Попаданка прибыла!

— Приезжайте, поговорим, — милостиво разрешил Радомил, — у нас есть, чем удивить вас.

Спали сидя, прижавшись друг к другу. Скорее даже дремали, пережидая ночь. Сердобольная Светана слегка подлечила хозяев, заметив старые болезни, но те похоже даже не поняли какой дар она им сделала.

Утром князь с княгиней поблагодарили хозяев за гостеприимство мешком с овощами и отправились домой. Как ни гнали воков, но без отдыха животные не могли долго бежать, так что пришлось ещё раз переночевать. А Ульяна вспомнила, как они с Савром лихо меняли животных в разных деревнях, рассказывая сказки о чудесах. Правда, тогда им требовалось впрягать одну свору, а сейчас минимум три.

— У нас теплее стало, княже! — ликовал глава небольшой общины, давшей приют на вторую ночь. — Всеми богами клянусь, что теплее, а ещё снег смотри какой! — мужчина схватил снег в горсть и сжал в комок в руке. — Во! — радостно заорал он и, махнув в сторону добавил: — А там вода под снегом! Ручей! Бабы больше снег не топят! — радостно орал он, а улыбающиеся люди стали пояснять князю:

— Тут давеча Хорс несколько часов так светил, что у многих наших глаза разболелись. Отвыкли мы. Но как же хорошо, когда он являет нам свой лик!

Радомил даже прослезился от такой новости, а Ульяна смотрела на всех с видом победительницы. Она же говорила, что эта стужа не может быть вечной!

Глава 28.

— А возле благодетельницы нашей снег вовсе растаял! — захлёбываясь от новостей, рассказывала Фроша и, всплеснув руками, лезла к Мусе, воркуя, что кошечка теперь всеобщая любимица и стоит она в камне посередь города.

— А сударыня Светана коснулась груди страдальцев, что в тереме лежат, и они восстали! — с восторгом продолжала помощница по хозяйству, поводя рукой и скосив на неё глаза будто ожидая, что та засветится и явит волшебство.

— Я знаю, — вздохнула Ульяна, — я там была.

— Это чудо!

— Угу, — согласилась она и недовольно покосилась на Фрошку.

Та замолкать не собиралась, а ей подумать надо. Радомила чуть удар не хватил, когда она на следующий день по приезду проявила разумную активность. И ведь хотела как лучше, а получилось черте что.

Всё началось с того, что после чудотворчества Светаны горнякам тоже захотелось вкусить славы. Они собрались активировать свои кристаллы и увидев Ульяну, ответственно предупредили об этом.

— Ну не в городе же! — всплеснув руками, остудила она пыл экспериментаторов. — А вдруг вы котлован получите? Или камень в зыбучий песок обратите?

— Умна ты, княгинюшка! — восхитились её прозорливостью горняки.

И они все потащились за город, но у ворот Ульяну стражи засыпали вопросами:

— Куда? Почему мало охраны? Согласовано ли с князем? Как надолго?

Ох, до чего же душная смена попалась! Ну, Ульяна и психанула — отошла чуть от ворот и велела:

— Кидайте свои кристаллы прямо тут!

Нетерпеливо переминающимся с ноги на ногу горняки тут же исполнили.

Кинули.

Ничего.

Все молча стояли и ждали.

Кристаллы вроде нагрелись, так как протопили утрамбованный на дороге снег и провалились. Ульяна уже хотела подойти и сунуть нос в углубление, да отчего-то вспомнились нетерпеливые поджигатели фейерверков и их страшные травмы. И ведь не к месту пришло в голову, но, видно, судьба уберегла.

В общем, ещё постояли – подождали, а потом вдруг послышался рокот и из-под земли рванули огромные скальные пики! Огромные! Ну, с пятиэтажку точно. Экспериментаторы, спотыкаясь и падая бежали, стражи вопили, а ворота теперь были намертво запечатаны поднявшимися скалами.

Ох, как надрывался князь-батюшка, когда стражники поднимали на верёвках ошалевших горе-экспериментаторов! А как зубоскалил Савр и горожане, соревнуясь в остроумии и демонстрируя все свои оставшиеся после пережитых авитаминозов зубы.

И самое обидное, никто не понял, что же каждый кристалл делает сам по себе? А Фроша, как назло, соловьём разливается, передавая последние новости:

— Наш батюшка – князь спозаранку бьётся с лучшими воинами и оружия ему никакого не надобно. Пальчиком шевельнёт и валит здоровяков одного за другим!

Ульяна закатила глаза. Мужу ратиться охота, а малиновые кристаллы раздать другим ему жаль. Хоть и не признает, а боится, что появится воин сильнее его. Не хочет уронить свой авторитет перед сыном и перед ней. Дурачок! Её ласковый и порывистый вояка. Ругается, бушует, рвёт и мечет, а сам глазом косит, не обидел ли взаправду. А она и вправду учудила. Стыдно. Нелепость какая-то получилась. Надо бы сделать что-то хорошее для всех и тогда все забудут о запечатанных скалами южных воротах.

— Так ты говоришь, что возле памятника нашей Мусечки земля оттаяла от снега?

Фроша активно закивала и счастливо улыбнулась.

— С чего бы вдруг? Минусовая температура держится.

Помощница пожала плечами, не зная, что сказать. Тут не говорить, а смотреть на чудо надо.

— Но вообще-то голая земля непорядок! — решила Ульяна, вспомнив, как городские службы облагораживали территорию возле памятников на Земле. Хорошее и нужное дело!

Она быстро собралась и даже не стала возражать, чтобы Фроша сопровождала её. С предвкушением улыбаясь, она задорно здоровалась с горожанами, обещала как-нибудь рассказать всему честному народу о поездке к месту силы, и шла к первой достопримечательности города, которую поставили, пока князь был в отъезде.

Малышня увязалась за ней, как и некоторые свободные от работы горожане. Их привлекло хорошее настроение княгини и чрезвычайно деловой вид важничающей Фрошки. Если бы последняя нормально ответила на вопрос, куда это она поспешает с княгинюшкой, то люди отстали бы, но та гордо задирала нос.

— Ого! — воскликнула Ульяна, выйдя на площадь и чувствуя, как от статуи расходится нешуточное тепло. Неудивительно, что снег вокруг растаял.

Она прошла по краю земли и снега и вновь повторила:

— Ого! — земля оказалась влажной и вязкой.

— Так! Будем растить газон, — хлопнув в ладоши, оповестила она собравшуюся аудиторию о своих планах.

Почему газон? А потому, что трава вездесуща, и Ульяна подумала, что бросив в землю кристалл, на выходе получит какое-никакое разнотравье. Потом зелёный ковер можно покосить, но в любом случае это прикроет открывшуюся грязь. На первом этапе благоустройства большего не сделать.

Наверное, надо было получше подумать. Но все мысли были о последнем промахе: дурацкие скалы торчали на виду у всего города и мешались. А ещё на них могли взобраться враги и обстреливать столицу. В общем, чистой воды вредительство получилось.