Помощь призрака

– Лиза, ты похудела, – заметила баба Настя. – Много работаешь?

– У меня всего несколько учениц.

– Ты ещё не отказалась от … своей идеи? – она так и не решилась выговорить: расследования убийства. Мы все старательно избегали этой темы. Наверно, каждому из нас, любившего Андрея, хотелось обмануть себя в том, что Андрей жив. – Домой не собираешься?

– Нет. У меня получилось продлить визу на год. Россия – чудесная страна. Всё можно сделать за деньги.

Мы пообедали вдвоём. Варька, когда баба Настя к ней постучала, буркнула из-за двери, что есть не хочет. И я знала почему – противная девчонка не хотела меня видеть. Впрочем, я не расстроилась и с аппетитом, – сама себе, я, конечно, не готовила, – набросилась на домашнюю еду: украинский борщ с пампушками, приправленный сметаной и укропчиком, а на второе: румяный пирог с капустой.

– Слушайте, баба Лиза, вы знаете, где лежат старые фотографии Петушинских? – решилась я спросить после обеда. – Андрей говорил мне, что есть целый альбом.

– Сейчас принесу, – баба Настя тяжело поднялась из-за стола, а я принялась мыть посуду. Старушка появилась на кухне минут через десять, видимо, искала.

Я бережно открыла бархатный коричневый альбом. Где-то здесь должна быть фотография Фаины. Перелистнула несколько страниц и увидела девушку в бальном открытом платье, затянутом в талии. На шее нитка жемчуга, волосы убраны в высокую прическу. Почувствовала, что мне не хватает воздуха. Этого не могло быть! Но я помню эту фотографию. Она мне нравилась, и я подарила её Степану. Стоп! Я потрясла головой. О чём это я? Уж не раздвоение ли у меня личности?

– Что с тобой? Ты так побледнела? – спросил баба Настя.

– Вы знаете кто это? – я показала ей фотографию.

– Конечно. Это Фаина. Та самая девушка, которая любила Степана. Из-за него она осталась в Москве. В 1918 году большевики забрали сначала в тюрьму родителей, а потом и ее. Там бедняжка и скончалась от пыток.

– А почему ее пытали? – спросила я, пытаясь не обращать внимания на мурашки, побежавшие по спине.

– Хотели узнать, где она спрятала драгоценности. Степан всю жизнь не мог себе простить, что не заставил её уехать. Он всё время говорил, что гибель Фанечки на его совести.

– Какие драгоценности?

– Не знаю. Степан рассказывал, что пришла к нему с этой шкатулкой и умоляла его уехать в Париж. Уж не знаю, что там дальше у них произошло, только этих драгоценностей никто больше не видел.

Я чуть не вскрикнула. Неужели драгоценности, которые мы нашли в подвале, принадлежали не Петушинским, а Гурьевым? И если предположить, что душа Фаины переселилась в моё тело, легко понять почему в Москве, всё мне казалось таким знакомым. Это единственное и разумное объяснение. И я так и не вышла замуж, потому что в каждом мужчине пыталась найти Степана. Наша прерванная любовь не давала мне покоя и в этой жизни.

– Баба Настя, вы случайно не знаете, где похоронена Фаина?

– Нет, милочка. Степан пытался найти могилку, но ему так и не удалось. Да я думаю, что и нет ее. Их же тогда расстреливали тысячами и закапывали всех вместе. Как собак. Ох, и страшное время было. Степан, когда рассказывал об этом, не мог сдержать слёз. Так всю жизнь он и не смог забыть Фанечку. Женился, правда, в конце концов. Так Бог вновь забрала мать Андрея.

Я вышла на улицу, и ноги сами понесли меня к знакомому дому. Стоя напротив парадной двери, закрыла глаза. Стук колёс экипажа, воздушное платье складками. Мужчина с остроконечной бородкой подаёт мне руку. Мы смеёмся.

Кто-то толкнул меня.

– Чего встала на дороге? – пробурчал мужской голос. Я открыла глаза. По Малой Никитской, торопясь успеть на зелёный свет, двигались автомобили. На противоположной стороне переговаривалась стайка подростков. Шумная Москва жила в своём бешеном ритме. Вот ведь чертовщина. Уж не схожу ли я с ума?

Глава 11

Мы встретились с Эмилем у фонтана и пешком направились по Тверскому бульвару.

– Знаешь, сегодня меня, наконец, вызвали к следователю, – сказал он.

– И что?

– Задавали стандартные вопросы. Давно ли мы знакомы с Андреем? Были ли у него враги? С кем он встречался последнее время? Не могло ли у кого-то оказаться причин убить его?

– Я надеюсь, ты не сказал о тайнике?

– Конечно, нет, – возмутился Эмиль. – С какой стати? Чтобы тебя подставить? Если узнают, что ты не заявила о драгоценностях, тебя затаскают. Клад в нашей стране принадлежит государству, а найдённому лишь двадцать пять процентов. Даже если он под твоим домом или на твоём участке найден. Знаешь, там такой следак мутный попался, с ним разговаривать неприятно. Такое впечатление, что ему надо на кого-то убийство повесить, чтобы глухаря не было.

– Обо мне расспрашивал?

– Задавал какие-то глупые вопросы. Я только сказал, что совсем тебя не знаю. Видел на похоронах Андрея и всё. Ты будь осторожнее, Лиза. Ведь у тебя могли быть причины убить Андрея.

От неожиданности я остановилась.

– У меня?

– Из-за дома этого, будь он не ладен. Если убрать Андрея, твой отец оказывается единственным наследником.

– Надеюсь, ты не думаешь, что я осталась здесь, чтобы комедию ломать?

– Нет, Лиза, успокойся. Просто я боюсь за тебя.

Ответить я не успела. В кармашке сумки пропел мобильный. Сняла трубку.

– Тебе последнее предупреждение, слышишь? Убирайся отсюда, иначе окажешься на том свете, так же как и твой родственничек.

– Кто это? – сдавленным голосом спросила я.

– Тот, кто тебе добра желает.

– Лиза, что с тобой? Ты побледнела. Кто звонил? – Эмиль с тревогой вглядывался в моё лицо.

– Никак не могу понять, тот же голос или нет. Такое впечатление, что он закрывает рот салфеткой. Значит, боится, что его узнают, – рассуждала я дрожащим голосом. – Похоже, кого-то беспокоит мое расследование.

– И как часто ты получаешь такие предупреждения? – встревожено спросил Эмиль.

– Третий раз. Первый был в день убийства Андрея, второй – неделю назад.

– Тебе нужно возвращаться домой.

– Нет, я должна довести дело до конца.

– Послушай, Лиза, – Эмиль взял мою ледяную руку. – Я понимаю, что ты любила Андрея. Его все любили. Мне тоже его не хватает. Уж, такой он был человек. Но ты только напрасно подвергаешь себя риску. Если уже ты очень хочешь участвовать, найми частного детектива и уезжай. Вернёшься, когда всё закончится.

Мне удалось восстановить сбившееся дыхание. Только коленки еще противно дрожали.

– Если идут звонки, я на правильном пути? Значит, кто-то меня боится?

– Лиза, это не имеет значения. Выбрось из головы идею, что ты можешь найти убийцу и уезжай.

– Я не уеду, – твёрдости в моём голосе не прозвучало, но это было от пережитого стресса, а не от неуверенности. – Не уеду, пока не накажу его.

– Ты сумасшедшая. Как ты его найдёшь? Как?

– Если я не ошибаюсь, мы встретились, чтобы кое-что выяснить, – в моем холодном голосе появились высокомерные отцовские нотки. – И если ты боишься, обойдусь без твоей помощи.