Полное собрание сочинений в 10 томах. Том 2. Стихотворения. Поэмы (1910–1913)

41

Вечерний медленный паук В траве сплетает паутину, — Надежды знак. Но, милый друг, Я взора на него не кину. Всю обольстительность надежд, Не жизнь, а только сон о жизни, Я оставляю для невежд, Для сонных евнухов и слизней. Мое «сегодня» на мечту Не променяю я и знаю, Что муки ада предпочту Лишь обещаемому раю, — Чтоб в час, когда могильный мрак Вольется в сомкнутые вежды, Не засмеялся мне червяк, Паучьи высосав надежды.

42. Райский сад

Я не светел, я болен любовью, Я сжимаю руками виски И внимаю, как шепчутся с кровью Шелестящие крылья Тоски. Но тебе оскорбительны муки; Ты одною улыбкой, без слов, Отвести приказала мне руки От моих воспаленных висков. Те же кресла и комната та же... Что же было? Ведь я уж не тот: В золотисто-лиловом мираже Дивный сад предо мною встает. Ах, такой раскрывался едва ли И на ранней заре бытия, И о нем никогда не мечтали Даже Индии солнца — князья. Бьет поток; на лужайках прибрежных Бродят нимфы забытых времен; В выем раковин длинных и нежных Звонко трубит мальчишка-тритон. Я простерт на песке без дыханья, И меня не боятся цветы, Но в душе — ослепительность знанья, Что ко мне наклоняешься ты... И с такою же точно улыбкой Как сейчас улыбнулась ты мне. ...Странно! Сад этот знойный и зыбкий Только в детстве я видел во сне. 17 июня 1911 г.

43. Ангел-хранитель

Он мне шепчет: «Своевольный, Что ты так уныл? Иль о жизни прежней, вольной, Тайно загрустил? Полно! Разве всплески, речи Сумрачных морей Стоят самой краткой встречи С госпожой твоей? Так ли с сердца бремя снимет Голубой простор, Как она, когда поднимет На тебя свой взор? Ты волен предаться гневу, Коль она молчит, Но покинуть королеву Для вассала — стыд». Так и ночью молчаливой, Днем и поутру Он стоит, красноречивый, За свою сестру.

44. Ключ в лесу

Есть темный лес в стране моей; В него входил я не однажды, Измучен яростью лучей, Искать спасения от жажды. Там ключ бежит из недр скалы С глубокой льдистою водою, Но Горный Дух из влажной мглы Глядит, как ворон пред бедою. Он говорит: «Ты позабыл Закон: отсюда не уходят!» — И каждый раз я уходил Блуждать в лугах, как звери бродят. И все же помнил путь назад Из вольной степи в лес дремучий... ...О, если бы я был крылат, Как тот орел, что пьет из тучи! 19 июня 1911 г.

45. Опять прогулка

Собиратели кувшинок, Мы отправились опять Поблуждать среди тропинок, Над рекою помечтать. Оля правила. Ленивый, Был нежданно резв Силач, На Голубке торопливой Поспевал я только вскачь. И со мной, хоть осторожно, Оля ласкова была, С шарабана это можно, Но не так легко с седла. 19 июня 1911 г.

46. Ева или Лилит

Ты не знаешь сказанья о деве Лилит, С кем был счастлив в раю первозданном Адам, Но ты всё ж из немногих, чье сердце болит По душе окрыленной и вольным садам. Ты об Еве слыхала, конечно, не раз, О праматери Еве, хранящей очаг, Но с какой-то тревогой... и этот рассказ Для тебя был смешное безумье и мрак. У Лилит — недоступных созвездий венец, В ее странах алмазные солнца цветут, А у Евы — и дети, и стадо овец, В огороде картофель, и в доме уют. Ты еще не узнала себя самое, Ева — ты, иль Лилит? О, когда он придет, Тот, кто робкое, жадное сердце твое Без дорог унесет в зачарованный грот. Он умеет блуждать под уступами гор И умеет спускаться на дно пропастей, Не цветок — его сердце, оно — метеор, И в душе его звездно от дум и страстей. Если надо, он царство тебе покорит, Если надо, пойдет с воровскою сумой, Но всегда и повсюду — от Евы Лилит, — Он тебя сохранит от тебя же самой. 21 июня 1911 г.

47. Слова на музыку Давыдова

Я — танцовщица с древнего Нила, Мне — плясать на песке раскаленном, О, зачем я тебя полюбила, А тебя не видала влюбленным. Вечер близок; свивается парус; В пряном воздухе мирры и нарда Я вплела в мои косы стеклярус И склонилась на мех леопарда. Но, как волны безмолвного Нила, Всё ты бродишь холодным и сонным... О, зачем я тебя полюбила, А тебя не видала влюбленным. 27 июня 1911 г.

48. Две розы

Перед воротами Эдема Две розы пышно расцвели, Но роза — страстности эмблема, А страстность — детище земли. Одна так нежно розовеет, Как дева, милым смущена, Другая, пурпурная, рдеет, Огнем любви обожжена. А обе на Пороге Знанья... Ужель Всевышний так судил И тайну страстного сгоранья К небесным тайнам приобщил?!

49. Остров Любви

Вы, что поплывете К Острову Любви, Я для вас в заботе, Вам стихи мои. — От Европы ль умной, Джентльмена снов; Африки ль безумной, Страстной, но без слов; Иль от двух Америк, Знавших в жизни толк; Азии ль, где берег — Золото и шелк; Азии, иль дале От лесов густых Девственных Австралий, Диких и простых; — Все вы в лад ударьте Веслами струи, Следуя по карте К Острову Любви. Вот и челн ваш гений К берегу прибил, Где соображений Встретите вы ил. Вы, едва на сушу, Книга встретит вас И расскажет душу В триста первый раз. Чтоб пройти Болота Скучной болтовни, Вам нужна работа, Нужны дни и дни. Скромности пустыня. — Место палачу! Всё твердит богиня, Как лягушка в тине, — «Нет» и «не хочу». Но Стыдливость чащей Успокоит вас, Вам звучит всё слаще: — «Милый, не сейчас!» Озеро Томлений — Счастье и богам: Все открыты тени Взорам и губам. Но на Остров Неги, Тот, что впереди, Дерзкие набеги Не производи! Берегись истерик, Серной кислоты, Если у Америк Не скитался ты; Если знаешь цену Ты любви своей — Эросу в замену Выйдет Гименей. 27 июня 1911 г.

50. 11 июля 1911 г.

Ты, лукавый ангел Оли, Стань серьезней, стань умней! Пусть Амур девичьей воли, Кроткий, скромный и неслышный, Отойдет; а Гименей Выйдет, радостный и пышный. С ним дары: цветущий хмель Да колечко золотое, Выезд, дом и всё такое, И в грядущем колыбель.

51. Четыре лошади

Не четыре! О нет, не четыре! Две и две, и «мгновенье лови» — Так всегда совершается в мире, В этом мире веселой любви. Но не всем вечеровая чара И любовью рождаемый стих! Пусть скакала передняя пара, Говорила она о других; О чужом... и, словами играя, Так ненужно была весела... Тихо ехала пара вторая, Но наверно счастливей была. Было поздно; ночные дриады Танцевали средь дымных равнин, И терялись смущенные взгляды В темноте неизвестных лощин. Проезжали какие-то реки. Впереди говорились слова, Сзади клялись быть верным навеки, Поцелуй доносился едва. Только поздно, у самого дома (Словно кто-то воскликнул: «Не жди!»), Захватила передних истома, Что весь вечер цвела позади. Захотело сказаться без смеха Слово жизни святой и большой, Но сказалось как слабое эхо, Повторенное чуткой душой. И в чаду не страстей, а угара Повторить его было невмочь — Видно выпила задняя пара Все мечтанья любви в эту ночь. 20 июля 1911 г.

52

Пальмы, три слона и два жирафа, Страус, носорог и леопард: Дальняя, загадочная Каффа, Я опять, опять твой гость и бард! Пусть же та, что в голубой одежде, Строгая, уходит на закат! Пусть не оборотится назад! Светлый рай, ты будешь ждать, как прежде.

53

Огромный мир открыт и манит, Бьет конь копытом, я готов, Я знаю, сердце не устанет Следить за бегом облаков. Но вслед бежит воспоминанье И странно выстраданный стих, И недопетое признанье Последних радостей моих. Рвись, конь, но помни, что печали От века гнать не уставали Свободных... гонят и досель. Тогда поможет нам едва ли И звонкая моя свирель. 26 июля 1911 г.