Полковнику нигде…

Хиджистанцам вполне хватало прогресса, носителем которого был их хозяин: закупленных в Зиртане у своих же изгоев магических охранных заклинаний, мелких технических усовершенствований, крупных консервных заводов. Владыка исповедовал классический принцип: «Герой должен быть один». И это должен быть он, Фуримель.

Переговоры с Кримхалем прошли как по нотам. Узнав о том, что ему предстоит счастливая женитьба на прекрасной вдовице, сиртан Фаристарда, спешно вызванный охраной, потерял дар речи. Онемев, он лишь молча переводил взгляд с улыбающегося парламентера на огромное страшное чудовище.

Виорика Степановна, которую Фуримель во время путешествия специально накручивал:

— Пококетливее с ним будь! Улыбнись, глазки сострой! — время от времени широко разевала пасть и распахивала огромные, желтые, как фары, глаза.

Драконша все-таки ужасно боялась, что негодяй согласится на брак, и от волнения конвульсивно мотала хвостом, как рассерженная кошка, не замечая, как каждым ударом сметает теснившиеся вокруг площади жалкие домишки и мелкие лавчонки.

Переживала Ви-А-Рикс напрасно. Поняв, что от него требуется всего-навсего отказаться от Васирового наследства, Кримхаль немедленно отдал приказ о возвращении армии, связавшись через астрал с сопровождавшим войско боевым магом.

Так же охотно Кримхаль поставил свою подпись под заранее подготовленным предусмотрительным Фуримелем мирным договором, заверенным магически.

Возмутившейся Бларимель было обещано, что, при желании, она сможет получить наследство отца, выйдя замуж за кого-нибудь из родственников Виорики Степановны. Это заставило невестку надолго успокоиться.

Возвращаясь домой, посланцы доброй воли с удовлетворением наблюдали, как разворачивается в обратный поход войско, в очередной раз не дошедшее до прекрасных хиджистанских болот.

Прощаясь с Майоль, Фуримель вытребовал для хиджистанцев налоговые льготы и сохранение выплаты грантов и стипендий. Сведя временную хозяйку со своим управителем, сиртан предоставил их общей судьбе.

Пора было переходить к другим наболевшим проблемам. Через старого астролога владыка вновь вызвал Зиртан.

— Так что там с этим мальчишкой? — продолжая прерванный разговор, как ни в чем ни бывало, осведомился Фуримель.

— Черт бы его побрал! — грубо ответил уже узнавший об исчезновении ценного заложника академик. — Сбежал.

— Не врешь? — усомнился недоверчивый владыка.

Великий маг злобно сощурился. Наглец вел себя вызывающе. Никто другой не мог себе такого позволить. Президент охотно превратил бы хиджистанца в лягушку и отправил на консервный завод. На переработку. Стоило лишь разок щелкнуть пальцами! Но — увы! Самоуверенность Фуримеля имела под собой основания.

Шестьдесят процентов парламента Академии составляли хиджистанцы. Некоторые, ловко подделывая бумаги, до сих пор получали от владыки стипендии. Остальные имели в Хиджистане друзей и родственников, которые были им близки и дороги, поскольку каждый месяц посылали в Зиртан гостинцы и ценные подарки. И каждый день благословляли хозяина. Случись что с Фуримелем по вине Эсте-Вана, хиджистанское лобби смело бы его с поста президента на следующий же день. Приходилось терпеть.

— Не вру! — коротко ответил академик и прервал связь.

— Может, и вправду мальчишка мой? — подумал, отключаясь, владыка. В Хиджистане его ничто больше не задерживало.

— Не знаешь, как нам отсюда убраться? — спросил сиртан у Ви-А-Рикс. Сейчас был ее ход. Драконша ненадолго задумалась, вспоминая рассказы полковника о суровом походе по хиджистанским болотам.

— Знаю, — уверенно сказала она. — Нам нужен симах.

Через пару часов они были у старого жреца, в лесном святилище. Предупрежденный телепатически о прибытии гостей, старик встретил их у входа в храм и выставил владыке условия, изложенные в письменном виде в коротком манифесте на каменной плитке и на берестяной табличке — на выбор. Выбрав табличку, Фуримель ознакомился со следующими требованиями:

а) полный запрет охоты на симахов во всех трех владениях,

б) копии биополей обоих просителей для хранения в магических кристаллах — хранителях (как туманно пояснил симах, для расширения ассортимента).

в) равные права для лесного народа на просторах галактики, когда Фуримель, наконец, «добьется того, чего добьется» — еще одно таинственное предсказание жреца, который не хуже какого-нибудь Предтечи предвидел возможное будущее.

Фуримель не сомневался, что добьется всего. Он извинился, в смысле охоты:

— Извини. Не знал, что вы разумные.

— Разумней некоторых! — оскорбился недовольный жрец. — Мог бы и догадаться!

Счастливый сиртан готов был проявить неслыханную щедрость:

— Согласен. Национальный парк создадим немедленно. Заповедник. Красных коней будем откармливать специально для вас — на фермах.

— Как-нибудь без тебя обойдемся! Кормилец нашелся! — не купился на посулы симах, скептически хмыкнув. — Главное, в дела наши не лезь!

Фуримель подписал очередной мирный договор. Кровью.

На Альтаир старик доставил их за пару секунд. По их просьбе, поближе к центру, прямо на центральную улицу планеты-города.

Глава четырнадцатая Как размножаются привидения

«Кому нужны детки, у того и бедки»

Вековая мудрость Предтеч

Вернувшись с Раздольной на Альтаир, собачники метались по городу, обшаривая бары, кафе, кабаки и рестораны в поисках пропавших любимцев. Баль-За-Мин и Регул исчезли бесследно.

В кафе «Богема» было установлено круглосуточное дежурство. Пост номер один взял на себя Андрей Штефырца, которому время от времени составляли компанию боевики Гвайдо.

Именно там с Андреем и познакомилась Лен-На, в очередной раз забежавшая на огонек в надежде встретить великого поэта. Кто-то из завсегдатаев указал ей на дракона как ближайшего друга и соратника гения. Летописец, сидя за хрупким столиком, создавал очередной шедевр.

Смело подойдя к дракону, девушка-симах представилась первой:

— Лен-Нафс, корреспондент газеты «Пожар!!!». С кем имею? Что творим?

Даже биотрансформированный в регуллианина, чтобы не занимать много места и не платить за троих, Андрей смутно напомнил девушке кого-то знакомого. Она только не могла припомнить кого.

Узнав, что говорит с непосредственным участником нашумевшего дела о похищении Квам-Ням-Даля, преданная делу журналистка договорилась о публикации серии репортажей. Материалы были немедленно переданы в очередной номер и удачно оттенили яркими описаниями невероятных авантюр мрачные антиорионские передовицы главного редактора.