Полянский. Детектив-медиум. Новое дело

– Может быть, пройдёмся немного?

Они шли по дорожке вдоль ухоженных газонов, украшенных кустами, остриженными в форме пирамид, и проволочными инсталляциями, напоминающими огромные белые прозрачные клубки. Сочно свежо пахло скошенной травой. Вышли на центральную аллею. В центре геометрически выверенных нарядных цветников устроен небольшой искусственный каскадный водопад, на который можно было любоваться из подвесных качелей коконов.

– Мы с Ингой Петровной всё урегулировали. Их руководство получило компенсацию. Надо ж было так из-за денег людям нервы трепать! – вздыхала Галина Ивановна.

– Каких денег?

– Так вы не в курсе? – наморщила лоб Вострикова.

– Честно, вообще, нет. Выясняю обстоятельства, – развёл он руками.

– Да особо ничего страшного не произошло. Отдых для коллектива, их человек пятьдесят приехало. Стандартная программа, тимбилдинг. Спортивные игры, боулинг с бильярдом, караоке, банкет, шашлыки. У нас вон там гриль-домики и площадка для барбекю хорошая есть. Форс-мажор у нас вышел с творческим мастер-классом. Оплатили занятие заранее, а художник не смогла провести. По состоянию здоровья. Но руководство Крыловой требовало вернуть деньги. Почти полгода с ними потом бодались по этой неустойке. Поскандалили, дело житейское. Как говорится, бизнес, ничего личного, – пожала плечами Галина Ивановна.

– Что-то произошло? Верно? – вгляделся он в её лицо, прислушиваясь к чужим воспоминаниям.

– С кем? – оговорилась администратор, замигав глазами.

Он видел летний вечер, эти же самые аллеи, но освещённые фонарями среди ночи. Замелькали люди, множество обеспокоенных лиц. Проблески маячков скорой помощи…

– С кем-то… Ваша сотрудница. Та, которая не вышла на работу. Что с ней случилось? – нахмурился Тимофей.

– С Рахимовой? Заболела! С каждым может случиться! – напряглась Вострикова.

– Галина Ивановна, – он чуть понизил голос, аккуратно взял женщину под локоть. – Расскажите. Сберегите мне немного времени, а себе – нервов.

В это время у неё снова зазвонил телефон. Вострикова с поспешным облегчением отвлеклась.

– Нет, всё правильно посчитано, они не лишние, остальные цветы для арки, отнесите девочкам фотозону украсить, – раздражённо распорядилась она, и снова повернулась к нему. Серьёзное настороженное лицо бледно, губы поджаты. Полянский выжидающе смотрел на неё.

– Это был несчастный случай, полиции тут рыть нечего. Милене плохо стало. Уже на работе, в последний момент, клиенты ждали. Крылова скандалить стала. Мы замену не могли найти, и…

– Что случилось с девушкой?

– На скорой увезли с подозрением на преждевременные роды. Ей до декрета ещё месяц оставался.

– И?.. – Тимофей догадывался, что именно услышит в ответ.

– Не довезли, – откашлялась Вострикова. – Девчонке всего двадцать пять лет было. Родители до сих пор не оправились от шока.

– Где это произошло, где ей стало плохо? Покажете?

– Пройдите дальше по аллее. Мимо четвёртого коттеджа. Там будет малый шатёр, где рекламщикам мастер-класс должны были проводить. Извините, если у вас всё, мне надо идти, дел невпроворот!

– До свидания. Спасибо! – проговорил Полянский в решительно удаляющуюся спину.

Он быстро шагал по дорожке. За деревьями справа виднелась площадка, где три или четыре семьи шумно готовили шашлыки. В воздухе плыл изумительный аромат от капающего на угли жира, маринада с луком и душистый дымок запекаемой картошки. Дети и две маленькие собаки с визгом носились за большим пляжным полосатым мячом по солнечной поляне, валялись в траве. Если бы мысли не были заняты двойным убийством, картина показалась радостно умиротворяющей, а запахи вызывали бы аппетит.

Медиум привык к постоянному гротескному соседству жизни и смерти. Повесившаяся в алкогольном угаре старуха-соседка маячила за щедрым юбилейным столом. За счастливыми хлопотами новоселья молодожёны не ощущали присутствия в квартире двух подростков, погибших на этом месте ещё до строительства дома… Мёртвые повсюду, он знал.

Малый шатёр не занят отдыхающими. Полянский обошёл его, медленно дыша. Призрака не было. Где искать несчастную девушку, захочет ли общаться – неизвестно. Но можно попытаться. Достал телефон и отправил сообщение:

«Привет! Пробей, пожалуйста, время, место, обстоятельства смерти. Милена Рахимова. Ориентировочно, июнь, три года назад, Наро-Фоминск».

Следом перевёл тысячу рублей по номеру абонента. Всегда и везде полезны свои люди.

Получив более точную информацию, он поехал обратно в Москву, двигался неспешно, внимательно оглядываясь по сторонам. Ему несколько раз раздражённо сигналили на дороге.

Вот! Здесь! В мозг, пронзительно звеня, впился рыдающий вопль умершей женщины, сердце которой навсегда остановилось. Тимофей чуть съехал с трассы, и встал на обочине. Прислушался. Аккуратно перешагнул канаву и стал пробираться через хрусткий кустарник, цепляющийся за одежду.

Под ногами мягко пружинила старая хвоя и низкая трава. Солнце уже садилось, и летний вечер тянулся между елями тонкими туманными пальцами.

Сначала Тимофей услышал скребущий звук, который издавали каменные стебли, оплетающие фигуру женщины. А потом увидел призрак, похожий на фигуру с Головинского кладбища. Только Наталья Шаповалова хоть и в плену неведомого проклятия, но была умиротворённой и спокойной, с ребёнком на руках. Она ушла сама, и воссоединилась с первенцем по своей воле. А Милена застыла скорбным столбом, крепко обняв свой заметный живот. Склонив голову, она чуть всхлипывала, и сухие песочные слезинки с шорохом скатывались по каменным щекам.

Мёртвая женщина, одетая в длинную футболку, проросла в плотную землю босыми широкими ступнями. Замершая беременность отравила её, в несколько минут заковав в известковую корку безжизненный плод внутри. Словно покрытые цементной пылью, серые ветви тянулись сквозь её кожу и плелись по плечам, качая и шурша узкими листьями. Тимофей тихо подошёл к горестному изваянию, по которому медленно змеились бетонные стебли.

– Милена, – тихо окликнул он.

Воздух вокруг загустел и застыл. Кроме шороха песка и скрежета камня о камень ничего слышно не было, ни птиц в лесу, ни машин на дороге.

– Милена, кто это сделал? – спросил он. – Как ты умерла?

Голова чуть качнулась, с коротких волос облетали пылинки. Серые пальцы сжались, обхватив живот. С хрустом стала лопаться кожа рук, по шее и щекам побежали мелкие трещины. Через каменную листву взметнулось песчаное облачко.

«Она словно покрывается грубой корой, превращается в дерево, только каменное! Что же это?» – ошеломлённо разглядывал он женщину.

Протянул руку, но стоило лишь коснуться, как фигура Милены замерла. А в следующий момент стала рассыпаться, с шорохом растекаясь, как высохший песочный замок на пляже. В замешательстве Тимофей попытался удержать контакт. К голове прилила кровь, в ушах зашумело. Он покачнулся, но быстро собравшись, выхватил платок, и сгрёб серой древесной пыли, сколько успел. Плотно завязал в узелок пригоршню холодного песка и спрятал в карман. Очнувшись, он успел увидеть, как тает между елей, растворяется всё, что осталось от призрака Рахимовой.