Понарошку
Шрифт:
— Ну, а куда деваться-то? Не заставлять же его было, на полу спать.
— А дальше?
— Что ты имеешь ввиду?
— Ну вы того… в смысле…
— Нет, ты что, с ума сошла, — испугалась Катя и покраснела, догадавшись, о чем спрашивает подруга, — мы просто легли спать и все.
— И что, — он даже не пытался приставать к тебе?
— Неа.
— Не ври! Игорек не Ванька Разумовский, чтобы я поверила в эти басни.
— Да говорю же тебе — не было ничего! Он пообещал, что не тронет меня и сдержал слово. К тому же я быстро уснула…
—
— А ты откуда знаешь? — Подозрительно спросила Катя.
— На личном опыте убедилась. — Спокойно ответила подруга. — А что? Да не напрягайся ты так. Это давно было. Еще в первый год моей работы в фирме. Рождественский корпоратив, знаешь ли, и все такое. Гоша с Олегом тогда так отжигали! Олежку, правда Янка быстро увела — подружка его бывшая, а мы еще долго веселились. Ну и вот… Было классно! Он прямо ураган в постели, честно-честно. Такое вытворяет!
— Даш, вот только давай без подробностей, — поморщилась Катерина.
— Ты ведь не обижаешься, да? Это вообще давно было и быльем поросло. Я просто опытом делюсь. В том смысле, что мужика ты себе классного отхватила!
— Даша, ну о чем ты говоришь! Какой мужик? Ты что — не поняла, наш брак не настоящий!
— Да хрен с ним с браком вашим! Не настоящий и ладно. Время то можно вдвоем провести, к обоюдному удовольствию. Двадцать первый век на дворе — кого волнует штамп в паспорте вообще?
— Ага. Это типа — постель не повод для знакомства, так что ли?
— Типа того. Если вы трахнитесь разок-другой, никто вас за это не осудит. Зато поймешь, что значит настоящий мужик. Не то, что твой бывший. Придурок малахольный!
— Я так не могу. Чтобы просто секс. Он же ничего ко мне не испытывает.
— Зато ты, по — моему, испытываешь. И даже очень. И не отнекивайся. Я ж тебя как облупленную знаю. Что — по уши втрескалась в него да?
— Даша…
— Что «Даша». Втрескалась — втрескалась, я же вижу. Иначе ни за какие коврижки не кинулась бы ему помогать, рискуя собственной репутацией и наплевав на мнение предков! А теперь не знаешь, как быть? И хочется и колется и бабка не велит?!
Катя опустила голову, признавая правоту подруги.
— Ох, Катька! Раз уж ты у меня такая дуреха, давай вместе думать, как сделать так, чтобы Игорек наш прочно сел на крючок.
— Не надо его сажать ни на какие крючки. Насильно мил не будешь.
— А кто сказал, что насильно! Добровольно, Кать. Вот увидишь — влюбится как миленький. — Весело рассмеялась Даша. — Иди уже, раздевайся. Буду тебя кормить. У меня рыбник есть. Твой любимый. Как знала, что ты заявишься. Сегодня утром испекла.
— Так что — мир? Ты больше не обижаешься.
— На больных и влюбленных обижаться грех, — назидательно произнесла подруга. — Их лечить нужно. Так что иди, раздевайся и мой руки.
Катя порывисто обняла подругу.
— Дашка,
я тебя так люблю! Ты у меня самая лучшая!— Кто бы спорил. А еще я умница и красавица — жаль только, мужики не ценят такое сокровище.
Глава 15
Оставшаяся до свадебного банкета неделя, напоминала Игорю какой-то сюрреалистический сон.
Начать с того, что в понедельник вечером, приехав домой, он обнаружил, что супруги нет дома. Набрав Катин номер, Гоша дождался десятого гудка и отключился, гадая, куда она могла подеваться. На кухне его дожидалось большое блюдо с еще теплыми фаршированными блинчиками, заботливо накрытое тарелкой и сложенным вчетверо полотенцем — значит ушла из дома недавно.
С утра, Катя отзвонилась, сказав, что у неё все хорошо, и они с Дашей помирились, но больше никаких звонков в течение дня не последовало.
Катерина появилась, спустя час, когда он, приняв душ и переодевшись, смотрел, свежескачанный боевик с участием Брюса Виллиса, запивая блинчики чаем.
Она вошла в гостиную, держа в руках скромный букетик тюльпанов и мечтательно улыбаясь.
— Добрый вечер, Игорь, — сказала девушка, проходя мимо него и направляясь в свою комнату.
— Ну, это кому как, — хмуро ответил Гоша. — Можно поинтересоваться, где ты была? Я волновался, если что…
— Напрасно. Мы с Ванечкой гулять ходили. Целый день дома сидеть — такая скука. Вот он и предложил проветриться.
— Ага. А Ванечка у нас кто?
— Ванечка? Мой друг. Иван Разумовский, программист наш. Игорь, достань, пожалуйста вазу. Цветы нужно поставить.
Гоша поднялся с дивана, достал с полки изящную фарфоровую вазу и подал Кате.
— И как? Проветрились?
— Да. Очень хорошо погуляли. На улице такая погода замечательная, почки на деревьях набухли. Скоро листики появятся. Весна совсем.
— Почки, значит, набухли… Ну-ну…
— Игорь, ты что сердишься?
— Да, ни боже мой, Катенька! — Спокойно сказал Гоша, внутренне, весь кипя от гнева. — Что ты! Все просто замечательно! Это же обычное дело, когда жена уходит любоваться набухшими почками с другим мужчиной.
— Помнится мне, ты обещал не ограничивать мою свободу, — резонно возразила Катерина. — Ты же сам сказал, что наш брак всего лишь понарошку. Помнишь?
— Да.
— Что-то изменилось?
— Нет.
— Ну, я тогда пойду к себе?
— Иди…
Когда за Катей закрылась дверь, Гоша выключил телевизор и раздраженно швырнул пульт куда-то себе за спину.
Во — вторник, уже почти заехав в гараж, он заметил у припарковавшейся неподалеку убитой иномарки, позиционирующей себя, как Форд, выпущенной вероятно еще в год Гошиного рождения, нарядную Катерину стоявшую в компании все того же Разумовского, разодетого как жених.
Дав задний ход, и подъехав к сладкой парочке почти вплотную, Гоша опустил стекло и поинтересовался у наконец-то заметившей его супруги: