Полное собрание стихотворений

Всю отдала себя на счастье мужу.

Была высоконравственной при этом,

И никогда никто не мог услышать

От Зоечки ни жалобы, ни слова

Неудовольствия своею жизнью:

Она была весьма самолюбива

И гордо замкнута. Моя сестра

Имела дом вблизи Морской и дачу

Под Обоянью, но богатой вовсе

Ее я не решился бы назвать.

Да, мне добра она всегда желала,

Но, будучи воспитана иначе,

Чем я, условностям дань отдавая,

Не все во мне оправдывала: то уж,

Что я слонялся целый день без дела

И попадал под скверные влиянья

Людей, подчас совсем иного круга,

Стал попивать нередко, не имея

Ни денег, ни занятий, было ей

Довольно неприятно, и могу ли

За это осудить мою сестру?

Не в этом дело все-таки, и ближе

Я буду к цели, если я замечу,

Что Клавдия Романовна, сначала

В дни Зоиного детства, гувернантка,

А после брака – в доме экономка,

Игравшая большую роль в семье,

Совместно с мужем сестриным старались,

Протестности моей мне не прощая

И недолюбливая за насмешки

Над ними, нас поссорить, чтобы Зоя

Поставила мне строгий ультиматум,

Как старшая, замужняя сестра:

Принять как-либо место, благо много

Протекции имелось, иль учиться,

Чтобы экстерном выдержать экзамен

И получить, как паспорт мэра, ценз.

При этом мне советовалось – вовсе

Знакомства прекратить с родными Златы,

И даже, правда, очень деликатно,

Сквозил намек, что мне она “не пара”

И ничего хорошего не выйдет

Из нашей с нею дружбы и любви.

О, я не внял ничьим, ничьим советам

И продолжал по-прежнему знакомство

С тем, с кем хотел, на поле развивая

Большой и независимый талант.

И в этом направленьи, как и прежде,

Меня всегда любовно поощряла

Моя сестра единственная Зоя.

* * *

Я беден был, и чем я был беднее,

Тем больше мне хотелось жить, и я

Решил во имя торжества весенней

Любви, большую жертву принести.

Послушайте, не смейтесь, для поэта

И юноши пятьсот переплетенных

В сафьян и коленкор томов, любимых

Писателей, продать – не жертва ль это?

Лишиться их в один несчастный день,

Не с детства чуть ли книги собирая,

Еженедельно с них стряхая пыль,

Не жертва разве? Как для вас – не знаю,

Но для меня был труден этот шаг.

И вот из Александровского рынка

Позвать велел я Марье букиниста,

И библиотеку, тоскуя, продал

За… семьдесят рублей! На эти деньги

Я нанял Злате комнату поближе

К себе и стал с утра к ней ежедневно

Ходить и с нею проводить все дни.

* * *

О, в пятом этаже на Офицерской

Вблизи Казанской части уголок!

Пою тебя восторженно и звонко,

И вдохновенно светятся глаза!

Что книги мне! Ах, что мне все на свете!

Я приобрел подругу целиком!

Она мне в этой комнате убогой

Впервые отдалась, такое счастье

Мне подарив, какому больше в жизни

Уж повториться не было дано!

Такое счастье, что и мне, поэту,

Волхву кудесных слов и выражений,

Словами невозможно передать!

Такое счастье сильное, большое,

Живое, неповторное такое,

Что даже страшно, как могу на свете

Еще я жить, то счастье потеряв!

Такое счастье, истинное счастье,

Которое спустя шестнадцать весен

И разлюбив с тех пор полсотни женщин,

Испытываю всей своей душой!

Такое счастье ярко-золотое,

Что и теперь его припоминая,

Я жмурить принужден глаза мечты,

Иначе сердце может разорваться.

Иначе я с ума сойду – такое,

Такое счастье мне дала она!

* * *

Все это продолжалось три недели,

И деньги были прожиты. Достать их

Старался тщетно: неоткуда было.

Чего не передумал в это время,

Выискивая способы! Подруга

Решительно противилась, жалея

Меня всем сердцем, и нашла работу,

На все мои мольбы не обращая

Вниманья, у придворной генеральши.

Я до пяти часов ее не видел

И приходил к моменту возвращенья

Ее с работы. Было очень больно,

Что ей помочь ничем не мог. Да, Злата

В иных условьях сделала бы имя

На поприще каком-нибудь другом.

Она была способной, развитою,

Недюжинною девушкой. Тем хуже,

Что был я так преступно легкомыслен.

* * *

К концу Поста приехал из именья

В столицу дядя Миша по делам.

Он пригласил меня к себе поехать

Встречать совместно Пасху. Вся семья,

За исключеньем дочери замужней,

Моей кузины Лили, собралась

В усадьбе. Я любил край новгородский,

Где отрочество все мое прошло.

Я с радостью поехать согласился,

Но больно было мне расстаться с Златой

На две недели. Ехать вместе с нею

Увы, не мог, условности мешали:

Она была любовницей моею,

А не женой. В семье же дяди строго

К безбрачью относились. Я в смущеньи

Довольно долго колебался. Видя

Мое желанье ехать, деликатно

Она пошла навстречу мне, здоровье

Мое найдя расшатанным немного

И деревенский воздух мне полезным.

* * *

Мы были к утру на лазурной Суде.

От станции верстах в семи, не больше,

Именье дяди, при впаденьи Кемзы

В мою незаменимую реку.

Лиловый дом на берегу высоком,

Вокруг глухие хвойные леса.

Мои кузены – Кока и Володя -

Любили спорт в его разнообразье:

С утра мы с ними бегали на лыжах,

Спускаясь к рекам с берега крутого,

Днем запрягали в санки “Сибарита”