Полукровка

Моя свободная рука бессознательно легла на шею.

— Нет.

Он сочувственно кивнул, а затем повел меня к креслу. Он отпустил мою руку, поправляя мантию и присаживаясь. Я тяжело опустилась на стул.

— Ты можешь просто поехать домой. — Глаза Люциана впились в мои. — Тебе не нужно бороться, чтобы догнать остальных. Ты больше не нуждаешься в такой жизни. Я долго разговаривал с Маркусом. Ты можешь посещать Ковенант осенью, как студент.

Я не могла поверить, что это правда. Полукровки не посещали Ковенант, как студенты. Они тренировались или шли в рабство. Маркус медленно сел, устремив свой светлый взор на меня.

— Александрия, Люциан предлагает тебе возможность очень разных жизней.

Я не смогла остановиться. Смех начал душить меня.

— Это... это шутка, правда?

Люциан переглянулся с Маркусом.

— Нет. Это не шутка, Александра. Я знаю, что мы не всегда были близки, когда ты была моложе, но после всего того, что произошло, я вижу, что подвел тебя, как отец.

Я снова рассмеялась, заслужив неодобрительный взгляд Маркуса.

— Извините. — Я вздохнула, беря себя в руки. — Просто это не то, чего я ожидала.

— Тебе не нужно извиняться, моя дочь.

Я подавилась

— Ты не мой отец.

— Александрия! — предупреждающе сказал Маркус.

— Что? — я посмотрела на дядю. — Это так.

— Это правда, Маркус, — голос Люциана стал бархатным. — Когда Александрия была моложе, я не слишком много уделял ей внимания. Я позволил управлять своей собственной злобе. Но сейчас, все это кажется пустым.

Он повернулся, чтобы взглянуть на меня.

— Если бы я был хорошим отцом, тогда, возможно, ты бы позвала на помощь, когда твоя мать тебя увезла.

Я прикоснулась к лицу, чувствуя, что попала в другой мир - мир, где Люциан не придурок, и где у меня формально была семья и кто-то, кто ухаживал за мной.

— Но это в прошлом, дорогая. Я приехал забрать тебя домой. — Люциан выдал мне свою сладкую улыбку. — Я уже поговорил с Маркусом, и мы согласились - учитывая обстоятельства - что это было бы к лучшему.

Я очнулась от приступа немоты.

— Подождите. Я догоняю, не так ли? — Я повернулся в своем кресле. — Эйден, я догоняю, верно? Я буду готова осенью.

— Да. — Он посмотрел мимо меня на Маркуса. — Быстрее, чем я мог бы подумать.

Радуясь, что он не бросил меня под автобус, я повернулась к дяде.

— Я смогу. Я буду Стражем. Я не хочу ничего другого. — Мой голос сорвался в отчаянии. — Я не могу делать ничего другого.

Впервые с тех пор, как я встретила Маркуса, он действительно выглядел расстроенным, как будто собирался что-то сказать, чего не хотел.

— Александра, это не имеет отношения к тренировкам. Я в курсе твоего прогресса.

— Тогда в чем же дело?

Я не думал, что у меня будут свидетели моей паники. Стены начали сдвигаться, и я даже не понимала почему.

— О тебе позаботятся, — обнадежил Люциан. — Александрия, ты больше не можешь быть Стражем. Не с таким ужасным конфликтом интересов.

— Что? — Мой взгляд метался между дядей и отчимом. — Нет никого конфликта интересов. Больше, чем у кого-либо, у меня есть причины, чтобы быть Стражем!

Люциан нахмурился.

— У тебя, больше, чем у кого-либо, у тебя есть причины, чтобы не быть Стражем!

— Министр, — Эйден шагнул вперед, глаза его остановились на Люциане.

 Я знаю, что ты работал с ней и ценю это. Но я не могу этого допустить. — Люциан поднял руку. — Как вы думаете, что произойдет, когда она закончит школу? Как только она покинет остров?

— Ох, я буду охотиться и убивать даймонов?

Люциан повернулся ко мне.

— Охотиться и убивать даймонов? — Его лицо стало бледнее обычного, и он повернулся к Маркусу. — Она не знает, не так ли?

Маркус ненадолго закрыл глаза.

— Нет. Мы думали… так будет лучше.

Беспокойство скользнуло вниз по моей спине.

— Не знаю что?

— Безответственность, — прошипел Люциан.

Он опустил голову, сжимая переносицу. Я вскочила на ноги.

— Чего я не знаю?

Маркус поднял голову, его лицо осунулось и стало бесцветным.

— Не просто сказать это тебе. Твоя мать не мертва.

Глава 11

Не существовало ничего кроме этих слов. Маркус встал и обошел вокруг стола. Он остановился напротив меня. Огорченный взгляд вернулся, но на этот раз был с сочувствием.

Звук настенных часов и мягкое жужжание двигателей аквариума заполняло комнату. Никто не говорил, никто не смотрел на меня. Я понятия не имела, как долго стояла, уставившись на Маркуса и пытаясь собрать воедино то, что он сказал.

Сначала для меня ничего не имело смысла. Надежда и недоверие разбились вместе об ужасающую реальность, поскольку я поняла его сочувственный взгляд. Она была еще жива, но...

— Нет. — Я оттолкнулась от кресла, стараясь сократить расстояние между его словами и мной. — Ты врёшь. Я видела ее. Даймон осушил ее, я трогала ее. Она была такая... такая холодная.

— Александрия, извини, но…

— Нет! Это невозможно. Она мертва!

Эйден подошел ко мне, положив руку на спину.

— Алекс

Я вырвалась из объятий.

Его голос, О, Боже, его голос сказал все. И когда я смотрела на него, я видела печаль на его лице.

— Алекс, там был другой даймон. Ты знаешь это.

Голос Маркуса разнесся над звуком бегущей крови, наполняющей мои уши.

— Да, но... — я вспомнила, как испугалась.

Рыдая, в истерике, я трясла и просила ее встать, но она не двигалась. А потом я услышала кого-то еще снаружи. Охваченная паникой, я забаррикадировала свою комнату и схватила деньги. Потом все как тумане. Мне нужно бежать. Это было то, чего мама хотела бы от меня, если что-то подобное когда-нибудь случится.

Мое сердце забилось и замерло.

— Она... она была еще жива? О, Боже. Я бросила ее. — Меня чуть не вырвало на начищенные ботинки Маркуса. — Я бросила ее! Я могла бы ей помочь! Я могла бы сделать что-нибудь!

— Нет. — Эйден потянулся ко мне, но я отпрянула. — Ты ничего не могла сделать.

— Другой даймон сделал это? — Я посмотрела на Маркуса, требуя ответа.

Он кивнул.

— Мы так думаем.

Я начала дрожать.

— Нет. Мама не стала ... это невозможно. Вы… вы все ошибаетесь.