Полуночная роза

Во второй половине дня мы с Индирой обычно шли отдыхать в красивую просторную спальню. Я лежала на кровати, рассматривая лазурно-голубые стены, вручную разрисованные гималайскими маргаритками, и страстно благодарила богов за то, что попала в такое чудесное место. Индира, тратившая из-за своей импульсивности слишком много нервной энергии, мгновенно засыпала, а я долго прокручивала в памяти события дня.

С наступлением темноты дворец оживал. Я обожала это время, да и все остальные с нетерпением ждали вечера. К ужину собиралось множество гостей со всех концов света. Мы с Индирой наблюдали, как слуги накрывают стол в гигантской столовой, расставляя тарелки из чистого золота, ножи и вилки, инкрустированные драгоценными камнями, и огромные вазы с чудесными цветами. В воздухе витал аромат благовоний – слуга проносил через комнаты серебряную курительницу.

В первый же вечер во дворце я столкнулась со странным ритуалом, несказанно меня удивившим.

– Мы будем смотреть, как твоя мама одевается и готовится к вечеру? – переспросила я. – Зачем?

– Не знаю, – пожала плечами Индира. – Просто она хочет, чтобы мы все собрались у нее.

Как можно одеваться в присутствии кучи людей? – недоумевала я, проходя через зал для приемов с купольным потолком и таким высоким входом, что туда мог въехать махараджа на огромном слоне.

Когда мы вошли в личные покои махарани, я не поверила своим глазам, столько народу толпилось в будуаре: служанки, родственницы, гости, дети. Посреди всей этой суеты восседала за роскошным туалетным столиком сама махарани.

Индира провела меня прямо к матери.

– Мамочка, Анни приехала! – радостно воскликнула она.

– Я вижу, – улыбнулась Айеша, – и полагаю, милая Индира, что теперь к тебе окончательно вернутся сон и аппетит.

Мы обменялись понимающими взглядами.

– Добро пожаловать, Анни. Надеюсь, тебе у нас понравится.

– Спасибо, – ответила я, – нисколько в этом не сомневаюсь.

Признаться, в тот первый вечер я почти не слышала, что она говорит. Я, как зачарованная, смотрела на лицо с подведенными черным глазами и губами, приобретающими красный цвет, по мере того как Айеша проводила по ним кисточкой. Воздух наполнял аромат ее любимых французских духов. Махарани одновременно приводила себя в порядок и поддерживала светскую беседу, свободно переходя с хинди на английский или бенгальский, в зависимости от того, к кому обращалась.

– Пойдем, – сказала Индира, – я покажу тебе остальные мамины комнаты.

Она потащила меня в роскошную дамскую комнату с настоящей ванной в западном стиле, где из серебристых кранов расточительно лилась проточная вода, а затем в бело-золотую спальню с высоким потолком и огромной мраморной кроватью. Вдоль комнаты тянулась тенистая веранда, выходившая во дворик, где росли фиалковые деревья, гибискус и жасмин.

Мой сын, если когда-нибудь на свете существовала настоящая сказочная королева – молодая, красивая и добрая, живущая в прекрасном дворце, то это Айеша, махарани Куч-Бихара. Как и все, кто ее знал, я попала под очарование этой удивительной женщины.

Позже, когда махарани – сногсшибательно красивая в изысканном изумрудном сари – подготовилась к встрече с гостями, мы с Индирой вернулись к себе. Мисс Рид с трудом заставила нас надеть ночные рубашки и улечься в постели.

– Правда же, моя мама – самая красивая на свете? – спросила Индира.

– Да, правда, – не колеблясь, ответила я.

– А самое главное, – сонно зевнула подруга, – что мамочка с папочкой без ума друг от друга. Папа обожает маму. И он самый красивый мужчина на свете. Скоро ты его увидишь. – Она протянула мне руку в темноте. – Доброй ночи, милая Анни. Я так рада, что ты приехала.

10

Однажды утром, получив письмо от мамы, я с удивлением осознала, что живу в Куч-Бихаре без малого два месяца. Первоначально мы договаривались, что я пробуду в гостях всего пару недель. Мне стыдно об этом говорить, но я с таким удовольствием погрузилась в новую жизнь, что потеряла счет дням. В письме мама спрашивала, когда я вернусь. При мысли, что я здесь только временно, я застыла как громом пораженная.

Мы с Индирой понимали друг друга без слов, и она сразу же заметила, что со мной что-то происходит.

– Что случилось?

Я опустила глаза в письмо:

– Мама спрашивает, когда я вернусь.

– Куда? – удивилась Индира.

– В Джайпур, куда же еще.

– Ты не можешь взять и уехать, – заявила она. – Ты теперь живешь у нас. Пусть твоя мама приедет в гости.

– Сомневаюсь, что она захочет ехать в такую даль.

– Я поговорю с мамочкой, она что-нибудь придумает.

У меня сердце ушло в пятки, когда Индира помчалась разыскивать свою маму. А вдруг махарани из-за занятости просто не заметила, что я еще здесь? Что, если – я содрогнулась от ужаса – меня навсегда отправят в Джайпур?

Вернувшаяся через полчаса Индира удовлетворенно кивнула:

– Не волнуйся, Анни. Мама все устроит.

В тот вечер, когда мы все собрались у махарани в будуаре, Айеша подозвала меня к себе.

– Индира говорит, что твоя мама скучает и хочет тебя видеть.

– Да, так она написала в письме, – взволнованно ответила я.

– Я ее прекрасно понимаю. Любая мать хочет быть ближе к своему ребенку. Мы пригласим ее в гости.

Я почтительно поклонилась.

– Благодарю вас, ваше высочество.

На самом деле мне хотелось ее обнять и расцеловать.

– Я сегодня же напишу твоей маме. Нам с ней все равно нужно кое-что обсудить.

С моей души словно камень свалился: она не собирается отправлять меня домой.

Через несколько дней махарани появилась на пороге нашей комнаты.

– Пойдем со мной, Анни. – Она указала на дверь, выходящую на веранду.

– А можно мне с вами? – жалобно спросила Индира.

– Нет, – твердо ответила ее мать.

Мы сели на скамью в тени деревьев. Махарани была потрясающе красива даже в простой тунике и брюках, которые носила дома в отсутствие гостей.

– Анни, я хочу поговорить с тобой без Индиры.

– Да, ваше высочество.

– Тебе у нас нравится?

– О да, ваше высочество.

– Ты хочешь жить здесь и дальше?

– Да, если можно! Мне очень нравится!

Мой тон не оставлял никаких сомнений в искренности ответа.

Махарани посмотрела вдаль.

– Наконец-то, – вздохнула она. – Я хотела услышать это из твоих собственных уст. Я отдаю себе отчет, что Индира своенравна и избалована. Она младшая, с ней все носятся, и мы предоставляем ей больше свободы, чем следовало бы. Это моя вина. Я знаю, что она скучает по братьям и сестре, и ей было одиноко, пока не появилась ты. Тем не менее она не может ожидать, что все будут исполнять любой ее каприз, особенно когда речь идет о людях.

– Я люблю ее, – сказала я самые простые и правдивые слова, которые знала.

Махарани с улыбкой повернулась ко мне:

– Я знаю, Анни. Это написано у тебя на лице. Настоящая дружба, которая заключает в себе любовь, преданность и доверие, – огромная редкость. Надеюсь, что вы сохраните ее на долгие годы. Тем не менее, – внезапно посерьезнев, махарани взяла меня за руки прохладными, тонкими пальцами, – у тебя тоже есть своя жизнь, свои мысли и желания. Пообещай, что не побоишься сказать мне о них. Индира – сильная личность.