Попаданка для искателя древностей

– Вы звали меня, мастер Сэм? – спросил он ослепительно улыбаясь.

Что-то в этом обращении кольнуло меня. Пока Сэм давал распоряжения, я пыталась вспомнить, откуда мне знакомо это слово.

– Таня, а больше на базе никого нет? – поинтересовалась я, когда помогала блондинке связывать в непромокаемые тюки теплые вещи.

– Нет только нас трое, да малыш Питер.

– Он здесь один, а где родители?

– Остались где-то на рынке в Новом Орлеане, – раздраженно бросила Таня, – здесь он живет на правах свободного. А Сэм ему за отца и мать. И за своего мальчишку он любому глотку порвать готов, предупреждаю сразу.

Ужасная догадка поразила меня. Я попала в то время, когда рабство еще не отменили. Хотя я точно помню, что в моей реальности в начале двадцатого века его уже не было в большинстве стран Европы и Америки.

Неужели этот жизнерадостный мальчуган – раб? Никогда не думала, что столкнусь с таким варварством, как торговля людьми.

Какие еще сюрпризы готовит мне новая реальность?

Глава 4.

Три шара были готовы к полету и рвались оторваться от земли. Достаточно отвязать веревку, и они взмоют в воздух. Я растерянно остановилась у края посадочной площадки, не зная, в каком шаре мне следует занять место.

В первую корзину элегантно погрузилась Таня, следом запрыгнул Питер. Мальчишка ловко отвязал веревку, и первый шар плавно начал подниматься. Осталось еще два. В них, ожидаемо, пилотами были Сэм и Дуглас. А вот в какую корзину следовало влезть мне?

– Давай ты возьмешь девчонку, а я собаку, – Дуглас едва перекрикивал шум горелки.

– Давай лучше я возьму Джека, а ты леди Виннер. Вес должен быть примерно равным, – предложил Сэм.

Дуглас недовольно поморщился, но спорить не стал. Со вздохом он выбросил мне веревочную лестницу, чтобы я неуклюже забралась в корзину.

– Джек, иди ко мне! – крикнул Сэм из соседней.

Фокстерьер с разбегу запрыгнул прямо в руки мужчине. Я от души позавидовала его хорошей физической форме.

– Хороший мальчик, – донеслось из соседней корзины.

Больше я ничего не слышала, потому что горелка и шум ветра заглушали все звуки. Наш шар поднимался вверх.

В воздухе шары немного отдалились друг от друга, чтобы случайно не столкнуться. Докричаться до других членов экспедиции было теперь невозможно. Казалось, связь с ними совсем потеряна.

– Алекс, вот бумага и карандаш. Если увидите, что с соседних шаров подают сигнал, записывайте. Понимаю, что азбукой Морзе сегодня никто не пользуется, но Сэм настаивает, что это лучший способ связи в отсутствии электричества. И тут я вынужден с ним согласиться.

Хорошо, что я помнила со школьных времен про тире и точки. Хоть здесь-то не ударю в грязь лицом.

Мы стартовали с вершины горы, поэтому долго набирать высоту не пришлось. Спустя какое-то время Дуглас притушил горелку. Стало удивительно тихо. Я даже услышала звонкий смех Тани.

– Идем строго на северо-запад, – мой спутник удовлетворенно сверился с компасом и сделал отметку на карте.

Я заглянула ему через плечо. Знакомые очертания Южной Америки успокоили меня.

– А где наш пункт назначения? – осторожно поинтересовалась я.

– Где-то здесь, в горах Перу, – ответил Дуглас, очертив пальцем довольно большой кусок карты.

– Лететь, наверное, часов десять? – решила сумничать я.

– А вы разбираетесь в воздухоплавании, – удивился он, – но я рассчитываю уложиться в шесть. За счет нашей доработки.

Он показал на небольшие паруса, расположенные по бокам от корзины. Они должны были ловить попутный ветер.

– Но сейчас поток воздуха почти не ощущается, – заметила я, – мы висим почти на одном месте.

– Это так кажется. Но, на случай, если ветра совсем не будет, у нас выкидные лопасти, которые помогают держать скорость даже в безветренную погоду.

– Они-то приводятся в движение электричеством?

– О, нет, здесь Сэм тоже победил. Лопасти активируются педалями, как на катамаране.

– Какое интересное изобретение. Сэм очень находчивый и без современных агрегатов.

Кажется, Дугласа задела моя похвала, высказанная в адрес Сэма. У них тут, видимо, давнее соперничество по поводу технологий. Не желая более смущать своего пилота, я стала смотреть по сторонам.

Внезапно я увидела, что Питер и Таня машут руками и пытаются кричать. Но из-за того, что они шли впереди нас, ветер уносил их голоса дальше.

Увидев, что получилось привлечь наше внимание, Таня кинулась к сигнальному фонарю и принялась отбивать нам послание.

– Дуглас, там что-то случилось, – сказала я, тщательно фиксируя все точки и тире на листке бумаги.

Дуглас метнулся ко мне так, что корзина зашаталась. Как бы у меня тут морская болезнь не началась.

– Плохо, – пробормотал Дуглас, доставая бинокль.

К сожалению, хоть я и смогла зафиксировать набор знаков, смысла я не понимала. Я посмотрела в ту сторону, куда направил свой взор мой спутник.

– Там какое-то облако? – спросила я, силясь разглядеть белое марево на горизонте.

– Если бы, – сказал Дуглас, все еще глядя вдаль, – приборы зафиксировали резкое падение атмосферного давления.

Я посмотрела на безобидное облачко. Может, они зря всполошились?

– Может обойдет стороной? – спросила я с надеждой.

– Нам как раз туда. Это кратчайший путь.

– Там Сэм что-то пытается сообщить, – тронула я Дугласа за плечо, чтобы привлечь внимание.

Мужчина дернулся. Подумаешь! Еще и прикосновения ему неприятны.

Сэм сложил руки трубочкой и крикнул.

– По дуге! …уйти… запад, – доносилось до нас.

– Нет! – отвечал ему Дуглас вложив в свой крик всю силу легких, – Потеряем время. Не менять курс!

Какой упрямый. Интересно, они всегда с Сэмом спорят?

Пока шло это странное совещание, облако приближалось. И уже не казалось столь безобидным. Таня сообщила, что давление упало еще сильнее. Кажется, это к дождю?

Я помню, в детстве у нас дома висел барометр, и каждое утро отец подходил к нему и говорил, какую погоду стоит ждать. Высокое давление – будет ясно. Низкое – к дождю.