Попаданка ректора-архивампира в Академии драконов. Книга 2

Тут же оглядываюсь по сторонам в поисках двери. Часть погреба теряется где-то во тьме. Помещение просто огромно.

– А про девушек, – осторожно начинает Дарион, – это правда?

– Нет, просто не знала, чем ещё отговориться.

Двери не видно, и от этого немного не по себе. Надо выходить из нашего тупика, заглянуть за бочки и стойки с бутылками. Направляясь к ряду бочек выше моего роста, спрашиваю:

– А ты что за горе запиваешь? Прости за любопытство, но просто хочется знать хотя бы приблизительную причину посиделок.

Дарион тяжко вздыхает.

За бочками дверей нет, и я разворачиваюсь к рядам бутылок. Это не стеллаж, пространство за ними закрыто деревянной стенкой, так что заглянуть за них можно, только обойдя. Кошусь на Дариона: он стоит на прежнем месте, засунув мощные руки в карманы брюк. Шерсти на нём почти не осталось, а выражение лица делает образ… трагичным, а не пугающим, как должно быть для девушки, запертой в неизвестном подвале с таким громилой. Он ведь меня одной рукой пришибить может.

Дарион взлохмачивает тёмные кудри и отводит взгляд в сторону:

– Несчастная любовь. Невеста ушла к другому.

– Всё пройдёт, – ободряюще замечаю я. – Для этого даже пить необязательно.

– Вторая уже, – тяжко вздыхает Дарион.

– У нас говорят, Бог любит троицу. Уверена: в третий раз тебе точно повезёт. Ты, главное, с девушками знакомься в приличных местах, а не в борделях и сомнительных питейных заведениях, так шанс будет выше.

– Ну, спасибо за дельный совет, – с издёвкой отзывается Дарион. – А то я не знал.

– Иногда нужно озвучить очевидное, чтобы это осознать, – ничуть не обижаюсь на его тон я и заглядываю за длинный шкаф с бутылками.

Дверь есть. Метра два высотой, обитая железом, но есть, и сразу дышать легче.

Позади что-то громко щёлкает по полу, я оглядываюсь и улыбаюсь: в нашем тупичке стоит треногий столик и кресло на выгнутых лапках. Через миг серая дымка вспыхивает большим облаком, чтобы через миг явить миру Санаду с диванчиком (судя по габаритам – для Дариона) и ещё одним элегантным креслом. Задорно подмигнув мне, Санаду телепортируется прочь, но секунд через тридцать возвращается с двумя огромными корзинами, плюхает их на столик. Принесённая словно откуда-то из дворца мебель, как ни странно, неуместно в подземелье не выглядит, наоборот, в её сочетании с массивной каменной кладкой, тёмными бочками и стойками с бутылками чувствуется как-то особый стиль. Шик я бы сказала.

Из корзин Санаду достаёт золотые кубки и взмахивает рукой. Нежно-голубая бутылка слетает с полки рядом и прыгает мне в руки.

– Оно очень лёгкое, – обещает Санаду. – Рассчитано на людей.

Я оглядываю нежно-розовую этикетку с золотыми узорами. Здравый смысл шепчет: «Не пей, Клёпочка, дурочкой станешь», но со здравым смыслом я не в самых лучших отношениях, так что поднимаю бутылку и возвещаю:

– Помянем разбитое сердце Дариона!

Санаду удивлённо вскидывает бровь и косится на него, но тут же хмыкает:

– Да, пусть это сердце скорее отвалится, а на его месте вырастет новое большое и сильное.

– Я вам не вампир, – ворчит внезапно смущённый Дарион, – чтобы сердца так просто заменять.

– И слава Нергалу, что не вампир! – Санаду вытаскивает миски с едой. – Они все жуткие зануды! И новых вампиров делают из жутких зануд, это у них обязательное условие обращения.

– По вам не скажешь, – с бутылкой в обнимку я направляюсь к столу.

А Санаду внезапно достаёт из корзины не еду, а музыкальную колонку и плеер:

– Ну, моё обращение было немного не совсем официальным, и собеседование я у этих зануд не проходил. Так что я единственный весёлый вампир в кантонах.

– Да? – я плюхаюсь в кресло.

И краем глаза замечаю очень заинтересованный взгляд Дариона на Санаду. Но тот уже отложил технику и достаёт хлеб, свёртки с сырами. Заметив моё внимание, Дарион делает лицо попроще и тоже подходит к столу, вытаскивает из второй корзины окорок, сразу наполняющий пространство ароматом копчёностей. А я слежу за Санаду. Не дождавшись продолжения, спрашиваю:

– А подробнее о своём обращении расскажете?

– Хм, – Санаду убирает опустошённую корзину. И хотя он вроде бы беззаботно смотрит перед собой, очевидно, что он старается не встречаться со мной взглядом. – Скажем так: если выпью достаточно, я расскажу.

– Вы понимаете, что такими отговорками только раззадориваете моё любопытство?

На этот раз Санаду заглядывает мне в глаза, и я снова начинаю медленно утопать в их мерцающей тьме.

– Это мой коварный план, – интимно сообщает Санаду с самым заговорщическим видом. – Ведь девушкам загадочные мужчины кажутся привлекательнее.

– Да ты и так загадочнее некуда, – Дарион с сомнением оглядывает содержимое высокой миски, – даже я не знаю, как и когда точно тебя обратили. А выпили мы с тобой немало!

– О, только не подумай, что это для того, чтобы казаться тебе загадочнее, – улыбается Санаду, совершенно очевидно меняя тему.

Дарион взглядывает на него исподлобья, но продолжает разбирать корзину – похоже, признаёт его право на молчание. Жаль, что он такой деликатный: теперь и мне интересно, а вдвоём было бы проще и споить Санаду, и выспросить.

Санаду же утыкается в плеер. Всего несколько кликов, и колонка испускает приятную фортепианную мелодию. В неторопливых переливах я с удивлением узнаю «Queen».

– Это, между прочим, противозаконно, – Дарион хлопает на стол плетёную корзиночку с фруктами. – Когда-нибудь тебе это припомнят.

– Ну, напиши заявление главе этой территории, – Санаду разваливается в кресле и взмахивает рукой. – Обстоятельно распиши всё, вдруг поможет. Главное, аргументы помощнее предоставь.

– Что, с земной техникой всё настолько сложно? – в этом закрытом помещении, сидя практически напротив Санаду, я вдруг совершенно успокаиваюсь.

После недавней встряски наступает умиротворение, а может, просто организм так намекает, что пора бы и спать, но мне правда становится очень уютно. И даже самостоятельно выскакивающая из бутылки в моих руках пробка не нарушает это блаженное состояние.

Как и подлетевшие со спины разноцветные бутылки.

– Не только с земной, – отвечает Дарион, оглядывая выстраивающиеся перед ним напитки. – Сюда нет хода любой технике, которая может нарушить существующий баланс сил и природы.

Подавшись вперёд, Санаду собственноручно выдаёт мне тарелку с вилкой и ножом, накладывает тонкие, ароматные кусочки мяса и ломтики печёных овощей.