Попаданец 2

— По поводу званий что-нибудь придумаем позже. А вот походы… Я бы совсем не хотел опять убивать людей. — медленно и задумчиво ответил наконец Тимофей, вспоминая те передряги, в которых уже успел побывать. — Даже представить не могу себя на месте тех татей, что приходили к нам в дом, за нашими семьями. А ты?

Глава 17

Зимой жизнь в деревнях сильно замедляется. Из постоянных обязанностей остается разве что уход за домашними животными. Они почему-то все равно продолжают требовать еду, уборку в их помещениях и в некоторых случаях дойку. Это не растительный мир, который залег в спячку до потепления и дал отдохнуть от постоянной обработки земли, посадки, уборки урожая, борьбы с сорняками и поиска новых мест для посевов. Хотя, про сорняки можно было и умолчать. Даже на огородных участках с ними мало кто боролся. Детей еще гоняли туда, чтобы их чем-то занять, но у взрослого населения обычно хватало и других забот. Практически все хозяйства были на самообеспечении и если один человек быстро справлялся с чем-то одним, то обязательно находилось что-то, что получаться упорно не захочет, а все равно сделать нужно. Да и просто расстояния и отсутствие транспорта очень сильно влияло на скорость жизни.

Зима в Илемно, как и в остальных деревнях, давала возможность передохнуть после уборки урожая и оценить результаты своих трудов уже спокойным взглядом. Кто-то радовался, что получилось больше, чем ожидал, другие наоборот задумались, где же они ошиблись и как выходить из своего тяжелого положения. Этот год выдался удачным практически для всех, урожая оказалось в достатке и первых оказалось гораздо больше, чем вторых, а они уже помогут своим соседям. Ведь в следующий раз может не повезти уже и им самим. Тут без взаимовыручки совсем никуда. Да и совсем недалеко появился и еще один вариант поправить положение. Можно было уйти в Боротно, и там пока еще не отказали ни одному из местных хотя бы в небольшой подработке. Свести концы с концами получится, а если понравишься, то могли предложить и остаться. Несколько дворов туда уже перебрались по этому году.

Самой активной частью Илемно в начале зимы являлся боярский терем, к которому сейчас тонкой струйкой стекались телеги с соседних деревень, доставляя оброк. Кто-то привозил его самостоятельно, а кто-то и, скооперировавшись, сразу толпой. Да и сам налог был не слишком однороден. Дворов не слишком много, поэтому со многими оставались индивидуальные договоренности. Они то как раз и старались привозить все отдельно, чтобы не терять свое положение. В землях, находящихся под управлением города такой подход невозможен, как и в соседних княжествах, где оброк собирается с очень большого количества деревень одной и относительно небольшой группой лиц. Здесь же таких мелких землевладельцев более чем достаточно и каждый хочет получить со своей территории хоть чуть-чуть, но побольше. Хотя и не все шли по пути договоренностей. Были и индивиды, которые просто обирали свое население до нитки. Люди от них при первой возможности сбегали, они пытались их ловить, вернуть, затем покупали новых, сажали их на землю и так дальше по кругу.

Яков Прокшинич по началу шел похожим путем, от чего растерял много работников со своей унаследованной территории. Но в его случае помогало активное военное прошлое. По молодости он постоянно рвался в бой и принимал участие чуть ли не в каждом походе, зачастую возвращаясь с приличной добычей, которая компенсировала потери. Так было до того момента, как он еле живой вернулся домой и без добычи. Это заставило изменить свое мнение о подобных военных забавах. Целых два года он любыми средствами избегал сражений, просто не мог себя заставить, а за это время младший брат понемногу помогал разобраться с возможностями получения дохода со своей земли.

Сначала все шло совсем плохо, но хотя бы получилось прекратить отток людей. Затем, через пару лет, когда он нашел несколько добрых мастеров, согласившихся перебраться к нему, то начался даже обратный процесс и Илемно очень медленно, но стала разрастаться. Потом появились амбиции и возможности в закладке новых деревень, первой из которых стала Павы. На приличном удалении, но там уже было обжитое место, из которого, правда, люди разбежались еще несколько лет назад. Когда там все наладилось, следующее поселение заложили в Березе, а спустя еще почти три года отправились первые люди и в Боротно. Правда с последним с самого начала пошло все наперекосяк.

Казалось бы, что теперь то уже все в порядке и можно передохнуть от новых сюрпризов, но сегодня перед ним положили два десятка листов бумаги, которые он очень внимательно и не менее удивленно изучал. Нет, виной этому совсем не материал, ему уже привозили несколько десятков чистых листов в качестве подарка и демонстрации продукции, которая распространяется в ближайшие несколько лет только через купца. Тогда он здорово расстроился, что согласился на подобную сделку, хотя она и помогла решить несколько его проблем. Сегодня интерес был в другом.

На листах довольно мелким почерком были расписаны все расходы на его дружину, сам боярский визит, список и цены того, что уже ранее было привезено и передано в течении года. Другие содержали помесячно все продажи деревни, даже внутренние с точным количеством, ценой и общим результатом. Абсолютно все переводилось в эквивалент серебра по весу, потому что иначе быстро разобраться не выйдет. Последние два листа были обобщением, сколько всего получилось, сколько уже выплачено и осталось.

Подобного подхода Яков Прокшинич совсем не ожидал и не видел в своей жизни. Что-то похожее было, когда он еще в детстве с отцом приходил к его другу, который отвечал за часть городских продовольственных амбаров. У того было огромное количество глиняных и восковых табличек с чем-то похожим. Но здесь был совершенно другой уровень. Тимофей с Прокопом были отправлены дожидаться, пока боярин в этом разберется, а он засел в своем кабинете и не выходил наружу уже почти три часа, прокручивая в голове, как это устроено и чем может помочь. Ведь сразу понятно, что эти записи сделаны исключительно для него. И первой мыслью было то, что его пытаются обмануть, заплатив меньше положенного, а он старался отслеживаться деятельность деревни. Но оказалось, тут гораздо больше, что сделало его только еще подозрительнее.

***

— А зачем ты ему отдал все свои подсчеты? — поинтересовался Игнат после сытного обеда на своей почтовой станции, где они в очередной раз остановились.

— Так я это для него и написал, мои дома хранятся. — пожал плечами Тимофей.

Естественно записи для боярина делались на языке этого времени, как и буквенная запись чисел, а для себя уже на привычном. Повозиться пришлось конкретно, ибо практики в этом деле у него было совсем не много. Хоть он периодически с местной письменностью и сталкивался, но внутри Боротно почти все отчеты и записи делались только на его варианте, которые боярин естественно просто не поймет.

— Нет, я не про это. Зачем ты ему так подробно все описал? — продолжил Игнат. — Там же вообще все, что мы делали. Может быть не стоило так открыто рассказывать?

Во время передачи бумаг Тимофею пришлось объяснять, что каждый конкретный лист описывает и для чего нужен, да и в дальнейшем делать пояснительные вставки, когда шел первичный разбор информации. Так что Игнат был прекрасно осведомлен о содержимом.

— Возможно ты прав. — вздохнул Тимофей, вспоминая взгляд боярина, когда тот их отпустил, отложив передачу оброка до завтрашнего дня. — Но я это сделал не просто так. Причина тоже есть.

— И какая же? Хотя погоди, сейчас вернусь.

Игнат встал и шустро принес с кухни кувшин прохладного кваса. Разлив содержимое по кружкам, сделал глоток и уставился на парня.

— Главная причина, что там все правда. Сколько мы купили, сколько продали, что уже ему передали и прочее.

— Это я уже понял, но зачем? Так же никто не делает, и с нас боярин этого не спрашивал. Никифор так вообще всегда старался поменьше привезти, рассказывая сказки про неурожаи.

— Тимофей Прокопыч, надо еще чего или я пошла?

В помещение заглянула Злата, молодая двадцатилетняя девушка, подрабатывающая на станции. Хотя, уже можно сказать даже работающая здесь постоянно. Уборка и готовка во время остановок здесь посетителей, как правило из Боротно и обратно, были на ней. Но постоянно она тут не находилась, даже готовила зачастую у себя дома, благо жила по соседству.

— Иди-иди. Нам ничего не нужно больше. Было очень вкусно, благодарствую. — ответил Тимофей и повернулся к Игнату. — Ну смотри, мы же много чего делаем? Так и рассказывать пришлось бы долго, что да откуда и куда. Могли и забыть что-то случайно. А так все на бумаге перед глазами. Мне так гораздо проще и ошибок не будет. Я совсем не хочу, чтобы недоверия к нам стало еще больше. Так же мы честь по чести все показали и готовы расплатиться.