«Попаданец» Сталин. Вождь танкистов из будущего

Самое главное — восстановить управление и наладить порядок в войсках. Тимошенко и Берия займутся этим на Западном фронте, Жуков на Юго-Западном, Ворошилов на Северо-Западном. Посмотрим заодно, как им это удастся.

Как же сильна инерция. Три приказа о рассредоточении самолетов и маскировке, два приказа по защите связи и передислокации войск в районы рассредоточения — и все равно докладывают о потерях при бомбежке военных городков и потере связи с передовыми частями.

«Военным советам Северного, Северо-Западного, Западного, Юго-Западного, Южного фронтов [19] .

21 июня в 04–00 немецкая авиация без объявления войны совершила налеты на наши аэродромы и города вдоль западной границы и подвергла их бомбардировке. Одновременно германские войска открыли артиллерийский огонь и перешли нашу границу.

В связи с нападением со стороны Германии на Советский Союз приказываю:

1. Войскам всеми силами и средствами провести разведку противника, во взаимодействии с авиацией атаковать вражеские войска и уничтожить их в районах, где они нарушили советскую границу.

2. Разведывательной и боевой авиацией установить места сосредоточения авиации противника и группировку его наземных войск.

Мощными ударами бомбардировочной и штурмовой авиации уничтожить авиацию на аэродромах противника и разбомбить основные группировки его наземных войск.

Удары авиацией наносить на глубину германской территории до 100–150 км.

3. Дальней авиации нанести удары по Кенигсбергу, Мемелю, нефтяным полям Плоешти и Варшавскому железнодорожному узлу.

На территорию Финляндии до особого распоряжения налетов не делать».

Тимошенко. Маленков. Шапошников.

19

Альтернативный вариант директивы.

«Как львы, дрались советские пограничники, принявшие на себя первый внезапный удар подлого врага. Бессмертной славой покрыли себя все советские воины. Они дрались, переходя врукопашную, и только через мертвые их тела смог враг продвинуться на пядь вперед».

Л. П. Берия. Газета «Правда». 24 июня 1941 года [20] .

21 июня 1941 г. Аэродром Едлино.

20

Подлинный документ.

г. Барановичи.

Николай Козлов

Частые, тревожные, звенящие звуки ударов заставляют всех вскочить с кроватей. Тревога! Летчики быстро собираются и, на ходу застегиваясь, бегут на построение.

— Война! Немецкая авиация бомбит наши города и аэродромы, на границе идут бои, — комэска сосредоточен и немногословен. — Нашему полку поставлена задача на перелет в Барановичи и прикрытие города от налетов. Порядок взлета — звено управления, затем звено Воинова…, после взлета набираем высоту две тысячи и идем курсом…

Грохочут запущенные моторы, мотается по стоянке единственный на всю эскадрилью «пускач», самолеты начинают выруливать на взлетную полосу.

Вот первым поднявшийся в воздух «ишачок» командира полка Моисея Петровича Резника становится в вираж, делая круг над аэродромом. За ним повторяют маневр самолеты звена управления, а с земли тем временем взмывают все новые и новые лобастые истребители, занимая, звено за звеном, место в предбоевых порядках полка. Наконец весь полк в воздухе, и шестьдесят боевых машин колонной звеньев устремляются к Барановичам. Летчики настороженно всматриваются в небо, готовые в каждую минуту включиться в карусель воздушного боя, но полет проходит удивительно мирно. Слегка настораживают лишь несколько МиГов, поспешно садящихся на тот же аэродром. За одной из замеченных всеми летчиками полка машин тянется, постепенно истаивая в воздухе, дым…

Посадка полка проходит без происшествий, хотя несколько машин чудом минуют огромную воронку на рулежке, оставшуюся после немецкого налета.

Летчиков, пока местные механики и прилетевшие на транспортном ТБ полковые техники готовят истребители к вылету, собирают поэскадрильно на построение.

Капитан Пятин объявляет:

— Товарищи летчики. Наш полк включен в состав шестидесятой истребительной авиадивизии. Командует дивизией полковник Татанашвили. Задача дивизии — прикрытие городов Барановичи и Минск, а также войск и дорог в этом районе от немецких налетов. Наш полк в первую очередь прикрывает Барановичи. От каждой эскадрильи выделяется дежурное звено в готовности номер один. График дежурства — по восемь часов. Первым заступает звено младшего лейтенанта Козлова. Следующее…

Быстро позавтракав, Николай и его товарищи садятся в кабины самолетов. Включенная рация работает как часы, видно, что трудились день и ночь доработчики не зря. Николай слушает эфир. Где-то неподалеку идет воздушный бой, перелетающие истребители столкнулись с немцами. Кто они и откуда, из переговоров не понятно, но что бой происходит недалеко от города, ясно, и поэтому он никак не поймет, почему их не поднимают на помощь. Тем временем аэродром начинают разгружать от перелетевших на него раньше самолетов приграничных дивизий. Взлетают несколько Су-2, начинает выруливать тройка новых бомбардировщиков, которых Козлов опознает как Пе-2. В этот момент на рулежке встает куст разрыва, над КДП взмывает в небо красная ракета, а по рации звучит команда на взлет. Мотор схватывает с первого контакта, Николай выруливает на старт…

Слышно, как грохочут зенитки. Перед рулящими истребителями вырастает цепочка разрывов. Над нашими самолетами мелькает пара «Мессершмиттов». Промах. Едва оторвавшись от земли, Николай делает резкий боевой разворот, набирая высоту. Коротин, не теряясь, тянется за ним. Летчики успевают заметить, что на земле что-то горит. Увлекшиеся «мессеры», не обращая внимания на взлетевшие «ишачки», пытаются подавить зенитки, выдавшие себя выстрелами.

Маневр, и вот уже пара краснозвездных И-16 заходит на не замечающих их присутствия немцев с самого выгодного для атаки ракурса — сзади снизу. Козлов перебрасывает гашетку в боевое положение, короткое касание — и в сторону худой, вытянутой «тушки» немецкого истребителя тянется быстро исчезающая в воздухе полоска трассеров. Мгновенно вместо грозной машины врага в воздухе появляется огненный шар. Его напарник испуганно дергается и пикированием уходит на малую высоту, сворачивая на запад. «Слишком большая скорость у него, не догнать», — решает Николай и, вспомнив, что налетчиков было восемь, а он перестал наблюдать за воздухом, быстро осматривается. Вячик успокаивающе покачивает крыльями. Пара Бережного возвращается с запада, а противника в воздухе нет. «Пятый, ш-ш-ш…. Меняещ-щ…торым. Приемш-ш». Ага, это КДП. Переключив радиостанцию на передачу, Николай сообщает: — Принял. Пятый, шестой, седьмой, восьмой — на посадку.

Звено делает круг над аэродромом, в это время на смену поднимается звено Воинова.

Пока самолеты заруливают на стоянку, к ней успевают подойти комэска, комполка и незнакомый молодой, кавказского вида и темперамента, военный. Николай торопливо выбирается из кабины, отстегивает и сбрасывает парашют технику. После чего подходит к стоящим и докладывает:

— Товарищ полковник, докладывает командир звена младший лейтенант Козлов! Во время проведенного звеном воздушного боя сбит один истребитель противника, остальные сбежали!

— Маладец, товарищ младший лейтэнант! От лица командования объявляю вам благодарност!

— Служу трудовому народу!

«Все же нам повезло, что аэродром прикрывали зенитки, — размышляет по пути к палаткам, в которых разместили летчиков, Николай. — Пусть всего четыре и не слишком мощные, но немцев они отвлекли. Но как же они резко стрекача задали, стоило первого завалить. Интересно, а как там мои? Надеюсь, наш городок не бомбили…»

«Свершилось! Первый солдат вермахта вступил на землю Крепости!

Приветствуя освободителей Восточной Европы, гремит транслируемый из смонтированной на грузовом «Опеле-Блитц» громкоговорящей установки бравурный марш…

Немцы, они такие… обожают бравурные марши...

Первый немецкий солдат, а это оказывается отважный военный корреспондент, спрыгивает со штурмовой лодки… И тут же, поскользнувшись, падает…[…]Наступает зловещая тишина, которая только подчеркивается треском разгорающихся пожаров[…]Хабеданк хочет встать, скользит и снова падает… Как раз вовремя! Потому что в этот самый момент…

Три станковых и шесть ручных… косоприцельным, убийственно-точным огнем!

Лязг «дегтяревых», солидное рокотание «Максимов»…

Особенно зверствует старший сержант Минин — чемпион округа по ручному пулемету…

Автоматические винтовки Симонова — короткими очередями — так-так-так… так-так-так… Туддух! Туддух! Это солидно бьют токаревские самозарядки… Бах! Бах! Бах! Это не торопясь, на выбор, как на стадионе, работают лучшие стрелки пограничного округа из своих любовно пристрелянных, призовых винтовок…

Хабеданк, над головой которого проносится смертельный свинцовый град, шепчет в отчаянии:

— Этого не может быть! Этого просто не может быть! У каждого русского в руках по ручному пулемету! […]

— В связи с утратой мостов на Буге считаю штурм крепости Брест-Литовск совершенно излишним, поскольку наведению переправ здесь (показывает на карте) и особенно вот здесь она нам не помешает, — командир дивизии генерал-лейтенант Фриц Шлипер был по-военному точен и сух. — Полагаю крепость обойти с севера и юга, блокировать ее небольшими силами и предоставить решение этого нудного дела авиации и осадной артиллерии…

— Герр генерал, я не могу в это поверить. Вы что, предлагаете мне оставить у себя на заднице этот большевистский чирей? — Командующий 2-й танковой группой Гудериан был настроен очень язвительно[…]».

Белоусов В. И. «Триумф и трагедия Брестской крепости». Роман-хроника. Гл. 1. «Горсть песка». М., 1984.

«… Для усиления обороны… дивизии мною принято решение придать ей 21-й корпусной артполк. В настоящее время он начал выдвижение из… в…»

Переговоры по БОДО [21] между командованием стрелкового корпуса и армией. 22 июня 1941 г.

22 июня 1941 г. Украина.

Юго-Западный фронт.

21

Телеграфный аппарат.

Поднимая пыль, спешит к фронту колонна. Покрытые пылью лица людей, стекла машин и тракторов, сама техника, чехлы, надетые на прицепленные к тягачам орудия. Пыль и изнуряющая жара сейчас остаются главными противниками совершающих марш артиллеристов. «Пыль, пыль, пыль от шагающих сапог. Отпуска нет на войне» — Киплинг, пусть он и певец английского милитаризма, смог описать войну правдиво и точно. Жара и пыль, а еще — дорога, ведущая от мирного, обжитого за годы службы военного городка в душную неизвестность. Пусть городок уже бомбили, а сейчас не видно ни одного вражеского самолета, он все равно оставался символом мирной жизни. Дорога же, несмотря на самый мирный вид и отсутствие бомбежек, вела на войну. Хорошо, что хотя бы самолетов немецких нет, пусть и непонятно почему. Или упустили выход полка, или просто нет сил для удара.