Полшанса 2

— Джага, отойди на пять шагов и стреляй стоя. Студер, ты и я — с колена. Цель по левому флангу по малой дуге, упреждение… — Яков Николаевич замялся. — Короче по готовности. Огонь!

Винтовки синхронно дёрнулись в наших руках. Не знаю кто из нас попал, но идущие по малой дуге сани резко стали сбавлять скорость. И не потому, что был убит водитель, а потому, что сидящий за ним стрелок вылетел, упав в глубокий снег и не спешил выбираться из него.

— Малая дуга по правому флангу. Огонь! — Натужно проорал Яков Николаевич воспалённым горлом.

Два залпа и оба мимо. Пальцы, ставшие скрюченными деревяшками с огромным трудом, загоняют патроны в казённик, а дрожащий организм не способствует меткой стрельбе.

Но вот идущие ближе всего сани сбавили скорость повернувшись боком. Водитель поторопился, ему нужно было продолжать двигаться ещё секунд двадцать, пока его товарищи окончательно закончат обход.

Стрелок успел выстрелить дважды, прежде чем они оба перевернулись. Я отчётливо увидел, как пуля вошла куда-то в район щеки водителя, превратив его лицо в заледеневшее красное облачко на ветру.

Оставшиеся двое вышли на боковые позиции на расстояние менее двух сот метров. Теперь скорострельность крыла нашу точность. Нам пришлось снова нырять в снег.

— Слышите? — Лёжа на спине с прижатой к груди винтовкой произнёс Джага.

— Идут на сближение. — Подтвердил я предположение, загоняя патрон и оставляя в затворе кусочек обмороженной кожи.

— В разные стороны. На счёт три встаём. — Сориентировался Яков Николаевич.

Прыгнув несколько раз на коленях. По команде вскочили. Противник уже был с противоположной стороны в ста метрах. Яков Николаевич не успел выстрелить с криком упав позади меня.

Я попал в водителя тех саней, что были аккурат напротив дороги ближе всего к нам. Судя по короткому крику-«сука», Джага промазал. Обернувшись к Якову Николаевичу, увидел, как он зажимает рану где-то в нижней части тела. Перехватив его винтовку, вскинул её, наводя на уцелевшего стрелка. Он оказался не глуп и укрылся за санями, стреляя на подавление, позволяя своим товарищам подойти к нам ближе.

— Джага, я его беру на себя, отвлеки оставшихся на санях.

— Понял. — Уже метрах в пяти с боку донеслось.

Метров шестьдесят. Он выстрелил уже около двух десятков раз. Если он и до этого выпустил хотя бы с пяток пуль, то газа в его баллоне около трети осталось или меньше. Значит будет экономить.

По проторенной нами дорожке переместился на пару метров назад, так, чтобы стрелку сани закрыли обзор. Краем глаза замечаю, как Джага постоянно скрываясь в снегу редкими выстрелами огрызается на двойку, которая всё никак не может в него попасть.

Прыжками успеваю преодолеть метров двадцать. Укрывшийся стрелок переключает внимание на меня. В момент моего очередного прыжка, он поднимается, открывая беглый огонь. Но тут… осечка. Я отчётливо слышу, как с каждым нажатием из дула его карабина врывается газ, однако выстрела нет.

Всё же подстрелить лишившуюся оружия цель я не успеваю. К нему на полной скорости подкатывают первые сани, с которых мы выбили стрелка. Водитель одной рукой удерживая оружие несколько раз стреляет на вскидку в мою сторону, заставляя укрыться. Стрелок запрыгивает на транспорт, и они стремительно разрывают расстояние. Моя пуля, посланная им в спину, уходит в никуда. Джага, тоже остался без противника, который так же увеличивал расстояние.

Только сейчас обратил внимание на выстроившихся в рядок и присевших на дороге красных. Вот же срань, миномёты! Падая в снег, практически на животе, преодолеваю оставшееся расстояние до оставленных саней.

Рука не успевает коснутся транспорта как раздаются первые взрывы. Пристрелочные, как-то отстранённо успеваю подумать, следующие будут точнее.

Скинув мёртвое тело, взобрался на сани, от тепла работающего мотора под пятой точкой по телу пробежали мурашки. В управлении ничего сложного, хоть я и впервые за рулём. Левая рукоять — газ, правая — тормоз, из приборов только счётчик скорости и заряда мотора.

Вывернув до, предала ручку газа, секунд за десять преодолел расстояние до Джаги, который уже вытянул из снега Яков Николаевича. Раздались четыре взрыва там, где только что был я. Похоже хотели уничтожить сначала технику, но запоздали. Почти сразу прогремело ещё два взрыва менее чем в пятнадцати метрах. Один из осколков ударил меня в бок, чуть не выбив из седла.

Затягивая полубессознательное тело, подумалось что эти двое вместе с оружием и бронёй весят не меньше ста пятидесяти килограмм. Слишком много чтобы быстро уйти.

Рука, сжатая на рукояти, вновь выкрутила с ходу придельный газ. Инерция с силой кинула меня назад, прямо на два тела с трудом уместившихся сзади.

Скорость упала по меньшей мере в двое, сани стали зарываться в снег. Нужно было рвать в перед, не останавливаясь. Отошедшие противники смекнули, что мы вот-вот выйдем из зоны досягаемости миномётов и бросились нам на перерез. Джага, выгнувшись в не реальной позе, выстрелил. И попал, краем глаза заметил, как водитель саней согнулся, убирая руки от руля.

Не стоит сомневаться в погони. Другое дело как скоро она нас настигнет. Нет, никаких сомнений, будь у них ещё сани, они бы и их бросили на нас. Тогда бы мы точно не уцелели. Даже наш уход сейчас можно списать только на то, что, красные уже считают себя победителями и по крайней мере эту землю — своей. Они не до оценили нас, им следовало применить миномёты сразу, тогда бы мы, без вариантов, стали отличным удобрением.

Запаса хода хватило всего на двадцать километров. На небольшой остановке, которую сделали для перевязки Якова Николаевича, чья рана оказалась не смертельной (пуля попала в бедро, пройдя на вылет и не задев кость). Попытался согреть батарею, чтобы на холоде не так быстро разряжалась. К сожалению, это не помогло. Интенсивная работа, мороз и вес на гране грузоподъёмности быстро выжгли весь заряд из-за чего сани пришлось сбросить в овраг.

Уходя от потенциального преследования, мы сильно завернули на восток. После избавления от саней прошли около семи километров по укатанной дороге на запад, рискуя быть в любую минуту обнаруженными. Как итог риск оказался не только не нужным, но и вышел нам боком. Ибо замёрзшие мозги не взяли в расчёт градус движения.

По итогу мы действительно двигались на восток, но не по прямой, а под углом градусов тридцать пять. То есть по направлению северо-востока, значительно ближе к изначально планируемому маршруту. Уже в темноте практически в упор подошли к укрытой позиции красных, контролирующих дорогу. Если бы одному из них не приспичило покурит буквально в десятке метров от нас, нам бы не поздоровилось.

Хотя я уже не уверен, что милосерднее: пуля в голову или медленное замерзание в сугробе. Обойдя засаду, спустились в кювет двигаясь через нависший над ним подлесок. Заночевать пришлось там, отойдя немного в глубь леса, где нашлась удобная ложбина.

Чудо или издёвка судьбы, не знаю, как назвать то, что утром наша компания проснулась в полном составе. Пока выбрались из ложбины, которая оказалась осыпавшейся, с одной стороны, воронкой от снаряда, втроём хрипели и булькали. В прошлые сутки удавалось ночью и на привалах разводить костёр, чтобы хоть как-то отогреться. Сейчас же почитай уже двадцать часов по горло в снегу. В животе чёрная дыра, кора берёз кажется чем-то невообразимо вкусным. Жаль её много не съешь, да и сил она не ахти прибавляет.