Попаданец на максималках - 1

Фёкла недоверчиво посмотрела на мой тощий зад... подумала немного и без стеснения уселась за стол. Я ей вторую чашку, которую зачем-то на подносе стояла, пододвинул.

— Чаю сама наливай. Может, ты послабее или покрепче предпочитаешь.

— Чаво?

— Пей давай!

Мдя... заварку жалеть не стала. Да и ладно. Мне-то что? За всё уплочено.

Так и сидели мы минут двадцать или больше. Булок было много всяких: и с орешками, и с маком, и с яблочной повидлой, и даже с корицей настоящей, а не с кассией, — более дешёвым аналогом, — которую в моём прежнем мире везде в наглую используют.

Девчонка как во вкус вошла, так и не остановить её. Забавно наблюдать, как она в каждую ладошку по булочке взяла и попеременно откусывает. Вот это по-нашему, одобряю! Наелись, напились.

— Скажи халдею, что завтра утром может чашки забрать. Пусть уходит, — делаю милостивое движение рукой. — Фёкла... а тебя я попрошу остаться... ещё на часик.

Девочка оторопела от такого приглашения, но быстро взяла себя в руки, вернулась и настороженно спрашивает:

— Чаво изволите, Ваше Вашество? — а рукой крепко вдруг начала сжимать подол платья.

Я усмехнулся:

— Не боись, я сыт и не опасен. Расскажи мне что-нибудь, а то скуш-ш-шно мне.

— Чаво вам рассказать? — удивилась девочка, но подол отпустила и ладошкой складки ручкой разглаживать стала.

— Что хочешь, мне всё интересно, — а сам уже позёвывать начал... умаялся я за день.

— Могу сказку рассказать, — поступило неуверенное предложение.

— Во! Сказки я люблю, — согласно закивал я. — Только подожди, щас на диванчик прилягу, а ты начинай... про кого хоть сказка? Не про колобка, надеюсь?

— Кто это? — в глазах заискрился интерес.

Всё ясно, придётся мне тебе рассказывать.

— Садись в ногах и слушай...

О болтливом недоразумении из теста я поведал довольно быстро. Смотрю, у девчушки глаза на мокром месте. Переборщил я с кровожадностью лесных животных... Ладно, расскажу о весёлых животных.

«Бременские музыканты» зашли на ура, вроде бы. Вот только в этом не уверен, поскольку отрубился где-то перед исполнением песни трубадура.

Проснулся глубокой ночью, поскольку приспичило... И не понимаю, почему ногам так тепло. Приподнял голову, смотрю. Фёкла на другом конце дивана лежит. Ага... тоже сморило. Кое-как вытащил ноги из-под неё и направился в нужник. Хорошо-то как! И обратно, на диван. Почему не в свою кровать? Не знаю, не подумал. Потихоньку стал укладываться, но девчонку всё-таки разбудил. Зашевелилась и голову приподняла.

— А... Юлий... — и снова спать, обняв мои ноги.

У меня сон, как рукой сняло. Это что сейчас было? Меня с государственного трона свергнули или до друзей возвысили? Минут пять поразмышлял и понял, что ничего не понял. Заснул.

Думал, что утром встану рано, но нет. Фёкла тормошит:

— Вставайте, соня!

— Какой час? — спрашиваю.

— Около десяти утра. Лакеи по лестнице завтраки разносят. Вставай, я чаю разогрела уже.

Что? Вскакиваю. Действительно, чай, разлитый по чашкам, дымится. Свежие булочки источают изумительный аромат. Девочка сидит на стуле и ожидает, когда я присоединюсь. Присоединился. Сидим и на горячий чай дуем... Тишина. Вдруг меня холодным потом прошибло, — ни дать ни взять, семейная пара. Посмотрел вниз. Уф... штаны на месте и не расстёгнуты. Значит, ничего не было.

Взглянул на Фёклу, а она, — будто это у нас тысячное совместное утро, — как ни в чём ни бывало, булочку одну за другой уплетает. Мдя... Если так и дальше дело пойдёт, то точно до неё поварята дотянутся, когда Марфа зазевается.

— Хорошо то как! — откидывается Фёкла на спинку стула и закидывает руки за голову.

И я вижу, как её грудки пытаются проткнуть лиф платья.

— Хорошо! — соглашаюсь я, нисколько не кривя душой.

Мне действительно хорошо... и не только мне. А ну, кыш!

— Жаль, но мне надо на кухню, — девочка с видимой неохотой начинает слезать со стула и смотрит на меня с надеждой.

Я понимаю её желание никуда не уходить, тем более на кухню, где ей опять придётся целый день тяжело работать. Оставить здесь? И как я это объясню другим? Лейб-гвардейцы... Они — мужики... Свои в доску. Не выдадут. А Марфа? Что я ей скажу?

— Жаль, — отвечаю, — но раз надо, так надо.

С языка чуть не сорвалось «Приходи ещё», но я сдержался...

Теперь вперёд, императрицу проведать. Интересно, неизвестный Конон-варвар уже ушёл или дрыхает, отсыпаясь после утомительного штурма? Поднимаюсь по главной лестнице и приближаюсь к двери. Часовые стоят и не обращают на меня никакого внимания. Толкаю дверь. Вхожу. Матушка с фрейлинами пьёт чай. Хмм... Поздновато.

— Доброе утро, Ваше Императорское Величие!

— Доброе утро, Ваше Императорское Высочие! Присаживайтесь, попейте чайку.

— Благодарю, я уже.

Кружка замерла в руке императрицы.

— Уже? — вздёрнутая бровь указывает, что этот вопрос был задан не ради вежливости.

— Уже, — киваю, как ни в чём не бывало. — Хорошее утро сегодня!

Императрица с удивлением смотрит в окно, сквозь которого почти ничего не видно, и не потому, что стёкла полупрозрачные, а из-за тёмной тучи, повисшей над столицей. Фрейлины своими аппетитными пятыми точками почувствовали, что венценосную семью следует оставить вдвоём, и по-быстрому слиняли, радуясь, что могут быть предоставлены сами себе.

Мы сидим в полной тишине.

— Как прошёл вчерашний день, сын наш?

— Очень хорошо, маман.

— Так хорошо, что вы с утра сытыми к нам пришли?..

— Ну...

— Вы же не собираетесь снова наступать на... на... на ту же неприятность, что и ранее?

— Нет, матушка, есть много способов избежать подобного.

Не знаю, о чём подумала императрица, но кружка дрогнула в её руке, и на столешнице расплылись капли.

— Почему иногда кажется, что мы разговариваем не с ребёнком, а со взрослым мужчиной?

— Вполне возможно, что так оно и есть.

Следующие пять минут прошли в полной тишине.

— Что касается вчерашнего разговора, — начала Елена Седьмая, — то появились новые обстоятельства, из-за которых вам в любом случае не получится никуда уехать. К нам едет посольство.

— Вот так внезапно? — удивился я. — Разве сие возможно?

— Иногда случается и такое.

— Откуда едут и по какому вопросу?

— Из вашего нелюбимого государства сын. Из Поляндии.

— И на кой?!

— Не выражайтесь, сын наш.

— Простите мой арелатский, маман.

Опять на пять минут воцарилась тишина.

— Они везут племянницу короля.

Вот уж удивили, так удивили! Недооценил ясновельможных пшеков я, недооценил. Зашли с козырей. В то время как другие портретики посылали, эти товар лицом решили показать. Хм...

— Посольство от свеев тоже ждать со дня на день, матушка?

— Нет. Единственная кандидатура, которая хоть как-то могла удовлетворить нашим запросам, вышла замуж полгода назад, оказывается.