Полукровка
Шрифт:
— Александрия, ты знаешь, как это можно сделать.
Маркус был прав. Энергия даймона передавала вирус. Она бы стала зависима от первого раза. Это был жестокий способ превращения чистокровных, лишая их свободной воли. Мне хотелось кричать и плакать, но я сказала себе, что смогу справиться с этим. Горечь в моих глазах говорила мне, что я лгу.
Я повернулась к Маркусу.
— Она ... даймон?
Что-то сродни боли промелькнула на его стоическом лице.
— Да.
Я чувствовала себя в ловушке в этой комнате с незнакомыми людьми. Я посмотрела на их лица. Люциан казался скучающим,
Проглотив густой комок в горле, я попыталась замедлить дико бьющееся сердце в моей груди.
— Откуда ты знаешь это?
— Она моя сестра. Я буду знать, если она мертва.
— Ты можешь ошибаться.
В моем шепоте был крошечный осколок надежды. Смерть была лучшей альтернативой. Возврата не было, если чистокровный становился даймоном. Никакая власть или прошение - даже Боги не могли это исправить.
Маркус тряхнул головой.
— Ее заметили в Джорджии. Прямо перед тем, как мы нашли тебя.
Я могла бы сказать, что ему было больно - почти также как было больно мне. Она все равно была его сестрой. Маркус был уже не такой бесчувственный.
Затем заговорил Аполлион.
— Ты сказал, ее мать видели в Джорджии. Тогда, когда ты нашел Александрию? — Его голос был со странным акцентом, почти музыкальным тембром.
Я медленно повернулась к нему.
— Да, — ответил Эйден, сдвинув брови.
Сет, казалось, задумался над этим.
— Она не напала, как не странно Может, ее мать вспомнила ее? Фактически преследуя?
Лицо Маркуса приобрело странное выражение.
— Мы знаем о такой возможности.
Это не имело смысла. Когда чистокровные превращались, они не заботились ни о чем из того, что оставили в своих предыдущих жизнях. Или, по крайней мере, это было то, во что мы верили. Опять же никто не расспрашивал даймонов. Они были убиты на месте. Не задавая вопросов.
— Вы верите, что ее мать знает о ней, даже не видя ее? — спросил Сет.
— Есть шанс, но мы не уверены. Это могло быть совпадением, что она была в Джорджии. — Слова Маркуса звучали ложно.
— Совпадение, что она была в Джорджии в дополнение к двум другим даймонам, преследующих ее? — спросил Эйден.
Маркус помрачнел еще больше, но Эйден продолжал :
— Вы знаете, что я думаю по этому поводу. Мы не знаем, как много даймоны помнят из своей предыдущей жизни. Есть шанс, что она ищет Алекс.
Комната наклонилась, и я зажмурилась. Ищет меня? Не как мама, а как даймон. Зачем? Возможности пугали меня...
— Это причина, чтобы убрать ее из Ковенанта, Дельфи. Под моим присмотром Александрия будет защищена Охранниками Совета и Аполлионом. Если Рейчел охотится на нее, то ей будет безопаснее со мной.
Когда я открыла глаза, я поняла, что я стою посередине комнаты. Каждый вдох причинял боль. Я хотела разрыдаться, но пересилила это. Я подняла подбородок и посмотрела Маркусу прямо в глаза.
— Ты знаешь, где она сейчас?
Маркус удивленно поднял брови и повернулся к Люциану. Прошло несколько
мгновений, прежде чем он ответил.— У меня с десяток лучших Стражей охотятся на нее.
Я кивнула.
— И все вы… все вы думаете, что знаете, что моя мать...
– даймон помешает мне быть Стражем?
Наступила пауза.
— Не все из нас согласятся, но да.
— Но я же не первая.
— Конечно, нет, — сказал Маркус, — но ты молода, Александрия, и ты...
Мое дыхание снова застряло в горле.
— Я что?
Он покачал головой.
— Все изменилось для тебя, Александрия.
— Нет. — Мой голос прохрипел. — Я полукровка. Мой долг - убивать даймонов что бы ни случилось. Это не повлияет на меня. Моя мама, она мертва для меня.
Маркус смотрел на меня.
— Александрия...
— Вы можете принудить её покинуть Ковенант, Министр? — спросил Сет.
— Мы не станет заставлять её делать это. — Маркус взглянул на меня.
Люциан повернулся к Маркусу.
— Мы договорились об этом, Маркус. — Его напряженный голос был низким. — Она должна находиться под моей опекой.
Я знала, что он говорил чертовски много. Я наблюдала за Маркусом, который хотел что-то сказать.
— Она может остаться в Ковенанте. — Маркус не сводил с меня глаз. — Ей ничего не будет угрожать, если она останется здесь.
— Мы можем обсудить это позднее, вы не согласны?
Мои глаза расширились, пока я смотрела, как Министр подчиняется Маркусу.
— Да. Мы должны обсудить все детали. — Маркус кивнул, прежде чем повернуться ко мне. — Первоначальная сделка все еще в силе, Александрия. Тебе придется доказать то, что ты готова к осени.
Я выпустила воздух, который задержала.
— Есть ли что-нибудь еще?
— Нет.
Я повернулась, чтобы уйти, но Маркус остановил меня.
— Александрия... прости меня за то, что случилось. Твоя мать... не заслужила этого. И ты тоже.
Это были искренние извинения, но это ничего не значило для меня. Я онемела внутри, не желая ничего более, чем быть подальше от всех них. Я вышла из кабинета с высоко поднятой головой, не видя никого. Я даже прошла мимо Охранников, которые, наверное, все слышали.
— Алекс, подожди.
Стараясь справиться с эмоциями, я резко обернулась. Эйден вышел за мной. Я предупредила его дрожащей рукой.
— Нет.
Он отпрянул назад.
— Алекс, позволь мне объяснить
За его плечом я увидела, что мы были не одни. Охранники стояли у закрытой двери офиса Маркуса, так же, как и Аполлион. Он наблюдал за нами с небрежным безразличием. Я заставила себя сказать:
— Ты знал все это время, не так ли? Ты знал, что реально случилось с моей матерью.
Мускулы на его щеке дергались.
— Да. Я знал.
Боль взорвалась в моей груди. Часть меня надеялась, что он не знал, что он не утаил это от меня. Я сделала шаг вперед.
— Мы проводили каждый день вместе, и тебе ни разу не приходило в голову сказать мне? Ты думал, что я не имею право знать правду?
— Конечно, я думал, что ты имеешь на это право, но это не в твоих интересах. Как бы ты смогла сосредоточиться на тренировках, сосредоточиться на подготовке к убийству, зная, что твоя мать одна из них?