Попаданец в Дракона 4

— И большой там список? — ухмыльнулась Аргоза. — Уверена все они заняты цветными.

— Большой-небольшой, но там точно есть место для Усиэля Пикирующего, — рычаще расхохотался Аргалор. — Самого знаменитого металлического дракона у цветных. В конце концов, не каждый день взрослый дракон, пикируя на великана, не справляется с полетом и ломает себе шею об землю! По слухам, увидевшие сей позор великаны так удивились, что несколько минут молча смотрели на труп этого идиота!

— Ах так! — аж подскочила от негодования Аргоза за насмешки над её предками. — Тогда я, думаю, Коаргор Безудержный едок отлично подошел к этому списку. В конце концов, не каждое тысячелетие появляется цветной дракон, решивший, что демоны хаоса плана гнили отличная закуска, после чего усравшийся до смерти от магической диареи!

Красный и золотая ящеры с жаром принялись вспоминать всех позорно скончавшихся драконов как среди цветных, так и среди металлических. А так как оба из них очень хорошо учили свою генеалогию, то их спор продлился ещё очень долго.

Двум драконам потребовалось целых два бессонных дня проклятий, обещаний прикончить собеседника и просто злых толканий, пока на Каросе не начались изменения.

Два великих духа наконец-то сдвинулись со своих мест силы и решили раз и навсегда покончить со своим спором на вершине холмов в центре острова.

Глава 18

К тому моменту, когда оба великих духа решились на личное участие, Карос видывал лучшие дни. Хоть духи смерти и уничтожали тела элементалей жизни, но зачастую они не разрушали их полностью, из-за чего вся поверхность острова была покрыта непроходимым, многоуровневым буреломом.

Однако это было лишь частью беды — испорченная смертью растительность стремительно гнила и испускала вокруг невыносимый смрад, смешанный с лежавшими в буреломах трупами бедных лесных животных. Следуя воле Эви, волки, медведи, олени и даже самые мелкие твари — все они кинулись в бой и умерли, разворотив не один из мертвых, но очень активных костяков.

Концентрация из погибающей жизни и прорастающей жизнью смерти была столь сильна, что в сложившемся маго-физическом «бульоне» появлялась новая стихия, если её можно так назвать.

Зелёный туман покрыл в прошлом цветущие поля и всё, чего он касался, немедленно начинало гнить и разлагаться. Но весь ужас ситуации заключался в том, что только-только разложившиеся ткани немедленно начинали восстанавливаться благодаря остаткам магии жизни.

Бесконечный, уродливый и нечестивый союз жизни и смерти раскрылся в полной красе, отравляя и изменяя всё вокруг себя. Остальные духи или бежали, или подверглись его тлетворному влиянию, вплетясь в этот гобелен страданий и безнадежности.

Тем временем зелёный туман гнили спустился с холмов и затопил оба города людей. Благодаря наличию душ жители городов не умерли сразу, но, возможно, быстрая смерть была бы для них милостью.

Теплые и ласковые объятия гнили окружили их, вызывая мокрый, неудержимый, болезненный кашель, следом за которым пришла скручивающаяся и пульсирующая гноем плоть. Ослабленные и беспомощные, они медленно гнили заживо, неспособные ни умереть, ни сбежать.

Последуй они совету дракона и попытайся уплыть, то они бы имели минимальный, но шанс на выживание. Сейчас же, понадеявшись на помощь своих покровителей, они очутились в кошмарном сне, выхода из которого уже не было.

Их же «правители» были слишком заняты, чтобы обращать внимание на страдания своих смертных игрушек. В этом плане Тарос был абсолютно безжалостен — если у вас не было великой силы, родословной или связей, вы были бы обречены на унижения, страдания и смерть. Конечно, кто-то вроде драконов или великанов могли бы чувствовать себя здесь, как дома. Но что насчет всех остальных?

Тем временем два великих духа раз за разом сходились в центре Кароса и от каждого их столкновения содрогалось само основание острова.

Эви сильно увеличилась, став пятиметровой деревянной девой, окутанной постоянно движущимся активными щитами из лоз и шипов. От каждого её шага к небесам поднимались небольшие рощи, а любой удар взрывал землю потоком смертоносных корней.

Её противник ничуть не уступал в размерах, а немного даже превосходил. Морт взял пример со своих слуг, но если у последних был таз и ноги, то великий дух смерти выглядел как висящий в воздухе безногий костяной скелет, окутанный в черную струящуюся ткань, созданную из магии смерти.

Огромный костяной клевец и деревянная алебарда с грохотом сталкивались друг с другом, порождая мощные ударные волны, разбрасывающие гнилостные туман и обломки уничтоженных деревьев. Немногие выжившее духи с обеих сторон старались держаться как можно дальше от своих патронов.

Порождаемые Эви тучи костегрызущих насекомых осыпались ливнем после площадных ударов магии смерти. А волны смерти лопались и исчезали даже от мимолетных касаний жизни.

Час за часом два великих духа сражались, полностью отдаваясь всему процессу целиком. Их выносливость была невероятной, а благодаря поддерживающим их центрам силы, они могли продолжать это по-настоящему долго.

Тем не менее даже у столь могучих существ были свои пределы. Весь день, всю ночь и утро длилась битва великих духов, вытягивая все соки из острова и его жителей. Если изначально оба духа щедро разбрасывались магией, то уже к концу они использовали её лишь для самых важных ударов, обычно пользуясь своим оружием.

И за всем этим следили два внимательных взгляда.

— Нам надо напасть сейчас! — лихорадочно заявила Аргоза, пристально следя за продолжающейся битвой. — Смотри как они устали! Если мы их неожиданно ударим, то сумеем подчинить сразу двух великих духов! Только представь, какие откроются перед нами возможности?!

— Неужели? — едко хмыкнул Аргалор, иронично взглянув на золотую драконицу. — Даже если забыть тот простой факт, что ни один из нас не сталкивался даже со старшим духом, а уже замахиваемся на великого? Шанс того, что даже если мы победим, они вырвутся — просто запредельный!

— Пф-ф-ф, — пренебрежительно отмахнулась Аргоза. — Мы создадим для них лучшие тюрьмы и не станем трогать их до того момента, пока не сможем ими воспользоваться. Аргалор, это шанс, который нельзя упустить!

— Я смотрю жадность тебе окончательно глаза закрыла, — саркастично покачал головой красный ящер. — И ты ещё осуждала Аксилию за её поспешность.

— Это совсем другое! — возмутилась золотая драконица. — То её нападение было полной глупостью, а сейчас мы полностью контролируем ситуацию!

— Контролирует ситуацию она, как же! Аргоза, я знаю, что у тебя в черепушке пусто, но задумайся о том простом факте, что я, красный дракон, говорю тебе об осторожности! Согласись, если всё обстоит именно так, то может твоя идея и впрямь плоха?

Пасть Аргозы открылась, но золотая так и не нашла, что сказать на отповедь Аргалора.

— Ты просто трус! — чисто по-женски решила оставить за собой последнее слово разобиженная на весь белый свет нахохлившаяся золотая. — Если из-за тебя мы упустим такую возможность, то я никогда тебе этого не прощу!