вежливо попросили еще показать документацию последнего учебного года. Естественно, ничего не объяснили. Сказали, в интересах следствия. – Наталья Владимировна докладывала Бобу, как истинному хозяину предприятия. – Визитку оставил. Капитан… этот. – Она стала перебирать бумаги на столе.

– Не нравится мне это, – вполголоса сказал Боб.

– Да перестань! – протянул Эндерс. – Первый что ли раз?

– Ты понимаешь, последнее время чувство какое-то странное. Дурочек еще этот.

– Какой дурочек? Председатель унылого телеканала?

– Да нет… капитан Петенев, – прочитал Боб визитку, поданную ему сестрой. – По экономическим.

– Это плохо, – сделал вывод Эндерс.

– Да уж. А как они вообще вели себя? Какие требования? Что именно смотрели?

– Предлагаю рвать до канадской границы, – предложил Эндерс. – Через Северный полюс.

– Юморист.

– Сергей! В самом деле, – укоризненно сказала Наталья Владимировна. – Вдруг и правда дело серьезное. Так-то можно и мошенничество найти, если такой целью задаться.

– Да какое там! Легкие мошшенские шалости.

– Я свяжусь с одним человеком, – сказал Боб. – Мгм. Свяжусь, он поможет. Давайте к текучке.

Потом около получаса они обсуждали текущие дела: план работы, финансы, отчетность. Пару раз вызвали бухгалтершу, дергали Веронику. Рутина.

После совещания Боб и Эндерс стояли в коридорчике.

– Куда? К тебе, ко мне?

– Давай к тебе, – указал Боб на одну из дверей. – У тебя хата обжитая.

И даже в этом коридорчике длиной едва ли четыре метра приторочена к потолку камера наблюдения. Она ухмылялась красным диодом, показывая: я всё вижу…

Кабинет Эндерса совсем маленький, над креслом хозяина – знаменитая фотография с площади Тяньаньмэнь.

– Неизвестный бунтарь? – Боб кивнул на фотографию.

– Че Гевара слишком моден. Снял я его, – Сергей уселся в свое кресло, склонился над столом, вперился в Боба. – Как? Темы! Темы есть?!

– Есть одна. Сейчас расскажу. Может по кофейку?

– Не-ет, – изогнул бровь Эндерс.

– Жук ты. Тема есть, тема жирная. Интересная и очень далекая от моральных требований пролетариата. Все как ты любишь. Значит так. Некий высокопоставленный крендель с условной фамилией скажем…

– Комрадоров, – подсказал Эндерс.

– Комрадоров очень любит Родину. И деньги. Гейропу он любит чуть больше Родины. Почти как деньги. И в этой треклятой Гейропе помимо мигрантов и педиков существует маленькая проблема захоронения отходов. Я не скажу, что это прям те самые радиоактивные остатки, которые после всех этих АЭС, но…. Короче, есть одна контора в Европе, которая занимается захоронением всяких вредных штук. Все законно, сертифицировано и так далее. Честно говоря, я не знаю, как они там это дело утилизируют. В Антарктиду, в космос, но дело в том, что это им безумно дорого. Там еще международные договоры это дело очень строго регламентируют, – Боб покашлял. – Международные договоры этим европейцам запрещают вывозить, а надо утилизировать. За бабло. И вот они ходят, жалуются всем: дорого, дорого. А мимо идет, понимаешь, Компрадоров. Так, говорит, ребята, а чего собрались? А чего плачем? Узнав суть проблемы, Компрадоров говорит: ё-моё! Я-то думал, что-то серьезное. А у вас пустяки. Это дело мы решим на раз-два. Сказано-сделано. Берет Компрадоров у этой фирмы мешок с их дерьмом, взваливает на плечо и тащит в город Тургород, откуда он, собственно, родом.