Полуночная роза

– Оставайся сколько хочешь, мама, – ответил Ари, с удивлением понимая, что говорит это не из вежливости. Ему стало стыдно, что он никогда не приглашал мать к себе. – И спасибо, что приехала, – добавил он, целуя ее на ночь.

– Неважно, какая у тебя квартира и сколько денег, ты всегда останешься для меня любимым первенцем. – Самина ласково погладила его по щеке.

Укладываясь в постель, Ари чувствовал странное умиротворение: в соседней комнате спала мать. Она не упрекала его за прошлое и немедленно приехала, узнав, что ему плохо. Затем вспомнилась Анахита, которая отказывалась верить, что ее сын все эти годы был мертв. Может, у матери действительно есть шестое чувство, когда речь идет о детях?

Взгляд Ари упал на ящик стола, где лежала история прабабушки, и его щеки залила краска стыда. Он не удосужился прочесть рукопись, хотя прошло уже одиннадцать лет. Если бы Анахита знала, как он в этом раскаивается!

Встав с постели, Ари открыл ящик и вытащил пожелтевшие листки. Записи были сделаны ровным, красивым почерком, на английском.

Однако глаза слипались. Пообещав себе, что начнет читать рукопись завтра, он лег в постель и уснул.

На следующий день Ари повел маму завтракать, после чего она засобиралась домой.

– Выходи завтра на работу, – посоветовала Самина. – Займись делом. Лучше, чем сидеть в одиночестве в пустой квартире.

– Нет, мам, да что же это такое! – улыбнулся Ари. – То ты говоришь, что я слишком много работаю, а то сама толкаешь меня в офис!

– В жизни нужно находить равновесие, – парировала Самина, – только тогда ты обретешь счастье. Ой, чуть не забыла! – Она порылась в сумке и вытащила потрепанный томик стихотворений Редьярда Киплинга «Подарки фей». – Отец просил передать тебе книгу. Сказал, чтобы ты прочел стихотворение «Заповедь», одно из его любимых.

– Я знаю это стихотворение. Правда, не перечитывал со школьных времен.

Мама уехала, заручившись обещанием, что Ари приедет в гости, как только вернется из поездки, а он поехал в офис. Пригласив к себе в кабинет Дирена, сообщил, что оставляет его вместо себя, и может задержаться в Лондоне дольше, чем планировал. А следующим вечером взошел на борт самолета, вылетающего в Хитроу. Даже не взглянув на список предлагаемых к просмотру фильмов, Ари прочел стихотворение и иронично улыбнулся. Он понял, что хотел сказать отец. Заказав бокал вина, он достал из портфеля прабабушкину рукопись.

Джайпур, Индия, 1911

6 Анахита

Я помню, мой сын. Тихим вечером даже легчайший намек на дуновение ветерка приносил благословенное облегчение от невыносимого зноя Джайпура. Мы с другими женщинами и детьми, живущими на женской половине Лунного дворца, забирались на крышу и устраивались там на ночь.

Джайпур стоит на равнине, окруженной бурыми пустынными холмами. Ребенком я думала, что живу в самом красивом месте на свете, потому что город был просто сказочным. На широких улицах стояли каменные особняки с куполообразными крышами, резными колоннами и верандами. И между ними, конечно же, Лунный дворец – город в городе, окруженный цветущим садом. Лабиринты узких дорожек с зубчатыми арками вели в многочисленные внутренние дворики, которые таили свои секреты от посторонних глаз.

Обитатели Джайпура тоже были яркими и многоцветными. Мужчины носили желтые, синие или рубиново-красные тюрбаны. Я любила смотреть на них с высоких террас дворца. Сверху люди казались сотнями пестрых муравьев, снующих по своим делам.

Во дворце посреди волшебного города я чувствовала себя принцессой, хотя в отличие от большинства моих подружек до девятилетнего возраста жила внизу, среди обычных людей. Моя мать, Тира, происходила из старинного рода вайдья [5] , женщины которого занимались ведовством и целительством.

5

Вайдья – аюрведический врач.

С раннего детства я часто сидела рядом с мамой, когда к ней приходили за помощью. Мама выращивала в палисаднике душистые травы и смешивала аюрведические снадобья. Я часто наблюдала, как она растирает на каменной дощечке гуггул, манжишту или гокхру [6] , чтобы приготовить лекарство. Посетители уходили довольными, в полной уверенности, что к ним вернется любовь, исчезнет опухоль или родится долгожданный ребенок.

Бывало, когда на прием приходила женщина, мама просила служанку увести меня на пару часов из дома. Я заметила, что в таких случаях посетительницы ждали на подушках в задней комнате, испуганные и поникшие. Лишь много позже я поняла: она помогала несчастным прервать нежеланную беременность.

6

Гуггул, манжишту или гокхру – традиционные аюрведические препараты.

Мой сын, тебе может показаться, что это противоречит воле богов. Но так поступали женщины, у которых уже было по дюжине детей, а то и больше. В те дни в Индии не знали, как не допустить зачатия, а многие бедняки просто не могли прокормить лишний рот.

Мама помогала и при родах. Когда я подросла, она стала приобщать и меня. Впервые увидев, как рождается ребенок, я в ужасе закрыла глаза руками, но постепенно привыкла и стала смотреть на это как на чудо.

Порой мы с мамой выезжали в соседние деревни на низкорослой лошадке, которую отец держал в конюшне за городом. Тогда я начала понимать, что далеко не все дети живут в красивом городе с любящими родителями и едят по нескольку раз в день. Я видела нищету, болезни, голод и страдания и очень рано узнала, что жизнь несправедлива.

Моя мать, как все индусы, верила в приметы; отец даже шутил, что она возвела суеверие на новый уровень. Однажды мы собирались поехать к родственникам, которые жили в двухстах милях от нас, на веселый праздник холи, когда принято осыпать друг друга цветным порошком и к концу дня все с ног до головы покрыты всеми цветами радуги.

Мы вышли из дома и отправились на железнодорожную станцию, чтобы сесть на поезд. Внезапно перед нами пролетела белая сова. Мама остановилась с выражением неподдельного ужаса на лице.

– Надо возвращаться, – сказала она. – Мы никуда не поедем.

Отец, которому очень хотелось навестить родственников и отпраздновать холи, покачал головой.

– Дорогая, мимо нас просто пролетела красивая птица. Это ничего не значит.

Однако мама развернулась и пошла назад. Несмотря на уговоры отца, она отказалась изменить свое решение. Мы с папой страшно на нее обиделись: пока все наши родственники наслаждаются праздником красок, мы в одиночестве сидим дома. А через день мы узнали, что в том регионе случилось наводнение, и поезд, в котором мы должны были ехать, упал в реку вместе с мостом, не выдержавшим его веса. Погибло больше ста человек.

После этого папа стал относиться к маминым суевериям с большим вниманием. По мере того как я росла, мама учила меня готовить простые снадобья от кашля, простуды и разбитого сердца, наблюдать за лунным календарем. В определенные дни каждого месяца лекарства действовали лучше, чем в другие. Мама говорила, что женщины обязаны своей властью луне, а самая могущественная сила на планете – природа, созданная богами, чтобы дать людям все необходимое для жизни.

– Когда ты услышишь, как поют духи, Анни, – сказала она однажды, укладывая меня в постель, – тогда мы точно узнаем, что тебе передался мой дар.