Полководцы Украины: сражения и судьбы

Генерал-лейтенант Иван Черняховский. На мундире ярко блестят два ордена Суворова, которым награждали за «выдающиеся успехи в деле управления войсками, отличную организацию боевых операций и проявленные при этом решительность и настойчивость в их проведении». 1943 г.

Страшный 1919 год забрал у Ивана родителей – отец и мать умерли во время свирепствовавшей тогда эпидемии сыпного тифа. Ивану теперь пришлось много и тяжело работать, чтобы выжить самому и прокормить младших брата и сестру – он был батраком, пастухом, подмастерьем, проводником грузов на железной дороге.

Но и на самой тяжелой работе целеустремленный юноша не бросает учебу и сдает экстерном экзамены об окончании неполной средней школы в Вапнярке.

На 1921 г. приходится первый военный опыт Черняховского – сельская комсомольская ячейка, которую он возглавлял, приписывается к Тульчинскому батальону ЧОН, а комсомольский секретарь одновременно назначается командиром взвода Вапнярской роты чоновцев. Несмотря на слабое вооружение взвода Черняховского (всего шесть винтовок, два нагана и четыре гранаты), он отнюдь не был потешным войском. В это время в губернии мирное население терроризировало несколько опасных банд, в разгром которых чоновцы-комсомольцы Черняховского внесли свой, и не такой уж маленький, вклад.

В августе – октябре 1922 г. взвод Черняховского участвует в разгроме банд Маруськи в Крыжопольском лесу и Зеленого в Томашпольском. Весной следующего года Черняховский со своими комсомольцами разбил под Крыжополем банду Кныша, за что был награжден именным маузером.

В 1923 г. Иван отправляется в Новороссийск на заработки, где работает сначала бондарем, а потом, после окончания курсов шоферов, водит грузовик на цементном заводе.

Летом следующего года новороссийский окружной комитет комсомола рекомендует Черняховского к обучению в Одесской пехотной школе, и вскоре началась его ратная служба Родине.

В октябре 1925 г. Черняховский переводится в Киевскую артиллерийскую школу, что удалось ему достигнуть с большим трудом. Он прекрасно успевал в точных науках и хотел стать именно артиллеристом, но начальство школы не хотело отпускать одного из лучших курсантов. Однако Черняховский не смирился с отказом и написал письмо самому наркому по военным и морским делам Михаилу Фрунзе, который и отдал личное распоряжение о переводе в Киевскую артиллерийскую школу имени С. М. Кирова сразу на второй курс.

Как и в Одессе, Черняховский сразу же зарекомендовывает себя одним из лучших курсантов, и вот как вспоминал о своем товарище спустя более двух десятилетий учившийся вместе с ним в Киеве генерал-майор Александр Пошкус: «…берясь за какое-нибудь дело, Черняховский не мог уже делать его как-нибудь. Способный от природы человек, упорный, настойчивый, он всегда шел впереди других. Это была, пожалуй, черта его характера, проявившаяся еще очень рано».

После окончания артиллерийской школы по первому разряду в 1928 г. Черняховский назначается командиром топографического взвода 17-го корпусного артиллерийского полка Украинского военного округа. В 1930 г. он уже командир разведывательной учебной батареи 17-го корпусного артиллерийского полка, а в следующем году становится слушателем Военно-технической академии имени Ф. Э. Дзержинского в Ленинграде. Как и ранее в артиллерийской школе, Черняховский выделялся даже на высоком уровне слушателей академии. Вот, например, как о будущем полководце вспоминал его товарищ по академии генерал-майор Николай Зиновьев: «Иван Данилович был красив не только внешне, но и внутренне, он был отличником среди отличников. Над некоторыми теоретическими вопросами или задачами мы иногда думали часами, а Иван Данилович решал их за несколько минут. И если бы он избрал не военную, а иную профессию, то все равно был бы незаурядным специалистом своего дела».

В 1932 г. на базе командного факультета, на котором обучался Черняховский, была образована Военная академия механизации и моторизации РККА, задачей которой была подготовка высококвалифицированного старшего комсостава для танковых и мотомеханизированных частей. Черняховский заканчивает академию (его дипломная работа называлась «Карбюрация мотора танка») с отличием в 1936 г. и назначается начальником штаба танкового батальона в Киевский военный округ. В следующем году он уже командир танкового батальона 8-й механизированной бригады Белорусского Особого военного округа, а в 1938 г. назначается командиром 9-го отдельного легкотанкового полка.

Совсем недавно ставший танкистом, Черняховский очень быстро завоевывает себе авторитет в качестве высококлассного специалиста по использованию танковых соединений, и в этой связи показательны строки из его служебной аттестации: «…исключительно добросовестный, отлично знающий военное дело, пользующийся деловым авторитетом командир».

В условиях острого недостатка высококвалифицированных высших командных кадров Черняховский очень быстро получает повышение – в июле 1940 г. назначается заместителем командира 2-й танковой дивизии Прибалтийского Особого военного округа, а в марте 1941 г. он уже командир 28-й танковой дивизии (располагалась под Шауляем) 12-го механизированного корпуса этого же округа.

О том, насколько был высок авторитет Черняховского у подчиненных и насколько тщательно он готовил командный состав дивизии, рассказывают воспоминания помполита отдельного танкового батальона 28-й танковой дивизии Ивана Челомбитько: «Черняховский так умел помогать людям, что они даже не знали, что делает это он. Я удивлялся часто тому, как хорошо знал своих офицеров… знал их трудности и нужды… Я встречался каждый месяц с Черняховским и на командирской учебе. Командирские занятия проводились в течение трех-четырех дней, обычно в ДК нашей дивизии в Риге. Занятия по тактике вел сам Черняховский.

Какие требования предъявлял он к нам, офицерам?

Прежде всего, требовал исключительной внимательности. Если раньше на занятиях мы могли переговариваться друг с другом, то теперь этого «удовольствия» мы лишились. Внимательным надо было быть с момента прихода его в аудиторию. Руки на стол и поворот головы в его сторону на протяжении всего часа. Необыкновенно внимательный сам, заходя в аудиторию и здороваясь с нами, он сразу замечал, кто отсутствует, и обязательно узнавал почему.

После первого занятия Черняховский собрал совещание командиров, дал нам указания для работы, и мы разъехались на места.

В апреле мы съехались на второе занятие. Нас встретил уже полковник Черняховский. Мы поздравили его с присвоением звания. Черняховский был очень жизнерадостным человеком, но улыбался редко, а улыбка у него была открытой и приятной. Да и движения его были всегда сдержанные, строгие.

Второе занятие я запомнил особенно хорошо. Черняховский дал нам задание по тактике, которое к утру следующего дня надо было выполнить. В ДК (доме культуры. – Авт.) гарнизона был инструктивный доклад для докладчиков о Первом мая, после учебы я отправился на инструктивный доклад, вернулся очень поздно и задание по тактике не сделал. Но зная, что Черняховский будет проверять задание, я с группой офицеров нанес обстановку с карты…

Начались занятия по тактике. Черняховский прошел по аудитории и проверил готовность к занятиям, посмотрел даже, как отточены карандаши, у всех ли есть резинки. Просматривая карты, Черняховский тут же давал оценку выполнения задания.

«Вам – «тройка», «Вам – «кол», на оценки он был очень, очень скуп… Потом Черняховский, обратившись к нам, спросил: «А кто не написал схему расположения частей?» Я решил сознаться и поднял руку. «Почему не сделали?»

Я объяснил, что был на инструктивном докладе в ДК, вернулся поздно и просто физически не мог выполнить задания.