Полуденный демон
Шрифт:
Черный Лог
Глория тщательно изучила книгу «Арабские легенды», взятую у Марианны Ветлугиной. Старое издание, желтая бумага, потертая обложка. Самая «зачитанная» легенда – история о Надиле, дочери Лилит, внезапно и непоправимо обрывается. Не хватает нижней части страницы. Где найти концовку, которая все объясняет?
Она встала и прошлась по мастерской. Семь кувшинов, в которых «сулеймановой печатью» заключены джинны [12] , сияли медными
12
Джинн – многоликий дух огня в мифологии мусульманских народов; фантастическое существо, созданное Аллахом из чистого (бездымного) огня.
Лилит – женщина-джинн, чья гениальность состоит в том, чтобы обольщать мужчин и властвовать над ними. Неужели ее мятежная сущность находится внутри этого сосуда? Разве это возможно?
– Все не так просто, – хихикал карлик, примостившись в углу дивана и болтая кривыми ножками. – И далеко не так сложно, как кажется.
– Ты меня запутал, – возмутилась Глория. – Да еще потешаешься надо мной.
Не успела она закончить фразу, как бывший хозяин дома исчез. Испарился в воздухе. Ветер пошевелил страницы «Арабских легенд»…
– Ветер? – вскинулась Глория. – В запертой комнате без окон?
Она вернулась за стол и снова взяла в руки книгу. Чего она не сумела прочитать между строк?
Рассказ о Надиле, дочери мудреца и огненной Лилит, она уже могла повторить наизусть. Но что же дальше? Откуда берется Полуденный Демон?
– Ведь Лилит – это дух ночи, – вслух произнесла она, прислушиваясь к своим словам. – Луна тоже является ночью, чтобы царить среди звезд. Лилит – темная сторона Луны. Темная сторона…
Глория пристально разглядывала на полях легенды о Надиле странный карандашный набросок: большой круг, внутри него – кружок поменьше и буква «Л».
– Лилит, – пробормотала она. – Или Луна…
Что за этим скрывается? Марианна неспроста наткнулась на «Арабские легенды». Неспроста садовник что-то искал в кабинете покойного Ветлугина. Неспроста этот набросок оказался на полях книги…
Бывает, люди пачкают поля книг какими-нибудь отметками… а «Легенды», судя по всему, побывали во многих руках.
– Что ты хочешь сказать мне? – спросила она у книги.
Ей показалось, она плывет по волнам своей внутренней ночи, так стало темно и страшно. Дух захватило. Открылась бездна, непроглядная и тихая, словно спящие воды смерти…
– Черная Луна! – прошептала Глория, боясь собственных слов, оглушенная стуком собственного сердца.
Кувшин с изображением огня слегка покачнулся. Глория замерла. Она не вызывала женщину-джинна. Могла ли та пожаловать без приглашения?
– Я еще не готова для встречи с тобой, – пробормотала она, не спуская глаз с кувшина. – Еще не время…
Сердце заколотилось так громко, что Глория вздрогнула. Оказывается, это стучали в дверь мастерской. У нее в сознании все смешалось – звуки, чувства, мысли.
– Санта! – крикнула она.
– Я здесь, – откликнулся слуга, показываясь в дверном проеме. – Уже смеркается, Глория Артуровна. Машина готова. Я решил спуститься, напомнить вам, что пора ехать. Пока доберемся до Рощи, будет совсем темно.
– Надо торопиться, – обронила она и захлопнула книгу. –
Я все поняла…ГЛАВА 31
«Тойота-камри» чудом не отстала от мотоцикла, на котором Спирин увозил из Москвы Лилю Морозову.
Валерия Михайловна судорожно вцепилась в руль. Она выполняла свой материнский долг. Отстанет – потеряет двух рисковых наездников, так тому и быть. Зато ей не в чем будет упрекнуть себя. Она сделала все, что могла, и даже больше.
Спина дочери в яркой спортивной куртке маячила впереди, придавая ей решимости. Когда «Харлей» выехал за город и свернул на боковую трассу, преследовать его стало легче. Меньше машин, больше свободы для маневра. Но и опасность быть замеченной увеличилась.
У Валерии Михайловны от напряжения взмокли ладони. Она достала из бардачка салфетку и поочередно вытерла руки. Может, зря она не взяла такси? Зря не позвонила мужу? Ах, теперь поздно сожалеть и раскаиваться.
– Куда они едут?
Несколько указателей помогли ей определить направление. На переднем сиденье лежала карта области, и хозяйка «тойоты» периодически поглядывала на нее. Маршрут «Харлея» сбивал ее с толку.
«Чего им понадобилось за городом? – гадала она, начиная нервничать. – Решили отсидеться у кого-то на даче? Хоть бы Спирин не притащил Лиленьку в наркопритон!»
Дочь составляла весь смысл ее существования, а какой-то проходимец, бесшабашный гуляка и наркоман посягает на ее счастье. Воображение подбрасывало матери ужасные картины морального и физического падения единственного чада, сцены жестокого насилия и даже смерти.
– Нет… нет… – сжав зубы, твердила она. – Я не позволю… не допущу…
Глаза застилала пелена отчаяния, и Валерия Михайловна прозевала очередной поворот. На миг ей показалось, что «Харлей» исчез, провалился сквозь землю. «Тойота» притормозила и съехала на обочину.
Через минуту Морозова сообразила, куда делась парочка: свернули налево. Этот поворот был обозначен на карте. Она их упустила, задумавшись.
По обеим сторонам дороги шумел лес. Солнце садилось за черный ельник, оттуда тянуло сыростью. «Тойота» медленно развернулась и покатила назад…
Поселок Роща
Марианна уговорила маму лечь пораньше. Та долго сопротивлялась, но наконец усталость и головная боль свалили ее. Она приняла таблетку и задремала.
Марианна уединилась в кабинете мужа. В который раз перебирала бумаги в надежде получить какую-нибудь подсказку.
Лавров бродил из комнаты в комнату, разглядывая картины на стенах и пытаясь проникнуть в тайну Ветлугина. «Камера пыток», где они с женой занимались любовью, – как ни дико это звучит, – говорила о его глубокой внутренней ущербности и неспособности возбуждаться обычным способом.
«Дочери Лилит настолько искусны в ласках, что после них мужчины уже не в состоянии испытать оргазм с земными женщинами, – заявила Глория, когда он показал ей «камеру пыток». – Прикосновение к телу «ночной ведьмы» подобно электрическому разряду, которое вызывает наслаждение, граничащее с болью».
«Хочешь сказать, Ветлугин пал жертвой Лилит?»
«Разве ты сам не видишь?»
Она подвела Лаврова к большой картине, которая во весь рост изображала юную красавицу в ореоле лунного сияния. За ее спиной виднелись крылья, а вместо ступней были птичьи лапы с острыми когтями.