Полковник Петров. Дело: «Мертвой головы»

– Зачем?!

– Не знаю!? Но обычно такое применяют, чтобы вырубить всю электронику. Опять же, это тоже военные технологии.

– Мы же не можем здесь просто сидеть и ждать, пока за нами придут?! – возмутился Артём, жуя найденный в холодильнике бутерброд.

– Кто бы это ни был, они боятся огласки. А раз связаться у нас не получилось, нужно будет выдвигаться, пока есть время, и пока эту тучу тумана не сдуло ветром. – ответил полковник, переведя взгляд на пожилую пару. – И да, я вас прошу, как только за нами закроете дверь, спрячьтесь в подвале до наступления утра.

– О нет, сынок. – махая в сторону головой ответил старик. – Я войну всю прошел. Бил и не таких упырей. Мы бились там не для того, чтобы такие тролли свободно бродили, чувствуя себя хозяевами в мире, за который мы проливали кровь.

– Слышите!? – перебил старика Артём. – Шаги за дверью.

Только Артём подошел к углу коридора, чтобы выглянуть и посмотреть на дверь, как о неё кто-то тихонько ударил.

– Там кто-то стоит… – прошептал Артём, видя, как двигается тень через дверную щель у пола.

– Вы кого-то ждёте? – спросил Петров, обратившись к ветерану.

– Никого, кроме костлявой. – с иронией ответил старик, доставая из одного кухонного шкафчика целую связку гранат. – Местные здесь по домам не ходят.

– Так, Артёмка! Мы уходим. – настойчиво прошептал полковник. – Ещё не хватало здесь резню устроить и весь дом размолотить. Я сказал, уходим…

Резкий хлопок всех оглушил. Едкое облако дыма ворвалось в дом, осыпав всё обломками некогда дорогой входной двери. Парализующий звон в ушах не давал сконцентрироваться, только медленные тяжелые шаги были слышны в коридоре. Вошедший явно не спешил зайти в дом, казалось, даже, что каждый шаг ему даётся с непосильным трудом.

Из-за угла раздался продолжительный хруст разбитого оконного стекла. Едва приходя в сознание, обернувшись, Петров оказался прямо лицом к лицу с незнакомцем, стоявшем в коридоре, наблюдавшим за старым ветераном. Старик лежал прямо в проходе с бегущей кровью из ушей, судорожно пытаясь нащупать хоть одно кольцо на связке гранат: – Если я выстрелю, то убью старика. – пронеслось в голове Петрова.

Чужак, окутанный пороховой дымкой, медленно поднял голову, отведя взгляд от старика, пристально всматриваясь в полковника. Не отводя взгляда от Петрова, темный силуэт незнакомца сделал один шаг и массивной ногой, наступив на ленту гранат, раздавил руку ветерана. Старик, стеная, заплакал, сразу же потеряв сознание. Теперь все, кто оставался в комнате, уже были лицом к лицу с незнакомцем.

– Полковник. – прошептал Артём, аккуратно крадясь по стенке к чужаку со взведенным револьвером. – Это не человек!

– Я вижу. – также шепотом ответил Петров, мотая головой в стороны, пытаясь остановить Артёма от совершения глупости.

Дым быстро осел, раскрыв ширму неизвестности. Это был тот самый последний выживший наемник. Полностью сгоревшая броня, прожжённая насквозь, свисала вместе с расплавленной кожей, оголяя внутренние органы или то, что можно было назвать таковыми. Торс был полностью лишен брони, а вместо ребер была металлическая сетка, идущая от подобия солнечного сплетения с огромной вертикальной надписью на ней: «АО «Заслон». М41». Сквозь эту решётку было видно нечеловеческое бьющееся сердце, что в первую очередь привлекло внимание полковника, бросившего взгляд своего бионического глаза именно туда. Этот орган показался ему более чем внеземным. По первому впечатлению, он был явно чем-то средним между механикой и органикой. Так, если у человека сердце было симметричное и из четырех камер, то у этого бандита оно было в три раза больше, белого цвета и выглядело так, как если бы совместили в один орган четыре обычных человеческих сердца. Артерии были также намного шире и кипельно-белого цвета. На одной из рук всё ещё была пристёгнута манжета с коммуникационным дисплеем, отображая лишь одну команду: «Охотник». Сигнал установлен. Ожидание координат.

– Артёмка, не вздумай!

– Щас я его вырублю! Похоже, он завис!

– Я же говорил, оператор беспилотника не видит нас. Это существо, киборг, ожидает передачи ему своих координат! Он будет отрабатывать по своим же! Это камикадзе! – в запой Петров пытался отговорить майора от задуманного.

– Я понял. Но только у меня самый быстрый револьвер на районе! – выкрикнул Артём, подкравшись из-за стены к бойцу сбоку и выстрелив, наставив дуло прямо ему в голову.

Раздался оглушающий хлопок. Копна искр рассыпалась на пол. Голова киборга хрустнула, надломившись немного вбок в шейном позвонке, начав медленно поворачиваться к Артёму. Боец замер, всматриваясь в майора. Бронированный шлем был расколот и словно битое стекло рассыпался. Медленно, одной рукой киборг взялся за остатки шлема и небрежным движением скинул их на пол.

– Твою ж мать! Полковник, это точно не человек! – пытаясь кричать и одновременно задыхаясь от испуга, прошептал Артём, увидев то лицо, которое было скрыто за кибернетическим шлемом.

В этот момент на Артёма пристальным взором смотрело нечто. Это был симбионт технологий и органики. Шейный позвонок и прообраз гортани переходили в карбоновую платформу, выполненную в виде человеческой нижней челюсти, только без зубов и полностью обтекаемой. На том месте, где обычно бывают резцы, находились три плоских динамика, синтезирующих речь. Всё, что находилось уже выше, было самым настоящим сюром. К челюстной платформе крепился стеклянный пузырь, выполненный по форме головы, в котором, словно в бульоне, находилось странное устройство с множеством тончайших, словно волоски, проводов, вплетающих в себя очень маленький мозг продольной формы. А от этого органа тянулись на некоем подобии глазных нервов два маленьких глаза, напоминающих более овечьи, нежели человеческие. Один из них лопнул, а из-за давления в капсуле он так и остался болтаться в форме распухшей сладкой ваты. Второй же глаз был затекшим кровью.

Едва Артёму показалось, что киборг ослеп и не видит его, и что сейчас ещё есть шанс сделать второй выстрел, как боец, словно автомат, сделал резкий удар рукой, на которой был манжет связи. Лицо Артёма исказилось в судорожной гримасе. Изо рта брызнула струя крови. Он опустил голову и увидел, что рука робота пробила его грудную клетку: – Тёмка, что же ты наделал! – перезарядив винтовку, выкрикнул Петров. Но уже было поздно. На торчащей из спины Артёма руке робота едва виднелся зелёный сигнал о подтверждении координат удара.

Полковник нажал на курок, и в этот момент раздался пронзающий уши свист писка комара, за доли секунды ставший ревущей турбиной вскипевшего чайника на плите. Ракета, летящая по радионаведению с околозвуковой скоростью, влетела в дом через обугленные обломки отверстия, оставшегося от входного блока особняка. Лишь доли секунды, и всё было, как в обрывках испорченного старого слайд-шоу, запекающегося в память полковника Петрова.

Как только ракета попала в дом, произошел громкий хлопок выхода её из звуковой скорости. Вмиг разбились все окна, ударной волной отбросив всех к тыльной стене кухни. Полковник смог запомнить лишь то, как ударная стеклянная головка ракеты с телеподтверждением, проносясь над обугленным телом киборга, вцепившегося в Артёма, в тот же момент сдетонировала, распустившись огромным огненным цветком пламени, поглощающем всё пространство кругом. Взрыв был настолько мощным, что все стены первого этажа просто-напросто выкинуло взрывной волной в стороны, расщепив всё в щепки и пыль, а второй и третий этажи, сложившись книжкой, рухнули друг на друга, как складывается гармошка.

Глава 6.

Полковник Петров.

– Петров, вы слышите?! Да очнитесь вы уже наконец!

Резкий свет мешал сконцентрировать внимание. Было жуткое желание блевать и блевать, вот только почему-то уже несколько недель пустой желудок отказывался выбрасывать наружу остатки своего сока. Запах гари пронзал слизистую носа, а жгучая боль в области левой руки заставляла биться сердце так, что оно вот-вот хотело вылететь наружу, только если б не грудная клетка. Перед лицом Петрова мельтешила физиономия, вся испещренная боевыми шрамами, а на месте правого глаза была черная повязка.

– Вставай, Петров! Давай! Давай! – истерично семенил человек с черной повязкой на глазу.

– Эх, – простонал Петров. – Не могу, товарищ доктор.

– Значит, так, Петров, мне вообще похрен, что у тебя там руку оторвало! Встаешь и выполняешь боевую задачу, пока жив! – резко толкнув доктора в сторону, начал поднимать лежавшего Петрова только что подошедший полковник, командующий его ротой.

Конец ознакомительного фрагмента.