Помидорки

Он выскочил из дома так быстро, что Зина не успела спросить, что именно произошло. Она взяла Гришу на руки. Ребенок был то ли напуган, то ли расстроен, она не могла понять, и долго ходила по квартире с ним на руках, пока он не перестал плакать и всхлипывать. Она покормила его и уложила спать. Ей показалось, что он лежит в какой-то немного странной позе, но не придала этому значения.

Тревогу забила няня, когда вернулась. Она сразу обратила внимание, что ребенок ведет себя неестественно и потребовала, чтобы Зина отвезла его к врачу.

Они взяли направление к участковому, участковый направил к хирургу, хирург – к невропатологу. Прошло почти две недели, пока они ходили по врачам, и теперь даже Зине было очевидно, что нижняя часть тела у ребенка неподвижна. Она несколько раз спрашивала у мужа, что случилось, но он в ответ огрызался и говорил, что просто пытался поменять подгузник, но не смог, так как ребенок все время плакал и вырывался. В том, что он уронил ребенка, он признался бы только под пыткой, а вот пытать Зина не умела.

Невропатолог, пожилой мужчина с усами, долго крутил Гришу и нажимал на разные точки.

– Мамаша, вы точно ребенка не роняли и не ударяли ни обо что? Или, может, он сам как-то упал, когда вы его одного оставили?

– Что вы, я его одного не оставляю, всегда или я, или няня, или отец…

– А может, няня уронила? – доктор перевел взгляд на няню.

– Господь с вами, – фыркнула та, – с чего бы я вверенного мне ребенка роняла? Свои, слава богу, целы, и этот тоже!

Зина смотрела на них обоих со страхом.

– Так что с ним?

– То, что я вижу сейчас – у него травма спинного мозга. Он же родился здоровым, вы говорите?

–Да, совершенно здоровый ребенок, никаких патологий….

– Поэтому и не могу понять, что случилось…

– И что с ним будет?

– Если не случится чуда, то он не будет ходить, – тихо сказал доктор.

– Никогда?

Доктор только покачал головой.

– И что делать?

– Подавать документы на оформление инвалидности, я думаю…

– Как, и ничего нельзя сделать?

– Из того, что могу сделать я, ничего не поможет… Может быть, есть клиники за границей, у которых есть какое-то особенное оборудование, и они могут вернуть ногам подвижность, устранить повреждение нервной системы… У нас в городе, к сожалению, таких специалистов нет.

Инвалидность! От этого слова Зину начинало мутить, как будто ее ударили под дых. По дороге из поликлиники она просто молча смотрела перед собой. Две недели назад у нее был здоровый малыш, который радовал ее каждый день, а сейчас она держала на коленях будущего инвалида, который никогда не будет ходить.

Она рассчитывала, что Александр сделает все, чтобы помочь сыну. Когда она рассказывала ему про то, что сказал доктор, она заплакала в первый раз. Муж выслушал молча, не комментируя. Потом позвонил своему секретарю и поручил ей найти самого лучшего невропатолога в городе и записаться к нему на прием.

Зина плакала каждый день и каждую ночь. Менять подгузники теперь было несложно, так как нижняя часть тела у Гриши была неподвижна. Александр избегал и ее, и ребенка, почти не появляясь дома, но на прием к врачу они поехали вместе.

Самый лучший невропатолог в городе взял много денег за прием во внеурочное время и подтвердил предыдущий диагноз.

– Здоровый ребенок, но ходить не будет. Мне очень жаль.

Зина плакала, Гриша лежал в коляске, Александр молчал.

Вечером Александр, как обычно по субботам, пошел в ресторан с друзьями. Они много пили, много ели и обсуждали женщин.

– Слушай, как жена твоя, все такая же красавица? – спросил один из подвыпивших друзей, – как сын? Растет?

– Да у него что-то с ногами, – неохотно ответил молодой отец, – доктор говорит, он ходить не будет…

– Погоди, – вступил в диалог еще один подвыпивший друг, – так она тебе что, ребенка-инвалида родила, что ли?

Александр промолчал, но и не возразил. Такой вариант поворота событий ему в голову не приходил.

– Никакого толку от этих баб, я тебе говорю, – продолжил громогласный друг, – работать не хотят, готовить не хотят, так хоть бы детей здоровых рожали! Хоть какой-то толк от них будет!

– Беги от нее, а то не дай бог другие дети тоже будут инвалидами! – подключился третий, – зачем тебе это?

– Тебе наследник нужен, а не колясочник, – кивнул первый друг, который спросил, как дела у сына, – а ты уже не молод! Раз она с такой простой задачей, как родить нормального ребенка, не справилась, то нужна такая, которая справится. А эту оставь, пока не поздно.

Выпито было много, но план был сформулирован. В понедельник он нашел самого ушлого из всех ушлых адвокатов. Задача была поставлена четко – брак аннулировать, все свидетельства о том, что он вообще был, уничтожить, его имя, как отца, из метрики ребенка убрать. Не должно быть ни одного свидетельства о том, что между бизнесменом Александром и ребенком-инвалидом есть какая-то связь.

Он зашел в детскую утром, уже в костюме и в пальто, держа в руках папку с документами. Зина сидела у окна, держа на коленях Гришу, который пытался дотянуться до чего-нибудь и улыбался своей забавной детской улыбкой. На лице Александра улыбки не было. Мысль о том, что этот ребенок – его, вызывала у него тошноту.

– Послушай. Мне нужно сказать тебе кое-что. Не секрет, что я женился на тебе для того, чтобы ты родила мне здорового наследника. Ребенок – инвалид мне не нужен, так что это теперь твоя проблема, делай с ним, что хочешь.

– Но он родился здоровым! Что значит «делай с ним, что хочешь?» – Зина почти не могла говорить, так как ощущение вопиющей несправедливости сдавливало ей горло, – с ним что-то случилось, когда ты с ним остался!

– Я тут не при чем. Ты оставила ребенка одного, не позаботилась о нем. Не надо переваливать на меня то, что ты не справилась со своими материнскими обязанностями! Повторяю, мне нужен здоровый наследник, это понятно? Если хочешь, отдай его в детдом, мне все равно.

Она беспомощно озиралась вокруг, рассчитывая на поддержку хоть кого-нибудь.