Попаданка на факультете пророчеств

– Я предпочитаю охоту, а не прятки, – после паузы ответила я, спохватившись, что молчание затянулось. – Причем не в роли бегущего от ружья зайца.

– Похвально.

– Рада, что мои рассуждения тронули ваше сердце, – огрызнулась я и впилась зубами в отбивную.

– Но нелогично, – припечатал тот. – Охотники часто вынуждены прятаться в кустах, поджидая свою жертву. Грозно скачут по полям они только на картинах.

Я едва не подавилась и закатила глаза.

– Мистер Блэк, вы умеете проигрывать? Или хотя бы уступать даме честь оставить за собой последнее слово?

Некромант изумленно посмотрел на меня и, помедлив, ответил:

– Не уверен.

Впервые за весь разговор в его голосе прорезались эмоции. Кажется, он оказался сбит с толку. В его ярко-синих, притягивающих взгляд глазах заплескалось любопытство.

– Почему вы скрываетесь от мисс Клер?

Я в третий раз вытянула голову, выискивая Элизабет. Та по-прежнему сидела на своем месте. Чертыхнувшись сквозь зубы, я вновь нырнула в укрытие.

Интересно, ответ «чтобы не угодить в темницу» его сильно шокирует?

– Мы поссорились, – солгала я. – Не хочу выяснять отношения на публике.

– Мужчина?

– Где? – не поняла я, уставившись на Блэка.

– Во-первых, напротив вас, – невозмутимо сказал он, но на его тонких губах заиграла улыбка. – Во-вторых, вы не поняли. Я спросил, вы поссорились из-за мужчины?

В голову не пришло ничего лучше, поэтому я молча кивнула.

– Тогда вам не удастся избегать ее слишком долго. Мисс Клер невероятно настойчива и упряма. Если она посчитала, что джентльмен вам не подходит, ни за что не переменит решение.

Теперь пришел мой черед смотреть на него с изумлением.

– Мистер Блэк, кажется, вы очень наблюдательны.

Он пожал плечами.

– Невнимательные некроманты долго не живут.

Я качнула головой, соглашаясь с его словами. Задумавшись, я потянулась к чашке с кофе и сделала большой глоток. Блэк уже давно покончил со своим обедом, но не торопился уходить. Возможно, боялся, что я навсегда займу его столик в этом укромном месте, но, вероятно, ему просто стало любопытно. Я припомнила, что сегодня утром, во время предсказания в профессорской, он смотрел на меня так же пристально. Тогда я была слишком взволнована, чтобы обратить на это внимание. Теперь же его завуалированный интерес стал очевиден.

Меня прошиб холодный пот. Некроманты наблюдательны от природы? Это же не намек, что он догадался о подмене, верно?

Я бросила на него взгляд исподлобья. Его тонкие пальцы задумчиво постукивали по столешнице. Встретившись со мной глазами, он тут же сложил руки в замок, как игрок в покер, пойманный на каком-нибудь нервном движении. С его лица снова исчезли все эмоции, оставив только вежливое ожидание.

Я заметила тонкую сеточку морщин в уголках глаз и решила, что Блэку лишь немного за тридцать, но его манеры прибавляли ему сразу десяток лет.

Осторожно поставив чашку с недопитым кофе обратно на блюдце, я мучительно раздумывала, как поскорее свернуть разговор. К счастью, ничего выдумывать мне не пришлось.

– Мисс Бартон?

Передо мной возник вихрастый и ужасно деловой мальчишка лет десяти. Карие глаза смотрели серьезно, а худые плечи были расправлены от понимания важности собственной миссии. Судя по скромной одежде, он был сыном кого-то из местной прислуги. Ребятишек часто использовали для выполнения мелких поручений.

Я кивнула.

– Да.

– Ректор ждет вас в своем кабинете.

– Зачем? – насторожилась я.

Мальчишка посмотрел на меня с осуждением. Он явно поразился моей глупости.

– Мне не сказали.

– Конечно, – пробормотала я, беря в себя руки. Если буду так шарахаться от каждой мелочи, сама себя выдам. – Спасибо.

Мальчишка не уходил и продолжил выжидающе смотреть на меня.

– Что?

– Он ждет вознаграждения, – пояснил Блэк, до этого безмолвно наблюдавший за сценой.

Я развела руками.

– Прости, малыш, деньги я с собой сегодня не взяла. Может, пирожное будешь?

Мальчишка возмущенно фыркнул и, не попрощавшись, убежал в сторону выхода.

– Пирожные он и на кухне стащит, – пояснил Блэк. – Его мать – кухарка.

Я удивилась, что Блэк так хорошо осведомлен о жизни прислуги. Память Амелии подсказывала, что аристократы не обращали внимания на тех, кто их обслуживал. Ну разве что на Рождество.

– Я должна идти, простите, – с облегчением сказала я. Разговор стал меня напрягать.

К счастью, Элизабет успела покинуть столовую, и мне не пришлось объяснять ей странности своего поведения. Придется что-то придумать, чтобы она ничего не заподозрила.

Но это позже. Сначала мне предстоит выдержать разговор с ректором. Надеюсь, он хочет поговорить не о моем увольнении.

Так бездарно провалиться на первых же порах было бы обидно.

Глава 3

Кабинет ректора находился на последнем этаже замка, прямо за деканатом. В приемной меня встретил холеный секретарь. Вырез ярко-желтой жилетки почти полностью скрывали воланы огромного белоснежного жабо. Взглянув в тонкое лицо со щеточкой щегольских усиков, я быстро оценила тщательно зализанные черные волосы, заплетенные в косичку, и решила, что либо тот перестарался с духами и укладкой, либо все-таки играет за другую команду. В этом случае бесполезно задабривать его улыбками, только – шоколадками или, как вариант, ненужными ухажерами.

– Мне назначено, – вежливо сказала я, нервно теребя пальто в руках.

– Мисс Бартон, – кивнул секретарь, имя которого я никак не могла вспомнить. – Милорд ректор ждет вас. Проходите.

Я шагнула к двери, ведущей в кабинет, помялась на пороге, а затем резко обернулась к секретарю, погруженному в перебирание каких-то бумажек на столе.

– А как у… милорда ректора, – я запоздало вспомнила, что ректора предпочитают называть по титулу, – с настроением?

Секретарь оторвался от сортирования бумаг и равнодушно посмотрел в мою сторону:

– Работать будете, мисс Бартон, – пообещал он.

– Уверены?

– Ну так дождь же все-таки пошел, – пожал плечами тот.

Я перевела взгляд в окно. По стеклу барабанили крупные капли предсказанного мною дождя.

Удивительно, как быстро по академии разлетаются слухи. Я точно помню, что секретаря в профессорской не было.

Задрав нос и нацепив на лицо самоуверенное выражение, я толкнула дверь кабинета.

Ступив на высокий ворс ковра благородного винного цвета, я немного стушевалась. Обитель ректора подавляла предметами старины и дорогими безделушками. Эрудиция Амелии подсказала, что вон та картина, висящая над кофейным столиком, стоит половину ежегодного дохода отцовского имения. А отец – человек состоятельный и не привык отказывать себе в капризах. Но вот этот письменный малахитовый стол времен эпохи королевы Софии I не мог себе позволить даже он. Впрочем, стол был лишь малой частью элитной коллекции ректора. Например, огромная люстра с элементами золотой отделки и хрусталя входила в книгу древних редкостей, оберегаемых Департаментом истории. Она была выкуплена лишь частично и полгода радовала глаз ректора, а оставшиеся полгода – взгляды посетителей столичного музея.