Полное собрание рассказов

Картина была тем самым бесценным предметом, который утратил Стедман прошлой ночью. Единственной настоящей работой, которую он создал за всю свою жизнь.

Прямо через дорогу навстречу Стедману шагал Лазарро. Он был очень возбужден. Сильвия Лазарро тянула его за рукав.

— Я никогда тебя таким не видела! — воскликнула она. — Да что случилось?

— Мне нужна эта картина, — громко и раздраженно проговорил Лазарро. — Сколько вы за нее хотите? — рыкнул он на Стедмана. — У меня сейчас нет денег, но я заплачу, когда появятся. Заплачу, сколько скажете. Назовите цену.

— Ты рехнулся? — вскипела Сильвия. — Да у меня для такой вшивой картинки и стены не найдется!

— Заткнись! — рявкнул Лазарро.

Сильвия заткнулась.

— А что вы скажете… что вы скажете насчет обмена? — проговорил Стедман.

Корнелия Стедман расхохоталась

— Обменять чудесную работу на эту жалкую мазню?

— Молчать! — приказал Стедман. На сей раз старый художник не казался величественным, а действительно стал им. Он обменялся с Лазарро дружеским рукопожатием. — По рукам?

Раздел 6. МОДЕЛИ ПОВЕДЕНИЯ

Мотивы и поведение людей всегда были одной из основных тем художественной литературы, но у Воннегута эта тема имеет явный социальный подтекст. В его рассказах местное сообщество зачастую играет роль фактора, определяющего, как те или иные темы будут отображены в персонажах и сюжете. Любимый прием Воннегута — вмешательство людей, выполняющих определенную социальную функцию. Это может быть руководитель школьного оркестра, который попутно решает проблемы своих учеников, продавец противоураганных окон и поддонов для ванн, который не только устанавливает свою продукцию, но и служит своего рода носителем здравого смысла. В некоторых рассказах прослеживается путь консультанта по инвестициям, который занимается чем угодно, только не денежными вложениями. В этих и прочих рассказах высшая истина заключается в том, что всегда существует мир стабильных ценностей, которые подтверждают и подкрепляют человеческие устремления.

Почему Курт Воннегут так часто выбирает на роль рассказчика, автора и катализатора действия консультанта по инвестициям? Инвестор не просто передает кому-то свои деньги в управление, он вкладывает их в некое предприятие. Если это предприятие будет успешным, оно принесет не только прибыль инвестору, но и пользу обществу в целом — как, например, служба паромного сообщения между Кейп-Кодом и Нантакетом, в которую сам Курт вложил деньги в то самое время, когда писал свои рассказы. Кстати, инвестиция оказалась неудачной — в любых предприятиях всегда присутствует фактор риска. Но даже из провалов вырастают хорошие рассказы.

Один из наиболее удачных рассказов Воннегута — «Портфель Фостера», в котором финансовый консультант проводит вечер с клиентом, за скромным образом жизни которого скрывается огромное состояние. Почему этот инвестор забывает о своем портфеле с прибыльными акциями ради того, чтобы жить в стесненных обстоятельствах, тут не важно. Суть в том, что он делает это невзирая ни на что. Консультант узнает, что главное в жизни — не деньги, а счастье. Этот появившийся 8 сентября 1951 года в «Кольерз» рассказ задает тон всем последующим. Воннегут выбрал его в качестве камертона для сборников «Канарейка в шахте» и «Добро пожаловать в обезьянник». Много позже он позволит включить рассказы «Невеста на заказ» и «Бесплатный консультант» в сборник «Табакерка из Багомбо». Рассказ «Портфель сосунка» ни один журнал не принял, но он вошел в одноименный посмертный сборник. Рассказ «Король трутней» до недавнего времени находился в архиве писателя в Библиотеке имени Лилли Индианского университета. В каждом случае клиент консультанта ведет себя иначе, пока наконец это поведение не выходит за рамки рационального.

Где можно встретить нормальное человеческое поведение? В небольшом сообществе, в деревне, будь то в вымышленном Северном Кроуфорде, штат Нью-Гэмпшир, или в безымянном местечке на Кейп-Коде, очень похожем на то, в котором на протяжении пятидесяти-шестидесяти лет жила семья Воннегутов. Центром этих городков и деревень выступает местный самодеятельный театр, естественное место действия для рассказов Воннегута. Всю свою жизнь он хотел отдавать что-то общине, в которой жил: служил добровольцем в пожарной части в пригороде Скенектади, где он работал в отделе по связям с общественностью «Дженерал электрик» в конце 1940-х годов, в следующем десятилетии преподавал литературу в муниципальном колледже Кейп-Кода, а в 1960-х участвовал в постановках самодеятельного театра. Даже после того, как в 1970-е годы он переехал в Нью-Йорк, где пожинал лавры своего романа «Бойня номер пять», он некоторое время пользовался своего рода «поддержкой семьи», какую способна оказать труппа самодеятельного театра, — это было в период, когда готовилась постановка его пьесы «С днем рожденья, Ванда Джун». Жизнь в сплоченном сообществе выступает неким мерилом ценностей в двух опубликованных посмертно рассказах из сборника «Сейчас вылетит птичка» — «Привет, Рыжий» и «Слово чести». В каждом из них есть крепкий главный герой и собственная крепкая тема.

Какие виды поведения в обществе способны дать жизнь рассказам? Подобно первой фразе множества старомодных анекдотов «один парень входит в бар», идея, что парень сидит на скамейке в парке, а к нему подходит незнакомец, может стать отправной точкой для разных историй. Два таких рассказа наглядно демонстрируют, что можно выжать из подобной ситуации при наличии фантазии и писательского мастерства. За рассказ «Лохматый пес Тома Эдисона» ухватился журнал «Кольерз», а «Человеку без единой поченьки» пришлось ждать посмертного сборника «Пока смертные спят». У этих рассказов приблизительно сходная завязка, но они разнятся концовками. В других рассказах Воннегут умерял свой едкий юмор сентиментальными развязками, — возможно, ради продажи в журналы. Исключительно важным для его будущего успеха романиста стал один «несентиментальный» рассказ, который ему удалось пристроить в хороший журнал за приличный гонорар.

Поведение подростков и подростковые проблемы могут дать пищу как для юмористических, так и более серьезных произведений, и по опыту продаж в семейные еженедельники Курт знал, что эти издания охотно берут тексты на эту тему. «Беглецы» подарили «Сэтерди ивнинг пост» текст, который укладывался в популярный радиосаундтрек той эпохи, — стишки о юношеской любви, которые Курт писал с восторгом. Он сам в то время был отцом нескольких подростков, поэтому, вероятно, получал немалое удовольствие от того, что в рассказах предоставлял родителям шанс посмеяться последними. Еще один значимый фактор в жизни подростков, во всяком случае мальчиков, — машины, и особо мощная машина дала название вышедшему в «Космополитэн» рассказу «Изысканно-синий дракон». Как это ни грустно, рассказ не смешной.

Взросление и различные формы самовыражения молодых людей тоже можно рассматривать как модели поведения. В раннем рассказе, включенном лишь в посмертный сборник «Пока смертные спят», Воннегут показывает это гениально. Очень юный парень знакомится с дядюшкой, который некогда был его опекуном. Перед нами — та же ситуация, которую мы уже видели в «Беглецах», только вывернутая наизнанку и с серьезными последствиями. Даже на той, очень ранней стадии своей карьеры Воннегут умел отразить, как сближаются его персонажи, сближаются с мучительным напряжением, поскольку читателю уже известно, что у них диаметрально противоположные намерения. Этот литературный прием сослужит автору хорошую службу в его седьмом романе «Завтрак для чемпионов», где писатель Килгор Траут поедет через полстраны в родной город Дуайна Гувера, читателя, который слишком серьезно воспринял его литературные произведения. В рассказе «Попечитель» ключом к развязке выступает взаимное непонимание, — можно даже сказать, взаимное неверное прочтение.

И, наконец, есть еще модели поведения братьев Воннегутов, Курта и Бернарда, один из которых работал в отделе по связям с общественностью, другой — в исследовательской лаборатории «Дженерал электрик». В литературной рецензии «Деньги говорят с новым человеком», которую Курт написал через несколько лет после того, как популярность телевидения погубила рынок семейных журналов, автор переходил к новому стилю литературной журналистики, которая скоро придаст особый стиль его романам. Там, рассуждая о довольно фантастичном романе Гоффредо Паризе «Хозяин», Курт сравнивает его содержание с собственным опытом работы в крупной корпорации. «Много лет назад, когда я работал в отделе по связям с общественностью «Дженерал электрик», трое моих коллег каждые полгода писали на меня анонимки. И раз в полгода мне приходилось выслушивать нагоняй от босса и обещать исправиться». Воннегут наделил своего босса вымышленным именем Гриффин и мелкими личными черточками. Описывая, как в романе Паризе героя вынуждают жениться на идиотке-монголке и ходить на болезненные инъекции мультивитаминов, Курт допускает, что «у нас с Гриффином были проблемы, но ничего подобного этому». Далее рецензент находит элементы фантастики в реальных разговорах у кулера с водой, которые характерны для любого офиса, включая тот, в котором работал Воннегут.

Рассказ «Бомар», который Воннегут написал про свой офис в «Дженерал электрик», посвящен шараде сотрудников, сговорившихся одурачить секретаршу, придумав акционера со странным именем (он так и остается плодом воображения), но в конечном итоге вся затея оборачивается против них самих. Прочитанный сегодня, в контексте других произведений, не опубликованных при жизни автора, он отсылает к дурачеству самого Курта: в конце 1947 года, проработав в «Дженерал электрик» всего пару месяцев, Курт написал своему дяде Алексу письмо якобы от имени корпорации и на ее бланке. Как и в «Бомаре», шарада обернулась против него — об этом он рассказывает в романе «Времетрясение». По словам автора, недавняя смерть брата пробудила воспоминания о том, как весело им было расти вместе и как Бернард сохранил письмо, вызвавшее такую ярость у дяди. Почти тридцатью годами ранее, в предисловии к сборнику «Добро пожаловать в обезьянник» Курт написал, что Бернард и их сестра Алиса подали ему две главные темы его творчества: «надо выбить дух из всего на свете» и «как-нибудь перебьемся».