Попаданец на максималках - 1

— Я не силён в политических интригах, поэтому предлагаю ответить, как есть: что наследник Империи решил лично посмотреть на возможных невест, поскольку серьёзно относится к установлению династического союза с таким великим государством, как Хазарский каханат.

— Вот так прямо и ответить им?

— Почему бы и нет?! Это честный ответ и никакого двойного или тройного дна в нём нет. Конечно, можно было бы добавить, что в замышляемых мною реформах я отвожу упомянутому союзу большую роль, но думаю, что вот об этом лучше не говорить. Таким образом мы покажем, что нуждаемся в Хазарии больше, чем она нуждается в Империи.

— Я полностью согласен с Вашим Высочием и сразу же начну необходимые переговоры, — склонился барон.

Откушав обедом, приготовленным служанкой и её двумя малолетними детьми, я отдал своему офицеру приказ найти временное жилище для солдат. Ещё неизвестно, когда посол может к кем-то там переговорить и договориться, а людям уже сегодня надо устраиваться. Да и не факт, что мою полуроту разместят во дворце, поскольку надо быть полным болваном, чтобы чужеземных воинов размещать в своём жилище. В лучшем случае мне позволят иметь символическую личную охрану человек из пяти, не более. Кахан — правитель себе на уме и недоверчивый, как я понял из рассказов Илига. Это Елена Седьмая может благодушно позволить многочисленным ляхам остановиться пожить несколько дней по соседству с дворцом, а вот восточные правители очень осторожны в подобных вопросах.

Лейб-гвардейцам повезло. Из одного карван-сарая ушла по своим торговым делам пара караванов, так что мест для размещения хватило на всех. Пришлось поторговаться, конечно, и сделать попытку сбить назначенные чужестранцам расценки, но уже то, что мои люди не будут спать под открытым небом, успокаивает. Мне же барон выделил небольшие покои, да ещё извинялся, что их размеры не соответствуют статусу принца. Да и ладно, есть, где голову приклонить — уже хорошо.

На следующий день я, переодевшись в одежду попроще, и перекусив едой, приготовленной служанкой, двинулся знакомиться с Саркелом. Конечно, в старую крепость и дворец меня никто пропускать не собирался, так что в компании сержантов просто прогуливался по улицам, ловя на себе редкие заинтересованные взгляды. Всё-таки здесь привыкли к иностранцам и не рассматривают их в качестве неведомых зверушек. Впрочем, групп детей-попрошаек тут было много, и от них было немало проблем, с которыми мы еле-еле справлялись.

Никаких достопримечательностей я в Саркеле не обнаружил. Кроме упомянутых кирпичных крепости и дворца здесь смотреть туристам нечего. Даже культовых зданий мы не увидели. Впрочем, как я уже знал, поклонения божествам происходят в специальных отдалённых местах, а в городах люди просто живут. Жилища обычных людей представляют собой палатки и шатры из дерева и войлока, а так же глинобитные, врытые в землю мазанки, не менее примитивные, чем сами шатры. По всей Хазарии кроме кахана никто не может иметь жилище из обожжённого кирпича. В крайнем же случае, позволялось возводить из сырцового.

Это старый закон и уже давно пора его отменить, на мой взгляд, но, как говорят, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Да и зачем этим кочевникам кирпичные здания? Собственно хазарских городов только два, а немногочисленные остальные, расположенные на восточном побережье Каспия, были завоёваны в древности. Но и там, кроме Дербента, как рассказал посол, смотреть не на что. Кочевники… одно слово. Стоит добавить, что городом Саркел могу назвать лишь условно. Он чем-то похож на многие города в Восточной Финляндии, представляющие собой административно соединённые деревни. Так что столицу каханата лучше назвать значительным населённым пунктом, в котором имеются две цитадели: одна для пребывания военных, а вторая — для правителя и его двора.

На улицах, если так можно выразиться, поскольку видимую строительную планировку не заметил, ожидаемо не заметил жриц древнейшей профессии. Это не значит, конечно, что их здесь вообще не существуют, но вот так в открытую они не навязывают свои услуги. Видно много ремесленников — кузнецов, кожевенников, гончаров, — но на вид они почти неотличимы от обычных земледельцев, с весны до поздней осени пропадающих на своих полях. Удивительно, но на местных двух базарах я не заметил продавцов овощей и фруктов. Хотя, возможно, это связано с тем, что ещё середина лета.

В целом вид хазарской столицы поверг меня в уныние. Если каханом или с его министрами поговорить не получится, то надо отсюда поскорее уезжать. Вот только куда? Можно будет снова встретиться с Илигом, и напомнить об его обещании подыскать мне аргамаков. Неплохо бы и с другими купцами поговорить об этом, и не только о лошадях, но и о поставках товаров из Индии и Китая.

Я поймал себя на мысли, что снова уделяю много внимания на вещи, напрямую меня никак не касающиеся. Видимо, такова моя натура, что и неудивительно, учитывая, откуда я сюда попал. Нельзя, нельзя одному влезать во всё, даже если это кажется заманчивым и прибыльным. Как минимум, люди не поймут, как максимум — надорвусь.

Последующие четыре дня я старался наладить контакты с местными купцами, но несмотря на все старания особого успеха не добился, поскольку надо было сохранить инкогнито. А раз я никто и звать меня никак, то купцы лишь на словах соглашались с моими попытками купить аргамаков, но далее дело не продвигалось. Даже Илиг, с которым почти месяц провёл время бок о бок, после моего явного нежелания расставаться с захваченным корабликом, почти потерял интерес. Более того, он засобирался в Крым и, как я думаю, наше еле начавшееся сотрудничество не принесёт свои плоды.

— Как дела, Петр Григорьевич, — задал я вопрос Минчакову, — желая узнать о перспективах неофициальных переговоров на высшем уровне.

— Сожалею, Ваше Высочие, но никаких подвижек нет. Это, конечно, в обычаях Востока никуда не торопиться. Может пройти и месяц, пока что-то станет известно. Если бы визит был официальный, то могли бы принять и на третий-четвёртый день, а так… — посол неопределённо развёл руками. — А так могут вообще не принять.

— Ладно, спешить пока некуда. Подожду недельку, — слегка скривился я. — Обижаться не на кого, сам, можно сказать, виноват, что явился без предварительного уведомления.

От расстройства, что всё могло быть зря, пошёл в порт, взяв с собой Алексея Белякова, ещё одного недавно произведённого сержанта и троих капралов. Хотя какой-то вид законности и порядка в Саркеле был, но никогда не знаешь на кого напорешься в случайном месте. Что забыл в порту? Подумал, что может действительно отправиться в Крым или в Итиль? В Крыму можно будет попробовать познакомиться с ромейскими купцами или мастеровыми. В Итиле можно встретить купцов из Персии и других земель. Да и мастеровых там тоже должно быть немало. В любом случае, больше, чем здесь, в Саркеле.

В духане — местном подобии трактира — расселись на ковре в одном из углов. Это место порекомендовал Илиг, сказав, что хозяин-кавказец старается держать хороших поваров, чьи блюда привлекают своей необычностью и вкусом многих небедных жителей столицы. Так оно и оказалось, нам предложили нечто похожее на манты, чуду и плов. К сожалению, середина лета не благоприятствовала разнообразию овощей и фруктов, но и так было очень даже неплохо. Поскольку ислам в этом мире тоже не появился, в наличии имелся хороший выбор вин.