Польские народные сказки

Пошел Юзек с пятью курами к пану, поклонился, толкует, что жена наказала. А пан отвечает:

— А что я с пятыо-то курами делать буду? Жена у меня, двое сыновей, две дочери. Да еще и ты в придачу. Как делить прикажешь?

— Да не знаю я.

— Иди, Яна позови. Он, поди-ка, знает.

Пришел Ян, послушал, как да что, и говорит:

— Давайте поделим на троих.

— Как это «на троих»?

— А вот так: вы, супруга ваша и курица — одна тройка, две дочки ваши и курица — вторая, двое сынков и курица — третья, я и две курицы — четвертая.

Засмеялся пан, отдал им кур, два воза дров набрать дозволил и отослал мужиков домой.

Любил шутки пан, ничего не скажешь,

ПРО СОЛДАТА, КОТОРЫЙ ПРОСИЛ У БОГА ДЕНЕГ

Перевод Э. Меркуловой

Как-то раз ночевал у одного хозяина солдат. Поднялся он среди ночи и стал богу молиться, просить, чтобы послал ему бог сто ренских. Именно сто, ни крейцером больше, пи крейцером меньше. Иначе-де, он, солдат, не возьмет.

А хозяин с хозяйкой спали на чердаке. В потолке дырка была, и услышали они солдатскую молитву. Разобрало их любопытство: неужто солдат и впрямь не возьмет сто ренских без крейцера? Было у них восемьдесят ренских — выручка за волов, вот они и спустили их в дырку.

Взял солдат деньги, поблагодарил бога, зажег свечу и считать начал:

— Как же так, господи? Я у тебя сто ренских просил, а ты шлешь мне восемьдесят?!

Швырнул солдат в сердцах деньги на пол, но тут же и одумался.

— Господи, — говорит, — все ты ведаешь. Видно, знаешь, что не в последний раз мне деньги надобны. Тогда и остаток мне ниспошлешь.

И взял солдат деньги.

Наутро стал хозяин у него свои деньги требовать. Не отрицает солдат, что получил восемьдесят ренских. «Но, — говорит, — не от тебя, а от господа».

Потащил его хозяин к капралу. Тот рассудил, что деньги принадлежат солдату: он-де их у пана бога просил — бог ему и послал, а что взял их у хозяина — так пусть хозяин сам их с бога спрашивает.

Но не все солдат получил, что просил. Ждет он, ждет еще двадцати ренских, а пан бог все не шлет. Встретил раз солдат монаха, и тут его будто осенило.

— Ты слуга господний? — спрашивает.

— Точно так, — отвечает монах.

— Тебя-то мне и надо, — говорит солдат. — Пан бог должен мне двадцать ренских, да все нам с ним никак не встретиться. А ты — его слуга, часто с ним видишься. Дай мне двадцать ренских, тебе-то он их мигом отдаст при встрече.

Монах стал было отбиваться, да куда там! Солдат выхватил саблю и пригрозил, что убьет. Хочешь не хочешь, а пришлось монаху выложить двадцать ренских…

СТАРЫЙ СОЛДАТ И СВЯТОЙ ПЕТР

Перевод А. Щербакова

Шел со службы солдат. Был он уже старый-престарый. Повстречались ему двое странников и стали у него милостыню просить. Солдат и говорит:

— Люди добрые, да разве у таких, как я, просят?

А странники не отступаются. Тогда солдат молвит:

— Есть у меня три медяка. Отдам их вам — мне ничего не останется. Приду куда-нибудь — ни за ночлег не заплатить, ни за еду.

И все-таки дал он странникам один медяк. Потом они у него второй выпросили и третий. А после и спрашивает один из странников, чего бы он хотел за эти три медяка. А другой странник, — это был святой Петр, — и шепчет солдату: проси, мол, царствия небесного после смерти.

— Зачем? — говорит солдат. — С меня и того довольно, что я с королевской службы цел-невредим уволен.

Тогда первый странник спрашивает:

— Покурить любишь?

— Люблю, — говорит солдат.

И дал ему странник волшебный кисет. Какого табаку захочется, такой из кисета и сыплется. И еще дал волшебный мешок. Стоит его раскрыть и сказать: «Полезай в мешок», так любой в него залезет и будет там сидеть, пока не разрешат оттуда вылезти. На том они и расстались, и пошел солдат дальше.

И вот пришел он в один город. А в том городе был дом, в котором нечистая сила завелась, так что никто в нем ночевать не мог. Вот солдат и говорит:

— Пойду я туда на ночлег, ничего со мной худого ее будет. Только дайте мне свечу, книжку и дубину.

Как стемнело, сел он на стул, стал книжку вслух читать. За час до полуночи поднялся на чердаке шум-гром и повалила в комнату нечистая сила, видимо-невидимо. Окружили черти солдата, стали щипать да дергать. Он на них прикрикнул:

— А ну, тихо!

А черти только пуще щиплются, схватить его грозятся. Раскрыл солдат потихоньку свой мешок и говорит:

— Полезай в мешок!

Тут вся нечистая сила: и кто в комнате был, и кто в сенях, и кто на лестнице, — вся так в мешок и полезла. А солдат взял дубину и давай их охаживать! Черти завыли, завизжали, начали вон проситься, стали клясться, что больше сюда не явятся. Выпустил их солдат, и удрали они опрометью в свое пекло. Лег солдат в постель и проспал до утра. Утром люди стали в окна заглядывать: живой он там иль нет, не сбежал ли. Глядят — а он спит себе в кровати.

Встал солдат, позавтракал, погулял, а к вечеру снова в тот дом отправился. И приказал приготовить ему с собой свечку, книжку и две дубины.

И снова за час до полуночи поднялся шум-гром на чердаке, повалила в комнату нечистая сила, только против вчерашнего вдвое меньше. Принялись черти солдата щипать. Он им говорит: мол, тихо вы. А они еще пуще щиплются. Раскрыл он тогда свой мешок и приказал им всем туда лезть. Залезли они, а солдат давай их молотить! Крик поднялся! Спрашивает солдат:

— Еще придете?

— Нет, — говорят черти. — Не придем.

Выпустил он их, а сам спать лег. И спал до утра. Утром встал, позавтракал, пообедал, поужинал. К ночи опять пошел в тот дом, и три дубины ему принесли, про свечку и книжку не забыли.

Стал он читать; читал, читал, а никакого шума нет. Вот и полночь настала, и еще час прошел, потом светать начало — ничего на чердаке не слыхать. Выспался солдат, утром встал, пошел к хозяевам. Те спрашивают:

— Ну как?

— Теперь туда можно идти, — говорит солдат. — Идите и живите, сколько хотите.