Попаданка для императора змей

Жемчужины фонарей на тонких изящных ножках освещали мою комнату почти как днем. Ленты света ложились на большую деревянную кровать с белым кружевным балдахином. Полосами расчерчивали внушительный бежевый рабочий стол и поделили несколько пышных кресел на темные и светлые части.

Вся комната была сделана в бежевых тонах, отчего эффект дневного освещения казался еще более сильным.

Я порылась в тэнноре. Нашла какой-то фильм из местных мелодрам про оборотней, страсть и приключения. И сидела с кружкой теплого чая, который почему-то не остывал. Отходила от насыщенного дня…

– Смотрю, ты здесь вполне уже освоилась…

От бархатистого мужского баса я вздрогнула и резко повернулась, чуть приподнявшись в кресле.

Дышать вдруг стало тяжелее, будто воздух в одночасье превратился в густую вязкую субстанцию и застревал в горле, не просачиваясь в грудь.

Мурашки побежали вдоль позвоночника. В животе вдруг образовалась приятная такая, легкая, чуть сосущая пустота… Как будто недавно чуточку переела, и вот сейчас, наконец-то, окончательно полегчало. Организм просто возликовал. И ликовал мой организм совсем не к месту и не ко времени.

Потому что в комнате появился Рельгор тель Ррах, собственной персоной. Видимо, прыгнул зеввом.

– Вы с Эманором обсудили мой опыт обращения с женщинами… Не пора ли тебе самой попробовать его, чтобы понять от чего ты отказываешься? – наг резко приблизился и наклонился к моему уху. Его губы почти коснулись мочки, а затем – и шеи. У меня дыхание перехватило окончательно. По коже будто мелкие разряды пробежали, а в месте касания нага рассыпались угольками. Теплыми, уже совершенно не жгучими. Приятными до дрожи. Если бы я не сидела, наверное, сейчас точно села бы – ноги совсем ослабели.

Руки Рельгора коснулись плеч, чуть сминая, будто массируя. И мне хотелось стонать, выгибаться, как довольная кошка. А затем пальцы нага скользнули чуть ниже. К груди.

Не знаю почему я не сопротивлялась и почему не спросила у адельтаха – что он делает в моих покоях. Наверное, меня слишком захватила близость нага. И он этим пользовался, черти его забери!

Видимо, Эманор дель Марх просто пригласил своего императора погостить. Все комнаты замка пронизаны зеввами, так что повелителю ничего не стоило прыгнуть ко мне пространственным коридором.

Это были практически последние связные мысли, которые меня посетили. Потому, что Рельгор вдруг поменял положение, в секунду очутился передо мной и опустился на колени. Только теперь я заметила, что он в человеческом обличье. Наверное, нарочно для меня. Дразнит, соблазняет, очаровывает. Рельгор оделся в черную рубашку и брюки. Довольно простые. Но на его совершенном теле они смотрелись ну просто шикарно. Подчеркивали, какой же он мощный, поджарый, роскошный мужчина.

Положение было удивительно волнующим. Рельгор находился между моих коленей, схватившись руками за поручни кресла, и смотрел снизу вверх затуманенным от страсти взором. Казалось, в его глазах нет ни единой мысли. И одновременно они сверкали, как изумруды на солнце: аристократично-холодные и горячие, как натопленная печка. На щеках нага проступил румянец, губы будто налились кровью. Мускулы вздулись и все тело адельтаха напряглось, окаменело.

Я видела, как напряглись мышцы его челюсти. Он определенно стиснул зубы, и очень сильно.

Также выглядел Рельгор, когда мы впервые поцеловались. У меня на территории. Только теперь я была на территории нага, и он бессовестно этим пользовался.

– Альва… Ты хочешь меня… Я это чувствую… Всем телом… Каждой своей частью…

Рельгор приподнялся, взглядом указав на свои брюки. Я невольно посмотрела туда… Ого! Он так завелся? Когда?

– Это ты меня так возбуждаешь. Разве не поняла тогда, при первой встрече? Я был готов от одного сближения наших тел. От одной нашей близости… От твоего запаха… От первого касания… Ты же все тогда чувствовала.

От его слов и взгляда я почти поплыла. Тоже вцепилась в подлокотники кресла, чтобы не податься вперед, к нагу. Меня тянуло к нему как магнитом. Рельгор даже не прикасался, но жар оборотня оседал на моем теле, окутывал словно уютным кашемировым пледом и одновременно взвинчивал, будто сильнейший афродизиак. Впитывался в кожу, разгонял кровь, и в венах словно бурлил коктейль из гормонов. Подростковых, давно уже забытых мной…

Я невольно и неосторожно чуть раздвинула бедра. И наг приподнялся, устроился между моих ног, выпрямился.

Ноздри раздуваются, со щек на шею проливается яркий румянец, грудь вздымается часто-часто.

– Ты ведь знаешь, что со мной делаешь? Правда? – хрипловатый, с песком, с надрывом голос Рельгора возбуждал еще сильнее. Такой химии между мной и мужчиной еще не было.

Скррр… Скрипнули мои пальцы по подлокотникам кресла. Рельгор положил большую ладонь на мою, осторожно отцепляя ее от предмета мебели. Сопротивляться сил уже не было. Так хотелось растаять, принадлежать этому мужчине, что я сдалась.

Наг сжал мою ладонь, погладил ее большим пальцем так, что по моему телу прошлась череда спазмов: совсем не болезненных, скорее приятных. Такие чувствуешь, когда потягиваешься утром, позволяя затекшим мышцам обрести новую силу и энергию.

– Зна-аешь… – повторил Рельгор… и приложил мою ладонь к своей груди, которая отлично просматривалась в расстегнутой почти до живота рубашке. Прижал… Я почувствовала, как бешено бухает сердце нага, колотится будто заведенное. И мое, собственное сердце тотчас застучало быстрее. Будто пыталось подстроиться, пульсировать в такт.

Я не могла прервать наш зрительный контакт. А Рельгор мягко провел языком по губам, размазывая очередную капельку крови… И это было так остро, так возбуждающе. Настолько на грани болезненного, неутоленного желания…

Ммм…

Внезапно наг расстегнул пуговицы рубашки и сбросил ее, придерживая мою руку и двинул ее вниз. Я прикрыла глаза, ощущая каменные мышцы, которые бугрились под кожей оборотня. И в каждом месте моего касания горячее тело Рельгора нагревались еще сильнее. Будто изнутри нага вырвался жар. Словно огонь из недр печи.

Я распахнула веки и утонула в глазах адельтаха. Расплавилась под его взглядом, утратив чувство реальности.

А он вновь медленно облизал губы, прикусил их и тихо зарычал.

Сдерживался, терпел. Хотя я видела, почти осязаемо ощущала желание, которого рвалось изнутри Рельгора. Буквально наполняло комнату, воздух, пространство…

Как будто адельтах совсем перестал мыслить, как разумное, цивилизованное существо. Как будто он мог только и думать, что об одном…

Наг чуть придержал мою руку на своем каменном прессе, осторожно очерчивая пальцами кубики. Я еще никогда не встречала у мужчины такого тела. Атлетичного, словно сотканного из мускулов.