Помоги мне вернуться

— Это то, о чём я сейчас подумал?

— скорее всего. Он жив.

— Он жив.

Я не могу, не могу, не могу сделать этот чёртов вдох! Мои легкие разорвутся.

— Джон, держите себя в руках. Успокойтесь. Вам надо присесть. Вы меня слышите? Джон!

В голове оглушительный звон — все колокола мира пришли в движение. И сквозь этот металлический грохот одна только мысль: так я и знал.

— Джон.

— Я… Я ждал этого каждый день. Да. Именно ждал. Боже, почему я сразу не догадался, что жду его? Ведь это так очевидно…

— Джон, просто посидите. Вам лучше?

— Я в порядке. Где он?

Где он?! Где он?!

— Я не знаю, как вам об этом сказать. Он ничего не захотел объяснить. Он всё время молчит. Не произносит ни слова. Последний раз он говорил со мною неделю назад.

— Майкрофт, я жду.

— Он отказывается возвращаться. К вам…

— Что?

— По-моему, он решил умереть. Мне страшно, Джон.

***

«Жив! Жив! Жив!»

Джон повторял это про себя бесконечно, сидя на заднем сиденье шикарного автомобиля Майкрофта Холмса. Время от времени он поглядывал на свои руки — не дрожат ли. Дрожат! И Джон крепко сжимал кулаки, чтобы хоть немного унять их безумную пляску.

Он смотрел в окно и ничего не видел — ни улиц, ни людей, ни огней. Всё слилось в единую полосу смутных кривых узоров.

«Не хочет ко мне возвращаться. Решил умереть. Как бы ни так! Схвачу в охапку и отволоку домой».

Холмс-старший оглянулся и посмотрел… с надеждой?

— Джон, я очень люблю своего брата. Нам надо его спасти.

— Я тоже его люблю.

***

У Джона подкашивались ноги, когда они шли по бесконечным, как ему показалось, коридорам загородного дома Майкрофта Холмса. Сердце то замирало, то срывалось в бешеном стуке, колотилось в горле, сотрясало грудную клетку.

Они шли тысячу лет. Миллионы столетий. И, казалось, это не кончится уже никогда.

Наконец, они остановились перед ни чем не примечательной дверью. Дверь как дверь. Белая, украшенная позолоченными узорами. Такая же нелепо-помпезная, как и всё в этом доме-дворце.

Но за этой дверью была сейчас сосредоточена вся жизнь Джона Хэмиша Ватсона.

— Приготовьтесь, Джон, — дрогнувшим голосом произнес Майкрофт. — Он… изменился.

И распахнул дверь.

Шерлок сидел в кресле, забравшись в него с ногами, и Джону понадобилась вся его армейская выдержка, чтобы от ужаса не завопить.

Этот бледный до синевы человек с потемневшими, ввалившимися глазницами и всклокоченными волосами не мог быть его другом. Нет, никак не мог.

Он поднял глаза, и в них Джон увидел такую смертную муку, что невольно провел по лицу ладонью, будто желая смыть эту невыносимую картину, навсегда истребить её из своей памяти.

Но голос Шерлока, обращенный к брату, прозвучал равнодушно:

— Зачем ты это сделал?

Этот тихий, хриплый от долгого молчания голос обрушился на Джона с такой силой, что он покачнулся.

— Шерлок… — с трудом произнёс он.

— Уходи, Джон.

Шерлок опустил на пол босые ступни и поднялся с кресла. Он был до такой степени жалок и так не похож на себя самого, что Джон не выдержал — рванулся к нему и встал рядом, не зная, что делать дальше, что говорить и как вынести весь этот кошмар.

— Уходи, — повторил Шерлок, опуская глаза. — Прошу тебя…

— Ни за что, — твердо ответил Джон и повернулся к Майкрофту. — Оставьте нас.

Позолоченная дверь тихо закрылась.

Шерлок отошел к окну, повернувшись спиной, и Джон впился зубами в кулак — крик рвался из его пересохшего горла. На костлявую спину Шерлока смотреть было невозможно. Тонкая беззащитная шея согнулась под грузом неведомой Джону тяжести, и хрупкие позвонки неровными бусинами выпирали сквозь майку.

— Тебя определенно следует откормить, и я срочно этим займусь, — пытался сохранять он спокойствие, но знакомый завиток на склоненной шее терзал его сердце нестерпимой болью.

Шерлок ничего не ответил и не повернулся.

— Собирайся, я за тобой. И, кстати, ты в курсе, что жутко воняешь? Когда в последний раз ты стоял под душем?

Шерлок резко повернулся и замер, не отводя от Джона больных, потерянных глаз.

А потом кинулся к нему, обхватив тонкими, ослабевшими руками, прижался крепко и выдохнул: — Джоон… Я смертельно соскучился.

========== Часть 4 ==========

Сердце отчаянно билось, наполненное жалостью и радостью одновременно. Этого долгожданного прикосновения было невыносимо мало. Худое, дрожащее тело казалось бесплотным, и Джон на мгновение испугался, что Шерлок сейчас исчезнет, растворится в воздухе без следа.

И всё это снова окажется очередным его сном, полным той безумной надежды, в которой он не признавался даже себе самому.

Сколько Джон уже видел подобных снов, сколько надежд было разбито, когда эти сны таяли на рассвете. И это была самая неподъемная тяжесть, которую он носил в своем сердце, охваченном почти привычной тоской.

— Что ты затеял на этот раз, Шерлок? Куда снова собрался? — тихо спросил он, обнимая и невесомо поглаживая худую спину. — Тебе так понравилось меня бросать?

Шерлок отстранился, с трудом выскользнув из его теплых объятий. Об этих объятиях он мечтал всё это страшное время, грезил ими, рвался к ним, не жалея себя. Но сейчас ему нужны были силы, а родной запах Джона, его до малейшего оттенка знакомый голос и надежные руки лишали Шерлока этой силы.

Джон видел, с какой неохотой Шерлок высвободился из его рук, но ничего не сказал. Он смотрел на него и никак не мог поверить в то, что дождался — ни разу не признавшись в этом себе, теперь он знал совершенно точно, что вся его жизнь с той страшной минуты, как Шерлок разбился, именно на этом и строилась.

Только это его и держало.

— Не надо было приезжать сюда, Джон.

— С каких это пор ты стал обо мне так думать? По-твоему, на меня это похоже? Ты здесь, ты жив, а я не приеду — замечтельный вариант! — И помолчав, добавил: — А ты? Ты бы приехал?

— Да.

И Джон разозлился.

— Что мы здесь делаем, Шерлок?! — повысил он голос до крика. — Почему ведем этот идиотский разговор?! Ты жив! Жив. Шерлок! Ты. Жив. Представляешь, что это для меня значит?!

Шерлок не ответил и вновь опустился в свое огромное кресло, поджав под себя босые и явно озябшие ступни, как будто это кресло навсегда теперь стало его единственным домом.