Попаданец на максималках - 1

— Немного?

— Да, немного.

— Хмм… Мне надо подумать, Ваше Высочие.

— Подумайте, Драко Витусович, подумайте. Но если согласитесь лишь для того, чтобы меня обмануть, то пострадаете не только вы. Надеюсь, это очевидно? Мне нет смысла угрожать лично вам и ласково улыбаться вашим родственникам. Кстати, под родственниками я подразумеваю не только семью, но и других членов династии…

В том, что бывший заместитель военного министра согласится, я почти не сомневался. Он далеко ещё не стар и может прожить лет пятнадцать или двадцать, поскольку здоровья у него хоть отбавляй. Неразумно отказываться и гнить заживо в тюрьме, если есть некоторый шанс выйти на свободу. Если бы мне предложили нечто подобное, то я бы согласился.

Будет ли он честен со мной? Очень хочется бы надеяться. Сбежать отсюда ему не удастся, поскольку не при его габаритах задумываться о подкопе. К тому, же при организации тюремной безопасности я постарался использовать меры предосторожности своего прежнего мира, пусть и кастрированные. Да, из любой тюрьмы можно убежать, но зачем это делать, когда обещают свободу всего лишь взамен на сведения?

Остаётся надеяться, что другие чиновников, которых Воллович потащил своими признаниями в тюрьму, тоже проявят благоразумие и пойдут на подобную сделку. Тогда у меня будет неплохое собрание дел на многих личностей, что позволит чувствовать себя увереннее, неся нелёгкое бремя государственной власти. Да, тяжела ты, шапка Мономаха!

Когда в конце лета Верёвочкин пришёл с предложением купить довольно большое каменное здание, то я не одобрил эти траты. Пришлось моему советнику поведать о своих планах создания тюрьмы для длительного содержания подозреваемых. Недёшево обошлась такая блажь, да ещё пришлось послать туда бригаду моих должников, чтобы они из просторных помещений понаделали небольшие камеры-клетушки. Получилось так себе, если честно, но зато надёжно.

Вот одним из первых сидельцев и оказался Воллович. А в последующие дни набралось уже столько, что если так и дальше пойдут дела, то надо будет задуматься о расширении. Тюремными надзирателями были набраны только бывшие солдаты, поскольку они и к дисциплине приучены, и искать лучшую долю вряд ли будут.

Официально это здание — один из складов моей фармацевтической мануфактуры. Чтобы поддерживать легенду, здесь действительно хранятся некоторые виды ингредиентов, и те, кто проявляет излишнее любопытство, могут наблюдать, как раз в несколько дней подвода увозит на производство тяжелые ящики или мешки.

С новыми сидельцами я общаться не стал, а поручил это помощникам Верёвочкина. Мне ещё не хватало с каждым беседовать и лично узнавать их тайны!

Резкое исчезновение такого количества чиновников военного министерства было объяснено неожиданным срочным делом, составляющим государственную тайну. Из рабочего кабинета Волловича были вынесены все бумаги, а сам он опечатан. Опустели и некоторые другие комнаты. Вообще-то, надо будет вынести на обсуждение Малого Совета вопрос о нецелевом использовании дворца. Понятно, что всем удобно иметь под рукой всякие там министерские службы, дабы в любой момент можно вызвать чиновника высшего ранга, но было бы правильнее построить специальные здания где-нибудь поблизости. Впрочем, стану императором и, возможно, сам откажусь от своей затеи.

Пока Воллович думал, я выяснил, кто из промышленников льёт пушки для нужд армии, и как с этими людьми мне бы познакомиться. Конечно, можно просто составить официальный заказ, но мне, как обычно, хочется самому засунуть свой нос, и всё пощупать своими руками. Промышленников, проживающих неподалёку, трое: Яний Лекайн, Пётр Канатчиков и Агит Зеров. Между ними уже давно образовалось понятное соперничество из-за прибыльных военных заказов, и я намерен на этом сыграть. Пришлось подключить моих знакомых купцов, дабы они навели необходимые справки.

Прошло два дня, и мне подумалось, что нет смысла больше ждать, и следует снова навестить своего узника. В солнечный морозный день совершенно не хотелось отправляться в тюрьму и радовало лишь то, что это я делаю по своей воле.

— Что решили, Драко Витусович? — как обычно, без долгих предисловий спросил я о главном.

— Решил принять ваше предложение, принц, — без особого недружелюбия, но почти безэмоционально ответил Воллович. — Здесь холодно и я не думаю, что несколько лет пребывания в этом каменном мешке прибавят мне здоровья. А вот то, что убавят, — уж точно. Как я понимаю, вы вольны делать со мной, что заблагорассудится и никто не посмеет сие остановить. Я буду последним дураком, если начну упрямиться. Вопрос лишь в том, какие гарантии Ваше Высочие изволит дать мне?

— Ну и хорошо, что согласны, — как можно искренне ответил я. — На днях вас переведут в оттапливаемое помещение. Не думаю, что там будет намного приятнее, но всё же. Что касается гарантий, то тут всё сложнее, граф, — я сразу заметил периферийным зрением, как арестант резко вскинул на меня удивлённый взгляд, но не подал вида. — Могу, конечно, поклясться, но вряд ли вы будете удовлетворены сим пафосным словесным действом. Письменное обязательство, тоже не вариант. Так что вам остаётся только мне поверить. Я не садист, который получает удовольствие от мучений своей жертвы. Я — прагматик. Когда вы это примете, то наши отношения сразу перейдут в нужное русло.

— Что же вы хотите узнать, Ваше Высочие? — Воллович был сбит с толку моими высказываниями, но не хотел быстро сдаваться.

— Вам будут предоставлены бумага и чернила, — я посмотрел на небольшие оконца, — и свечи, конечно же… Почти везде в тюрьме темно… Поначалу просто описывайте своих знакомых сослуживцев: что из себя представляет человек, какие у него качества, как он относится к работе, к деньгам, к другим сослуживцам. Что для него главная ценность… ну и прочее в таком же духе. Чем больше сведений, тем лучше. Старайтесь излагать свои мысли из расчёта «одна персона — один лист», чтобы было удобнее читать и систематизировать.

Я расслабленно улыбнулся, а мужчина напряжённо слушал.

— Конечно же, в первую очередь начните с вашего бывшего непосредственного начальника, а потом и о других знакомых министрах, и их ближайшем окружении… о котором знаете, конечно. Если в чём-то не уверены, то так и пишите: говорят то-то и то-то. И продолжайте по нисходящей вплоть до писарей и курьеров. Затем, мне было бы интересно прочитать ваши заметки и о других знакомых, да и вообще о всех, кто для вас самого представляет интерес. Фершт… Я понятно объяснил свои интересы?

— Да, принц.

— Через несколько дней, когда ознакомлюсь с первыми результатами, буду готов выслушать от вас личные просьбы. Конечно, о свиданиях с родственниками речь идти не может никак, но частично облегчить ваше существование могу. Ведь это же будет на пользу нам обоим, Драко Витусович! Только пишите, пожалуйста, предельно разборчиво, а то у моего знакомого врача такой ужасный почерк, что я собственное имя не могу прочитать, — я улыбнулся как можно более простецки. — Мне же не только бумаги, написанные вами читать, но и тех, кого вы сдали. Пожалейте мои глаза!

Что же, всё сложилось как нельзя лучше. Вроде бы Воллович мне поверил. Надеюсь, я не переиграл, изображая из себя этакого простака? Может, ещё с кем-нибудь из заключённых поговорить, пока Верёвочкин не появился? Да где же он? На него это так не похоже…

Лишь через пару часов я узнал, что жена Николая Исидоровича вдруг вздумала рожать, и ему пришлось в спешке искать акушерку. А я говорил, я предупреждал, что к такому событию надо подготовиться заранее! Тоже мне, молодой отец! Понятно, что теперь и речи не может идти ни о каких допросах. Ладно, пусть отдыхает. В конце концов, сидельцы никуда не убегут, надеюсь.