Попаданцы

Оказалось, что Арсений теперь вассал герцога и обязан участвовать в этом мероприятии. С Собой он привёл и корзинщика с копьём и арбалетом.

— Тебе нужны доспехи и щиты для тебя и твоего оруженосца, — заметил герцог.

Чёрт, снова деньги, а щиты с кольчугами стоили каких-то неимоверных денег. Арсений задумался, где же взять эти деньги? В глубоком раздумье он стоял, глядя на море. Огромное количество бесполезной солёной воды.

А что, если добывать из неё соль, она стоит очень дорого, но нужны хотя бы две большие сковороды. А ещё нужно сделать небольшой мол, чтобы можно было набирать чистую воду. Та что возле берега не такая чистая. Сковороды он купил, не так это и дорого, а вот с молом оказалось сложнее. Камень нужен на стройке, но есть же и такой, что не особо подходит для стройки.

Внимательно осмотрев скалы, он нашёл отмель, уходящую на глубину. Вот там и насыпали всякого камня, который не шёл на стены. Оставалось построить маленькую хижину, но это уже на берегу. Выпаривать соль можно поручить и детям, работа несложная.

Подкидывай дрова, поддерживая огонь, да вовремя меняй сковородки, чтобы соль не начала трещать на сковороде. Когда она остывала, готовый соляной налёт соскребали деревянной палочкой в полотняный мешочек. Набирался он не быстро, за пару недель, но зато стоил весьма приличных денег. На следующий год они купили по щиту и шлему. Герцог одобрил, но заметил, что и кольчуги не помешают.

Второй этаж башни дался сложнее, зато и стена с лестницей отгородила вход в пещеру. Теперь пора подумать о воротах, но их тоже надо как-то защищать. Пришлось и там строить крошечную башенку, на которой с трудом могли разместиться трое. Через три года Арсений щеголял в кольчуге, с шлемом и щитом, обтянутым кожей.

И тут разразилась война, точнее, она доползла и до них, не прекращаясь, пока стороны не истощали себя.

— Вот тут примем бой, — Герцог собрал своих воинов.

— Нужны крестьяне, — вдруг подал голос Арсений.

— Зачем? — не понял Герцог.

— Вот тут выкопать траншею, за ней поставить колья.

— Лошади перепрыгнут колья и что дальше? — с сомнением произнёс герцог.

— И попадут ногами в траншею, да ещё там можно посадить пехоту с копьями, снизу никто не защищён, а загнать копьё под кольчугу можно только из ямы. Враг поднимается на бруствер и тут в него бьёт копьё, в ноги или в пах, это уже смертельно. Опять же, хоронить потом можно в этой траншее.

— Откуда ты это всё знаешь? — удивился герцог.

— На родите я был командиром дивизии, а это тысяча человек.

Армия в тысячу человек по тем временам, это нечто грандиозное, его послушали и не прогадали. Конница врага превосходила численно войско герцога, но рванув в атаку, напоролась на защитные укрепления, устроенные по указанию Арсения. Половина сломала ноги, попав в яму, остальных поражали копейщики, засевшие в траншее. Пехота тоже, едва проявлялась на бруствере, как снизу их били острые копья.

Так и получилось, что армия, значительно превосходившая их по численности, потерпела неожиданное поражение.

— Не надо резать всех лошадей, если перелом не очень сильный нужно просто завести под грудь полотно и подвесить её на балке на три недели, срастётся и будет лошадь хотя бы для хозяйственных работ. — рассказывал он по окончании битвы.

Конники попадали в плен, что сулило хорошие деньги от выкупов. А через три дня и начались переговоры, когда прибыли посланники с той стороны. Раненые лошади поправлялись, а безнадёжных пустили на мясо, заполнив подвалы замка вяленой и копчёной кониной. Кожу содрали и выделали, что тоже принесло неплохой доход, а Арсений наконец-то достроил своё укрепление.

Теперь камни таскали нанятые люди и на его земле появилось три террасы огорода, который давал потрясающий урожай, у самого леса появились пара хижин, в которых жили вновь прибывшие крестьяне, а семья корзинщика целиком занялась плетением корзин.

— Нужно сплести верши, ловушки для рыбы, — однажды зашёл разговор с корзинщиком.

Устройство тот не знал, но Арсений объяснил. Теперь стол разнообразила и рыба, которая с овощами была особенно вкусна. Соль по-прежнему приносила доход, а Арсений обзавёлся лошадью. Не бегать же пешком постоянно к замку и обратно.

Однажды корзинщик заговорил о том, что дочка выросла и ей пора замуж.

— Жених есть? — поинтересовался Арсений.

— Ещё нет, но мы помним, что право первой ночи принадлежит тебе, хозяин.

— Слушай, забудь эту средневековую муру, я не такой монстр.

— Но, если родится мальчик, он будет твоим сыном.

Вот так, уже голова поседела, а ему предлагают стать отцом. А с другой стороны, раз тут такие нравы, то почему бы и нет. В общем, всё получилось как всегда, но и расставаться с невестой он не пожелал, а потом и обвенчался. Жена нарожала ему пятерых сыновей, пока Арсений состарился настолько, что уже и верхом скакать не мог. Он ездил к герцогу на двуколке, с верным мечом, который теперь блестел, как новый и покоился в роскошных ножнах, украшенных серебром и камнями.

Тут, на берегу моря, его и схоронили, соорудив надгробье из большого камня. Из имени сохранилось только начало «Арс…», которое англичане читают как «Арк» — король.

Глава 25. Кожаный рыцарь

Никто не видел его лица, как и не знал его имени. Все звали его Кожаный Рыцарь, поскольку ходил он в кожаных доспехах. Не было у него ни копья, ни щита, ни меча, а вместо шлема носил он широкую шляпу, тоже из толстой кожи, коническую и такую непривычную, что спутать его нельзя было ни с кем.

Ходил Кожаный Рыцарь пешком, пока не обзавёлся большим медведем, на котором и ездил. Звали его на службу не раз, но он только делал рукой знак, показывающий несогласие. Из оружия он имел только глефу, сделанную из большого ножа, зато ловкостью с ним никто не мог сравниться.

Вот такой персонаж обитал в западной Европе времён варварских королевств. Страну никто не вспомнит по прошествии многих лет, да и перекраивались они так быстро, что трудно сказать, как тогда называлось королевство.

Сунь Ли родилась в семье китайца и русской женщины. Это отец так назвал девочку, мама звала Светой. С раннего детства отец учил её древнему китайскому боевому искусству. Ещё его отец бежал в СССР во времена Культурной революции в Китае, когда многих мастеров репрессировали. Китайскую семью приютили друзья, и они вполне освоились, став почти русскими.

Сына назвали Женей, хотя дома звали Джао. Вот ему отец и передал все секреты китайских единоборств. Судьба подарила ему дочку, и он стал учить её, едва девочка научилась ходить. К трём годам она уже была маленькой пружиной, ловкой и подвижной, а к пяти умела столько, что позавидовали бы все мальчишки. В школе никто не пробовал даже насмехаться или издеваться, она мгновенно пресекала любые попытки.