Полночное обещание

Малкольм все еще удерживал ее руки, когда девушка прижалась своими бедрами к нему. Он зажмурил глаза, теряя контроль от удовольствия соприкосновения. Он был бессилен в желании прижаться к ней.

— Ты хочешь меня, — прошептала она, ее голос был подобен зову сирены. — Так возьми меня.

— Нет, — ему удалось совладеть с голосом.

Девушка встала на цыпочки и медленно скользнула вниз по его телу, ее грудь напротив его, ее лоно потерлось о его член. Это было слишком. Он так давно заглушил в себе какие бы то ни было чувства, а тут готов взорваться от необходимости войти в нее.

— Да, — настаивала Друид.

Он качал головой, даже когда наклонялся для еще одного поцелуя. Даал расхохотался, звук громом раздался в его голове, и это напомнило ему, кем он был на самом деле.

Его как будто окатило ледяной водой, и желание овладеть ею отрезало моментально. Он выпустил женщину и отступил.

— Ты не понимаешь, Друид.

Ее тело качнулось вперед, но она быстро восстановила равновесие.

— Я не… я не делаю этого, Малкольм. Я никогда не позволяла мужчинам, которых едва знаю, касаться меня так, как делал это ты. Но я не жалею об этом. Я никогда не чувствовала ничего подобного. И хочу почувствовать это снова.

Все, что он мог делать, это стоять и смотреть, как эмоции сменяются на ее лице.

— Тебе нужна разрядка. Если ты не хочешь быть со мной, по крайней мере позволь доставить тебе удовольствие, — предложила она.

— Я не могу.

Боль омрачила ее ясно-голубые глаза, прогоняя все тепло и страсть, что он подарил ей.

— Прекрасно, — произнесла она, натянув и застегнув штаны. Она повернулась и схватила факел, чтобы уйти.

Малкольм сжал пальцы, … пальцы, которые были внутри нее, доводя ее до апогея. Ее тепло, ее влага были, словно рай.

Прежде чем Друид вышла из комнаты, она остановилась и повернулась к нему.

— Скажи мне, почему ты не хочешь меня?

— Я никогда не говорил, что не хочу тебя.

— Тебе и не надо. Ты показал это совершенно ясно, только что.

— Есть вещи, которые ты не понимаешь.

Она дерзко вздернула подбородок, смотря ему в глаза.

— А ты рискни.

Малкольм открыл рот и тут же закрыл его. Все месяцы после того, как он предал Дейдре, он скитался, держался подальше от людей. Не было необходимости сближаться с теми, кого он не знал. Это не было проблемой, пока не появилась Друид.

Она улыбалась ему, просила быть ее другом, видела и прикасалась к его шрамам с благоговением. В ее глазах не было отвращения или жалости.

— Ты... — он остановился и начал заново. — Я не чувствовал ничего очень долгое время. Я был мертв внутри. И так должно быть.

— Потому что ты предал Дейдре? — тихо спросила она.

Малкольм отвел глаза от ее пристального взгляда.

— Я был мертв внутри до этого момента. Я забыл, что такое чувствовать. Пока не появилась ты. Ты… разбудила то, что, я думал, было мертво и ушло.

— Это что, плохо? — сказала она и пошла к нему.

— Я забыл как управлять этим. Мне становится тесно в собственной шкуре, когда я пытаюсь совладать с ними.

— И занятие любовью только усложнит все это, — сказал она, кивнув. — Скажи мне, почему ты мертв внутри?

— Дейдре высвободила моего бога.

Челюсть Друида отвисла, ее глаза расширились от удивления и понимания.

— О, черт возьми. Значит… ты Воитель?

Малкольм смотрел, как она невольно отступила на шаг.

— Я родился в 1579 году.

— Это значит ты... О, черт, — нервно сглотнув, она отступила еще на несколько шагов назад.

— Теперь ты боишься меня, Друид? — сердито спросил он. — Ты хотела знать. Должен ли я рассказать тебе долгую уродливую правду?

Она покачала головой.

— Нет.

— Я провел свою смертную жизнь, помогая Ларене разыскать Маклаудов. В конце концов мы нашли старшего из братьев, Фэллона. Как я и ожидал, Ларена и Фэллон полюбили друг друга. Я направлялся к ним в замок, когда Дейдре послала Воителей убить меня. — Малкольм повернул лицо к свету факела, и пламя осветило его шрамы. — Вот, что они сделали со мной.

— Прекрати, — пробормотала она, девушка была поражена услышанным.

— Они пытались вырвать руку из моего тела, с помощью их когтей, — ярость быстро нарастала внутри Малкольма, что он не мог ее сдержать, да и не пытался. Он выпустил своего бога и поморщился, когда услышал вздох Друида. Он поднял длинные когти, темно-бордового цвета. — Когтей, как эти. И сейчас, я все еще помню это чувство, когда они рвали мою кожу и мышцы, ломая кости. Воители могли вырвать мою руку за секунду, но они хотели, чтобы я страдал.

Дыхание Друида стало прерывистым.

— Я не хочу знать больше.

— Ах, но ты же просила, — заявил он безжалостно, когда воспоминания вернулись. — Брок присоединился к нам и убил остальных, затем забрал меня в замок Маклаудов, где Друиды сделали все возможное, чтобы исцелить меня. — Его грудь наполнилась болью, от воспоминаний о том, как он узнал, что не сможет пользоваться правой рукой.

Унижение и разочарование были также ужасны, как и чувство беспомощности, которые никак не отпускали его. Он взревел от ярости и вонзил когти в камни.

Он не хотел вспоминать эти ужасные моменты. Он почувствовал, как нахлынули боль и бессилие, как будто это только что с ним произошло.

— Они должны были позволить мне умереть. Почему Ларена не отпустила меня? — Малкольм опустил голову, желая вернуться в тот роковой день, чтобы Воители закончили то, что начали.

— Если Ларена все, что у тебя есть, значит ты единственная семья, которую она имела. Она не хотела потерять тебя.

— Я должен был стать лэрдом, Друид. Я не мог вернуться в свой клан полу-человеком, который даже меч не может держать в руке. Для них не имело значения, что я смог научиться владеть мечом левой рукой. Для них, я был бесполезен. Поэтому я остался с Маклаудами. Смертный. Ничтожный. Беспомощный.

Он чуть не задохнулся от обиды, когда вспомнил, что прятался вместе с Друидами, когда Дейдре напала. После всего он не был полноценным воином. Он был не в состоянии сражаться вместе с Воителями.

Это ранило его сильнее, чем то, что Дейдре сделала с ним. Не имело значения, что друзья хотели защитить его. Они не позволили ему быть горцем, которым он являлся.

— Я оставался, столько, сколько мог, — продолжил Малкольм. — Я сбежал из замка во время очередной атаки Дейдре. Несколько дней спустя она нашла меня и освободила моего бога. Я пообещал выполнять все ее приказы, если она оставит Ларену в покое.