Полководцы Первой Мировой. Русская армия в лицах
Шрифт:
Со своей оригинальной наружностью, большими пушистыми усами и нависшими бровями, в забайкальской казачьей форме, которую он носил, П. К. Реннекампф был хорошо знаком публике по сотням портретов в газетах и журналах еще со времен Китайской войны 1900 года. Его легко узнавали, и не раз на улицах и в публичных местах он подвергался оскорблениям. Можно себе представить переживания старого солдата, в формуляре которого были записаны три войны и такие славные страницы, как Цицикар, Мукден, Гирин и, наконец, Гумбиннен.
Октябрьская революция застала генерала Ренненкампфа в Таганроге. Революционные солдаты убили его, подвергнув предварительно жестоким истязаниям…
…После разгрома 2-й русской армии у противника появились предпосылки и для разгрома 1-й русской армии. Генерал П. Гинденбург, воспользовавшись переброшенными в состав 8-й армии с французского фронта двумя корпусами (гвардейским резервным и 11-м) и 8-й кавалерийской дивизией, развернул свои главные силы и на фронте Ортельсбург, Мельзак с целью последующего обхода левого фланга расположенной севернее озер 1-й русской армии,
Стратегическая обстановка требовала обеспечения устойчивости Северо-Западного фронта. Нужно было сковать немецкие войска в Восточной Пруссии и тем самым лишить их возможности совместных действий с австро-венгерскими армиями против войск соседнего Юго-Западного фронта. 18 августа Ставка потребовала от фронтового командования: 1-й армии во что бы то ни стало удерживаться севернее Мазурских озер на занимаемом рубеже, 2-й армии – прикрывать пути к Нареву. Избрание для обороны 1-й армии рубежа Лабиау, Велау, Алленбург, Ангербург было неудачным. Первым к такому выводу пришел начальник штаба 1-й армии. В докладе генералу Ренненкампфу он отмечал: «Действия против нашего левого фланга армии возможны не только от Летцена, но и из проходов через Мазурские озера южнее Летцена. Противодействовать обходу левого фланга армии можно только отходом, ибо иначе маневрировать по тому положению, которое армия сейчас занимает, она лишена возможности. Положение 2-й армии таково, что она сейчас не в состоянии своим фланговым положением удержать противника от обхода левого фланга 1-й армии. Ввиду сложившейся обстановки считал бы своевременным изменить фронт армии, заняв 20-м корпусом Инстербург, 4-м корпусом Даркемен, оставив 2-й корпус между Ангербургом и Гольдапом и 3-й корпус на переправах через реку Анграп, западнее Губминнена, дабы была возможность этот корпус бросить или на фронт или на левый фланг» [16] . Павел Карлович, руководствуясь приказом командующего войсками фронта, отклонил вполне целесообразное предложение своего начальника штаба и определил задачи войскам так, как предписал генерал Жилинский. Армия ставилась в тяжелое оперативное положение.
16
Храмов Ф. Восточно-Прусская операция 1914. М., Воениздат НКО СССР. 1940. С.76.
24 августа 8-я германская армия начала наступательные действия. На следующий день стало очевидным, что противник стремится к обходу левого фланга 1-й армии. Генерал Жилинский, чтобы остановить наметившийся здесь обход, решил наступлением 2-й армии оказать давление на тылы германских войск, действовавших против 1-й армии. К этому времени войска Юго-Западного фронта нанесли мощный контрудар в районе Люблина. Ставка придавала большое значение выполнению Северо-Западным фронтом поставленной ему задачи.
26 августа Н. Н. Янушкевич в разговоре по прямому проводу с Я. Г. Жилинским сказал: «… Сейчас получена телеграмма Юго-Западного фронта, что генерал Лечицкий (командующий 9-й армией) с удачным боем перешел на левый берег Вислы. Вы, несомненно, согласитесь, что теперь особенно важно (отбить) атаки на Ренненкампфа и Бринкена (командир 22-го армейского корпуса), упорство это, несомненно, даст свои результаты для окончания операции на юго-западе, где, быть может, вопрос в нескольких днях» [17] . В тот же день Жилинский указал Ренненкампфу: «Великий князь рассчитывает, что 1-я армия проявит полное упорство в отстаивании своего положения, что является необходимым ввиду ожидаемого на этих днях окончательного решения на Юго-Западном фронте; усилия 2-й и 10-й армий (формируемой за счет резервов Ставки) будут направлены к обеспечению вашего левого фланга». В ночь на 27 августа во время разговора по прямому проводу Жилинский вновь обратил внимание Ренненкампфа на важность организации надежной обороны на пути продвижения германских войск. «Очень буду рад, – подчеркнул он, – если вы разделаетесь с обходом и удержитесь на фронте. Этого желает Верховный главнокомандующий ввиду общего положения дел на Восточном (русском) фронте».
17
Восточно-Прусская операция. Сб. документов. С.340.
Командование Северо-Западного фронта и 1-й армии не выполнило своего долга. К исходу 27 августа противник прорвал оборону русских в районе Мазурских озер и поставил под удар левый фланг армии Ренненкампфа. Начавшееся выдвижение 2-й армии к границе проходило медленно и не оказало сколько-нибудь существенного влияния на обходный маневр. Что касается 22-го корпуса, действовавшего юго-восточнее Мазурских озер, то командир его генерал Бринкен, ссылаясь не усталость войск, фактически отказался решать поставленную ему задачу. 28 августа Я. Г. Жилинский доносил в Ставку: «Совершившийся обход левого фланга 1-й армии был бы очень затруднен, если бы находившийся в районе Лык 22-й корпус мог быть направлен к северу, в тыл обходящему противнику. Сделать этого нельзя было, так как командир
корпуса на мое предписание об этом наступлении донес, что корпус, расстроенный предшествующим боем, не в состоянии подвинуться. Так как в боях до того участвовало всего четыре полка, то я могу предположить, что эта неспособность корпуса к активным действиям должна быть отнесена всецело и исключительно лишь к высшему командному составу».Отход 1-й армии начался в ночь на 26 августа. Германское командование, которое опасалось контрудара русских войск, действовало вяло и нерешительно, преследование велось медленно. Германцам приходилось преодолевать упорное сопротивление арьергардов. 31 августа последовала директива командующего войсками Северо-Западного фронта. Она предписывала отойти 1-й армии за Средний Неман, 2-й армии – за Нарев, а 10-й армии – обороняясь на реке Бобр, прикрывать Августов, Гродно. 3 августа Гинденбург остановил свою армию на границе, захватив в плен из состава 1-й армии 45 тысяч человек и 150 орудий.
Восточно-Прусская операция завершилась тяжелым поражением русских войск. Две армии, объединенные руководством генерала от кавалерии Я. Г. Жилинского, не смогли выполнить возлагаемые на них задачи. Командующий Северо-Западным фронтом не сумел должным образом использовать возможности вверенных ему войск, проявив слабую оперативную подготовку и недостаточное умение управлять крупными массами войск на театре войны. В результате операция, начавшись успешным вторжением русских армий в Восточную Пруссию, не получила своего развития. Противник воспользовался этим, перешел в контрнаступление и вынудил русских отойти на исходные позиции.
Высшее военное руководство России было озабочено состоянием дел на Северо-Западном фронте. Одну из причин такого начального исхода операции оно видело в руководителях войсками фронта. Военный министр В. А. Сухомлинов отмечал: «Персонал Северо-Западного армии нам здесь рисуется слабым, – какой-то разбойно-гражданский колорит, а не осмысленные военные действия. Такое впечатление, что хорошо бы всех и все убрать и начать все сначала совершенно в другом тоне» [18] . Начальник штаба Верховного главнокомандующего Н. Н. Янушкевич, побывав на командном пункте Северо-Западного фронта, «вынес впечатление, что командующий войсками фронта и его начальник штаба не представляют всей тяжести обстановки и не ведают, что творят» [19] . Действия руководителей фронта вызывали разочарование и среди солдат. Обращаясь с прошением к царю и военному министру, члены одной из солдатских групп, безусловно по подсказке, писали: «Пожалейте армии северные, которые губят печальной памяти герои штабов японской войны, ведь ни генерал Жилинский, ни генерал Орановский в боях не бывали, сидели в тылу и привели к разгрому нас. Их винить нельзя, раз бездарные, ничего не поделаешь, но оставлять их у руля теперь, когда Россия должна победить, нельзя. Эти люди, как ни будут стараться, победы не дадут. Нет взаимодействия между отрядами. Самсонов погиб, Ренненкампф тоже едва выскочил. Все это показывает, что нет связи, а ее должны были создать Жилинский с Орановским, но они не годятся. Неужели нет достойных героев из молодых… Спасайте Россию, мы все ляжем за нее в бою, но под командою героев» [20] .
18
Красный архив. 1922. Т. 1. С.239.
19
Там же. С.235.
20
Там же. С.242.
Реакция Петрограда последовала незамедлительно. 3 сентября 1914 года генерал Я. Г. Жилинский был отстранен от командования, а не следующий день в командование Северо-Западным фронтом вступил генерал от инфантерии Н. В. Рузский, командовавший до этого 3-й армией. Начальник штаба фронта, несмотря на то, что, по оценке генерала Н. Н. Янушкевича, «не смог обеспечить авторитет штабу», остался на прежней должности.
Допрос пленного немца.
Итог первой операции русских войск оказался неутешительным. Однако Я. Г. Жилинский, как отмечали современники, не видел в этом своей вины. Главным виновником личной и боевой неудачи он называет начальника штаба Верховного главнокомандующего генерала Н. Н. Янушкевича, который якобы своим непрестанным и мелочным вмешательством в дела Северо-Западного фронта предопределил исход Восточно-Прусской операции. На это обвинение Янушкевич в письме к военному министру А. В. Сухомлинову говорил следующее: «Это мне кажется столь мало вероятным, что даже не считаю возможным отнимать время для реабилитации. Делопроизводство в генерал-квартирмейстерской части в полном порядке и поэтому всегда можно удостовериться. Никогда не претендовал на право занимать столь высокое и сугубо ответственное положение. Знаю, что десятки генералов Генерального штаба достойнее меня по талантам. Смею лишь сказать, что никому, никогда не рыл яму, чтобы сводить личные счеты, а с Яковом Григорьевичем их у меня не было и нет» [21] .
21
Красный архив. 1922. Т. 1. С.252.