Попаданцы
Шрифт:
Вскоре все боеспособные мужчины ввязались в битву, и исход её был предрешён. Центуриона сбил с коня вождь, чем потом гордился несказанно. Антона чествовали, но сначала отловили все римлян до которых смогли дотянуться. Он потребовал. Чтобы их не казнили, пригодятся в качестве рабочей силы. Тем более, что достаточно мужчин погибло в рукопашной, а эти пригодятся в хозяйстве.
Вот так и получилась деревня отчасти германская, отчасти славянская, а отчасти и римская. Антон так и прожил тут до старости, обзаведясь женой и детьми. А потом он стал вождём, когда умер прежний. Вот тут мужчины ворчали почти постоянно, поскольку он начал строить небольшую крепость, настоящую, каменную.
Глава 37. Брат Ираклий
Разбойники поджидали людей, отправившихся в паломническое путешествие к святым местам. Они шли к порту, откуда отплывали корабли к Святой Земле.
— А деньги у них есть? — новенький в шайке первый раз участвует в таком нападении.
— Ты думаешь, они даром путешествуют? В дороге надо есть и пить, да и на корабль даром никого не пустят. Это обратно они пойдут почти нищими, а пока кошельки ещё достаточно полны звонкой монетой.
Главарь разбойничьей шайки давно занимается этим промыслом. Место выбрано удачное, тут главное, чтобы с людьми не оказалось рыцарей, но шпион доложил, что идут одни, да ещё с ними какой-то монах. Убивать монаха не хотелось, но вот их лучник готов застрелить родную мать, если это принесёт много денег.
Вскоре показалась и процессия паломников, сулившая хороший доход. Полтора десятка кошельков совсем не лишние в трудной жизни разбойника. Можно наконец-то хорошенько поесть и выпить, возможно, купить на зиму тёплый плащ или даже меховой жилет. Надоело спать в лесу и прятаться от непогоды под деревьями.
— Всем приготовиться, — тихо сказал главарь, но разбойники передали по цепочке приказ.
Впереди шагал монах с посохом. Длинная чёрная сутана, крест на посохе, только на голове странная коническая шляпа. Мало ли, в дорогу можно взять что угодно. Паломников никто не трогает чтобы не прогневить бога, но только не разбойники. Лучник прицелился в монаха и спустил тетиву. Стрела полетела, но монах наклонил голову и, скользнув по шляпе, она улетела в сторону.
— Ах ты…! — вспыхнул лучник и вложил вторую стрелу.
Но монах просто поймал её рукой и отбросил в сторону. Теперь он приготовился к сражению, а это никак не входило в планы разбойников. Они выскочили с диким свистом и кинулись на паломников.
— Станьте за мной! — скомандовал монах, потянув крест с посоха.
Это оказались ножны для острого лезвия, а в руках у него оказалось короткое копьё. Дальнейшее плохо уложилось в головах тех разбойников, кому повезло уцелеть. Монах вертелся как чёрт, поражая одного за другим. Его копьё не знало промаха, а нанести ему рану не удалось никому. Положив так половину шайки, он обратил остальных в бегство, но преследовать не стал. Собрав у убитых оружие и почти пустые кошельки, он тщательно вытер лезвие и сверху надел ножны в виде креста.
— Берите всё, что вам нужно, а потом помолимся о спасении их душ, — Сообщил он паломникам.
Те принялись обыскивать убитых, иногда забирая еду, мелочь в поясах, если не было кошельков, а некоторые и обувь сняли. Их уложили рядом, и монах затянул заупокойную. Паломники хором повторяли, уже не удивляясь некоторым отклонениям от привычного текста. Монах пристал к их компании на постоялом дворе, назвавшись странствующим монахом из далёкой страны на востоке.
— Стоит ли нам похоронить их по христианскому обычаю? — Спросил седой старик, явно совершавший паломничество
перед смертью.— Как пожелаете, но нападать на меня равносильно самоубийству.
Монах отошёл в сторону, предоставив людям самим решать. Всё-таки хотелось похоронить этих людей, но у них даже мотыги нет, не копать же могилы руками.
— Нам нечем рыть могилы, это большой грех? — как их волнуют грехи, на самом деле весь грех лежит на разбойниках.
— Заплатим крестьянам, чтобы они похоронили, недалеко есть деревня, — ответил монах.
Он не первый раз ходит этой дорогой и ждал встречи с разбойниками. А началось это тогда, когда молодой парень, едва окончивший мединститут, попал в густой туман. Стало темно, как в сумерках, а в тумане скрипело и стонало что-то невероятное. Когда туман рассеялся, он оказался в каком-то странном лесу, таких нет в Подмосковье.
Он пошёл, куда глаза глядят, надо выйти к людям. Едва поднявшись на бугор, он застал сражение. Монах отбивался от нападавших на него разбойников. Поединок явно нечестный, пятеро на одного. Впрочем, монах оказался довольно бойким, лупил своим посохом по рукам и ногам, да ещё так мощно, что мог бы и выиграть этот поединок. Но тут откуда-то прилетела стрела и попала ему в плечо.
Одной рукой воевать не сподручно, но парень решил вмешаться. Палка у него была, правда, не ахти, но и он не новичок в бою. Занимался карате и ушу, да и на улице доводилось повоевать с особо непонятливыми. А вот сейчас посмотрим, кто чего стоит? Пятеро против двоих, уже легче, ладно, против полутора. Двумя мощными ударами он свалил парочку разбойников на землю, выбил нож из руки третьего, а затем ударил пяткой в нос четвёртого.
С этим разбойники ещё не встречались, и его появление оказалось полной неожиданностью для нападавших. И тут стрела вонзилась монаху в бок, тот со стоном опустился на колени и стал молиться. Посох он взял, монах сейчас не боец, а ему хорошая палка не помешает. Пока поднимались остальные, он убил пятого точным ударом между глаз. Этих двоих жалеть было нечего, обезоружив их, он свернул шеи и занялся монахом.
И тут стрела полетела уже в него, но он ловко поймал её в полёте и сломал пополам. Злобное ругательство подтвердило, что этого стрелок никак не ожидал, он выпустил ещё две стрелы, но и они не долетели до цели. У лучника просто не оказалось больше стрел, и он убежал пока этот демон не настиг его и не убил.
Между тем монах умирал, рана в боку оказалась слишком серьёзной. Но парень решил побороться за его жизнь, вытащил стрелу и попробовал перевязать. Кровь остановил, но дальше возникли проблемы с внутренностями.
— Оставь меня, — с трудом произнёс монах, — там дальше по дороге есть деревня, пусть похоронят меня по-христиански. Тут в котомке достаточно денег, но главное, это письмо из Святой Земли. Отнеси его в монастырь святого Доминика, там очень важные сведения, скажи, брат Лука передал. Назови своё имя, чтобы я мог передать его, когда предстану перед Богом.
Говорил тот на латыни, но это как раз понятно, это он учил в мединституте. Рана тяжёлая, в те времена не умели лечить раны в печень, а у него нет ничего для операции.
— Меня зовут брат Ираклий, — почему-то он назвал имя друга детства.
— Так ты монах?
— Да, с востока, там далеко есть большая страна и я странствую по свету.
Врать перед лицом умирающего вроде и нехорошо, но и правду как сказать, что он перенёсся в далёкое прошлое? Но пока монах ещё жив, и парень взвалил его и попытался донести до деревни. Немного не донёс, умер брат Лука, когда деревня уже показалась вдали. Забрав его котомку, «брат Ираклий» осмотрел содержимое.