Попаданка ректора-архивампира в Академии драконов. Книга 2

– Раньше у него была надежда достать Мару, а сейчас мы собираемся его лишить этой мечты.

– Пусть помечтает о чём-нибудь другом.

– Тогда выйди с ним на дуэль и проиграй, чтобы он угомонился, – предлагает Изрель. – Ему нужно хоть кому-то отомстить.

– Тебе нравится втягивать меня в дуэли, которые могут кончиться моей смертью? – с наигранным подозрением интересуется Санаду.

Но Изрель не реагирует на его шутливый тон, слишком она серьёзна для ненавязчивой просьбы.

***

Пока Санаду разбирается с политическими вопросами, я могу отдыхать, но пустота академического особняка давит. Вроде в таком большом доме Марк Аврелий не находился рядом со мной постоянно, но сейчас его отсутствие ощущается предельно остро.

И попадающиеся везде запасы орехов – из-за них хочется сесть и порыдать.

Поэтому, чтобы не предаваться унынию, отправляюсь на занятия. Ну а что ещё делать студентке в Академии, если её возлюбленный умчался по делам, а сейчас рабочий день? Правильно – учиться!

Благо Санаду позаботился, достал ещё один академический браслет взамен выдохшегося в мире дану.

После древесной дикой жизни территория Академии драконов играет новыми красками: какие милые тут газончики, дорожки, архитектура. Существа кругом нормальные, хоть и студенты: зомби отрядами маршируют, оборотни бегают, деревце прямо посередине аллеи стоит, словно одеревеневший эльф – прелесть же.

На меня немного косятся, но мне не привыкать. Может, решили, что Санаду меня дожевал или вампиры добили, а тут я такая внезапная.

И только увидев демонов, заключивших Валариона и Нику в защитную коробочку, то есть, треугольник, и обратив внимание на бурную реакцию студентов на них, понимаю, что, возможно, на меня смотрят не как на внезапно обнаруженную пропажу, а потому, что я связана с ними.

Что же они такого учудили, пока меня с Санаду не было? Явно ведь что-то эдакое.

Я ускоряю шаг, чтобы скорее выяснить подробности.

***

Арена для поединков в сердце кантонов залита холодным светом солнца. Совсем недавно Санаду полагал, что больше никогда не ступит на её песок, никогда не станет сражаться с другим архивампиром на дуэли, и вот он снова здесь.

Ещё Санаду надеялся, что предложение Изрель решить их отношения поединком, Танарэс не примет.

Ну, ладно, если совсем честно, то не слишком надеялся, скорее мечтал, что в Танарэсе проснётся здравомыслие.

Вертикальные чёрные стены арены слегка мерцают из-за вплавленных в камень кристаллов, ослабляющих магическое воздействие. В этих почти неподвластных силе дуэлянтов стенах темнеют несколько провалов: ложи для зрителей. Только в одной ложе можно увидеть лицо – Изрель наблюдает за происходящим с высоты и, если что, может вмешаться.

Санаду кивает ей.

Танарэс же словно ничего, кроме него, не замечает.

Смотрит остекленевшим взглядом. Челюсти сжаты так, что ходят желваки.

Простое вроде бы задание получить по морде, чтобы дать ему выпустить пар и решить всё мирно, теперь не кажется Санаду таким уж приемлемым.

Особенно неприятен абсолютный щит на Танарэсе, который не даст не то что предугадать его действия, но хотя бы оценить степень серьёзности желания накостылять.

Да и вид Танарэса – у Санаду мурашки от его взгляда и ощущение, что тот хочет убить с особой жестокостью именно его, раз Мара недоступна.

«А что, если Танарэс надеется выбить из меня её адресок?» – Санаду передёргивает плечами и останавливается на месте.

Танарэс тоже останавливается.

– Как мне добраться до Мары? – спрашивает он, подтверждая худшие опасения Санаду. – Скажи!

– Нет такого способа, – абсолютно серьёзно отвечает Санаду.

Внешне он кажется почти расслабленным, но внутренне натянут, как струна, щупы телекинеза пронизывают пространство вокруг, готовые оттолкнуть, отгородить, предотвратить удары со спины.

– Врёшь! – рычит Танарэс, позволяя телу трансформироваться в боевую машину с острыми крыльями.

Мысленно Санаду тяжко вздыхает. В реальности говорит предельно ровно:

– Я не знаю таких способов, мы нарушили связь между вселенными. Тебе лучше обратиться к учёным, возможно они…

Разогнанное восприятие и сеть телекинетических щупов позволяет ему отскочить, избегая удара когтей по груди, запущенного в лицо огненного шара и метящего под лопатку каменного пика, взметнувшегося из песка арены.

Телекинез подвешивает Санаду так высоко, что снизу не допрыгнет даже архивампир с рассчитанными скорее на защиту и планирование, чем на полёт, крыльями, вот только от дистанционных ударов огнём расстояние не спасает, да и Танарэс поднимает из песка каменные столбы, чтобы по ним допрыгать наверх. Его глаза горят, костяная броня тускло поблёскивает на солнце, отражает блики растекающихся по защитному куполу огненных сгустков. Разбивающиеся об этот же щит снаряды из песка осыпаются колючим песчаным дождём.

Увёртываясь от огненных и земляных ударов, Санаду косится на сидящую в ложе Изрель. Та напряжена, кажется, понимает, что простым хуком в челюсть Танарэс не ограничится, но и останавливать дуэль не спешит.

«Ладно, попробую измотать, – решает Санаду, следя за перемещениями Танарэса. – Может, устанет и отстанет».

Яростный рык постоянно промахивающегося Танарэса намекает, что идея может не выгореть.

_____

* Чуть подробнее об этих детях – в цикле «Секретарь старшего принца».

Глава 57

В руках Танарэса вспухает огненный цветок, формируется сферу, но Санаду знает – этот показательный фаербол может оказаться обманным манёвром, ведь у Танарэса огонь вспомогательная стихия. Санаду усилием воли истончает щупы телекинеза, вытягивая их в длину, выплетая вокруг себя незримую сеть обороны. Через неё он ощущает приближающийся сбоку камень. Рывок вперёд и вниз – под ноги Танарэсу, мимо его опор-столбов, не прикасаясь к ним, ни на миг не ослабляя круговую оборону.