Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

В кинотеатре шла сказка «По щучьему веленью». Новый российский фильм, с пылу с жару, как говорится. Влада была поражена цене билета — надо же, 600 рублей. Она думала, максимум триста.

Влада вытащила кошелек, но Виктор ее опередил, проведя по сканеру банковской карточкой.

— Два попкорна и две колы, пожалуйста, — сказал он.

Цена на все это поразила Владу еще сильнее, чем стоимость билетов.

Забрав все это богатство, студенты прошли в кинозал, где провели два часа, оказавшихся на удивление приятными. Фильм понравился — и смешной, и немного печальный, и о семейных ценностях. Да к тому же на невероятно

актуальную для Влады тему славянской мифологии.

Было здорово сидеть в мягком кресле перед огромным экраном рядом с симпатичным парнем, на которого засматривались гламурные девушки (Влада это сразу приметила), есть карамельный попкорн и запивать колой!

Вдруг рука Виктора будто бы невзначай легла на покоящуюся на подлокотнике руку Влады. Легла и осталась в таком положении.

Сердце Влады замерло, затем быстро-быстро забилось. Да, она сейчас испытывала невероятную радость, несомненно! Влада не помнила, когда в последний раз она была настолько счастлива.

Вот только чудесной силы поляницы, разливающейся по каждой жилочке, она так и не почувствовала.

«Нет, и не надо», — беззаботно подумала Влада, отпивая колу и искоса посматривая на красиво подсвеченный разноцветным сиянием киноэкрана профиль Виктора.

Они вышли из «Грина» в прохладный осенний вечер. Виктор вызвался проводить Владу до остановки. По пути обсуждали увиденный фильм. Вроде бы ничего особенного, но приятное кино с добрым послевкусием.

Виктору был нужен «девятый» автобус, Владе — «двойка». Посмотрев в «Умный транспорт», Влада сообщила, что «девятка» вот-вот будет, а «двойка» — через двадцать минут.

— Я подожду, пока ты сядешь, — заявил Виктор.

Влада слабо запротестовала, но парень настоял на своем.

Народу на остановке было много — как обычно в этот час рядом с торговым центром. Нарядные, веселые люди с покупками. И Влада тоже сегодня была веселой. Не очень нарядной, без покупок, но веселой.

Вот и «двойка».

— До завтра, — Виктор слегка качнулся в сторону Влады, но не решился сделать то, что задумал. Улыбнулся и помахал рукой.

— До завтра, — ответила Влада и, вдруг привстав на цыпочки, быстро чмокнула парня в щеку. — Спасибо за чудесный вечер.

Сев в автобус, Влада мысленно повторяла и повторяла себе: «Что с тобой случилось, Речкина? Что с тобой случилось? В кого она превращалась из тихой зубрилки, которую в упор никто не замечал?

«Превращаюсь в поляницу», — подумала Влада и засмеялась, напугав кондукторшу.

Дверь ей открыла мама. Неловко, и как будто виновато, улыбнулась:

— Владочка приехала.

Влада разулась, отнесла в комнату рюкзак, заглянула на минутку к бабушке и, подхватив кошку Рыську, отправилась на кухню. Мама уже хлопотала над ужином.

— Мам, как прошел день?

Ничего не значащая фраза, тем более, Влада прекрасно знала, как прошел день мамы: с утра и до вечера стояла за прилавком, затем домашняя работа, уход за бабулей. Наконец, готовила «своей студенточке» ужин. Но так уж повелось — этот вопрос Влада всегда задавала, а мама отвечала одинаково: «Лучше всех».

Светлана Егоровна улыбнулась:

— Лучше всех, дочка. Садись скорее. Убежала сегодня, не позавтракав.

Влада

с аппетитом съела куриный суп. Отодвинув тарелку, встала.

— Спасибо, мам. Я — спать. Устала дико.

Она хотела поцеловать мать в щеку и уйти, но Светлана Егоровна ее удержала.

— Влада, на минутку.

Ну, вот начинается. Вздохнув, Влада опустилась на стул. Опять разговор о сорокалетнем мужчине в ночи?

— Дочка, ты помнишь тетю Аню?

Тетя Аня… Неожиданно! Тетя Аня примерно в серединной стадии ее болезни стала агрессивной и жестокой. Однажды она сильно ударила Владу — ей тогда было лет семь-восемь — по щеке. Синевато-багровый след ладони долго не проходил. Ударила, отрешенно и счастливо улыбаясь. Боль забылась, страх забылся — а вот та улыбка запомнилась навсегда.

— Конечно, я помню тетю Аню, мам. Но с чего ты вообще о ней заговорила?

В семье Речкиных существовал негласный «общественный договор» — не говорить о тете Ане.

— Да вот, подумала вдруг о ней, — замялась Светлана Егоровна. — Помнишь, я рассказывала тебе про психолога?

Еще бы не помнить! После смерти тети Ани года два мать часто говорила о том, что нужно было заблаговременно отвести сестру к психологу — пока не стало поздно. Не к психиатру, к психологу. Психиатров и тетя Аня, и мать Влады боялись, как огня. Но денег на психолога не было, да и не хотела Аня никуда идти. Она считала, что с ней все в порядке. Что она нормальнеевсех. Время шло, ситуация ухудшалась и, наконец, Владу забрали с улицы в психиатрическую клинику.

— Ну, помню, — буркнула Влада. Ей неприятно было вспоминать о тете. Влада понимала, что это неправильно, что это стыдно — всячески гнать от себя память о человеке, о близком человеке, о родственнике — но иначе она не могла. Эти воспоминания были не просто тяжелы, они были убийственны.

— Владочка, я никак не могу забыть твой крик посреди ночи, — шмыгнув носом, сказала мама. — Я прошу тебя, солнышко. Помнишь, мы говорили, что психолог — это не психиатр, ничего зазорного нет в посещении психолога.

Мам, ты хочешь, чтобы я сходила к психологу? — спокойно спросила Влада, вспоминая интернет-мемы про доктора Фрейда.

— Я могу пойти с тобой, — поспешно сказала Светлана Егоровна.

— Не нужно, я сама, — улыбнулась Влада. — У меня как раз есть на примете отличный психолог.

Взяв со стола телефон, Влада открыла Галерею.

— Смотри, мам.

«Психолог Ева Карловна Лесная, оперативная помощь детям и взрослым».

Красивая блондинка в пиджаке улыбалась кончиками красивых, кроваво-красных, губ. Влада готова была голову дать на отсечение, что раньше Ева Карловна на фото была совершенно серьезна.

— Ну, вот и прекрасно, — радостно сказала мама. — Тут нечего стесняться, дочка. Я сама как-нибудь схожу к … Еве Карловне.

— Нет! — испугалась Влада. — Вот тебе точно к ней не надо, и вообще к психологам. Ты по ночам не кричишь.

Мама поцеловала Владу в макушку:

— Спасибо, дочка. Ну, я пойду спать. И ты ложись, не сиди с телефоном. Сладких.

— Сладких, мам.

Светлана Егоровна ушла, шаркая тапочками. Влада, смотря маме вслед, внезапно подумала: «Все-таки стареет моя мамочка».

Поделиться с друзьями: