Попаданка в академии драконов-1

Очень, очень почётная должность. Отказ от неё – оскорбление дракона. Знать бы ещё, когда Арендар взбеленился, какую он подразумевал должность: любовницы формальной или реальной? Поцелуи на крыше намекают на второе, но… мм… мог и в невинном смысле. Но даже в этом случае не хочу быть второй, пусть даже платонической подругой. Нет, он слишком… чувственно целовал для невинного предложения. Интересно, где научился?..

И пусть это продиктовано необходимостью, но ведь так романтично быть друг у друга первыми и единственными.

А что если я вообще первая девушка, которую он целовал? Вдруг?.. О нет, лучше об этом не думать, а читать очень полезную книгу.

Настоящая любовница или нет всем понятно по одному признаку: изменено ли тело женщины артефактом. Так что Ника права: ничего непристойного о моей жизни в доме Арендара подумать не могли. К нему всё женское общежитие можно переселять – не тронет.

Чего нельзя сказать о других драконах академии вроде Сарана, брата Арендара и самого Дегона, к которым Арендар меня пускать не собирался: они не будущие наследники, им можно всё.

Правда, есть ограничение: изменить тело слабой для близости неизбранной – у избранных не спрашивают – можно только с её полного согласия, иначе артефакты упираются, хоть там дракон по потолку бегать начнёт или чешую на голове рвать.

Я себя такой пошлой чувствую после всех высказанных Арендару претензий. Неприятно, что он таскал меня, как несмышлёного котёнка, но… Если бы я всё знала, согласилась бы у него переночевать…

Была ещё информация, которая заставила меня краснеть и стучаться лбом о несчастную книгу.

Девушка, если желала стать сердцем дракона, приходила к нему обнажённой. Традиция у них такая для любого варианта сердца дракона.

Надеюсь, Арендар тогда поверил, что моё явление без одежды получилось случайно.

Имелся и нюанс с именами: предложение называть себя коротким именем для дракона значит просьбу взять под покровительство. Без всяких непристойных смыслов. И если дракон соглашается, то разрешает называть себя по короткому имени.

От покровительства отказываются – если такие безумцы есть – просьбой называть себя полным именем. При как минимум двух свидетелях-драконах. Последний раз такой случай вопиющего неуважения к великой расе был аж пятьсот лет назад. Неуважение точно, потому что для дракона это сомнение в его силе и как плевок в морду.

– Ты знатно отличилась, Лера, – глухо «хвалю» себя и поглаживаю спящую на подушке Пушинку.

Я не в обморок сейчас хочу, я мечтаю закопаться глубоко-глубоко и никогда больше не видеть и не слышать ничего. Стыдно. Просто стыдно. Это как…

Ну что мне стоило раньше выделить время и прочитать эту злосчастную книгу? Да, у меня было много дел, да, я уставала на уроках, да, я собиралась её дочитать буквально сегодня, но… но…

Ладно. Надо дочитывать раздел об особенностях поведения драконов в целом. Хотя, спасибо Дегону, некоторые аспекты по части их сложного и тяжёлого характера я теперь наизусть знаю.

Наиболее опасны драконы правящих семей. Дело не только в силе, но и в изменениях, которые необходимы для обретения этой силы. У них свой магический пубертатный период взрывных реакций и максимализма. Он проходит этапами и завершается где-то в возрасте ста двадцати лет. К счастью, не все сто двадцать лет, а лишь в ключевые моменты перестройки тела и магического источника.

С простыми драконами всё намного проще и тише. Их не так треплет перестройка организма, а жизнь под покровительством вспыльчивых правящих родов привела к отбору более спокойных представителей. Ну это если по-земному и по-дарвински, в книге о драконах это передаётся завуалировано и с расшаркиванием в сторону мудрости правителей, позаботившихся о добром облике подданных.

Оборотни поступили мудрее: у них молодняк не имеет права высвечивать перед драконами в период гормонального всплеска. Наверное, поэтому оборотни-подростки остались буйными.

Простые драконы и более романтичны, чем их магически одарённые собратья. К своим избранным они не имеют такой явной, усиленной родовой магией тяги. А ещё родственники их девушек, такие же сильные, как сами простые драконы, могут и по голове настучать слишком настойчивому кавалеру.

Если у правящих родов брачная традиция – кинуть на плечо, утащить в замок и, поставив даму перед фактом, с ней уже при свершившемся браке притираться, то у обычных драконов приняты долгие, очень долгие ухаживания, пока душа не поймёт, что выбор правильный и драконица – та самая. Им без артефакта нужно больше времени для резонанса источников магии, который и определяет, что дама настоящая избранная. Ошибаются поспешившие часто, но это их не смущает, потому что для обычных драконов избранность супруги не влияет на наследование собственности и титулов.

Деней – этих полулегендарных единственных и неповторимых, ради которых горы сворачивают – у обычных драконов не бывает. Точнее, если у обычного дракона появится денея, то с них начнётся правящий род. Если выживут в конкурентной борьбе.

И краткое резюме: сокровища драконов не трогать, не шуметь, не спорить. Уважать и во всём соглашаться, пока не окажешься на безопасном расстоянии.

Захлопнув книгу, утыкаюсь лицом в покрывало.

Я точно не хочу становиться любовницей, даже формальной. Это предложение меня оскорбляет, пусть по местным меркам оно хоть тысячу раз почётно: или одна жена, или никто. И нежелание меня отпускать, если не стану избранной, бесит: я не вещь, чтобы мной так распоряжаться.

Но глупо отрицать, что Арендар мне сильно помог, что он заботился обо мне и на мою честь пока не покушался.

Что теперь делать? Надолго ли он отступился от намерения держать меня при себе?

Эпилог

Из окна северной башни императорского дворца отлично просматривается арена «Пасть дракона». Две тёмные фигуры пользуются этой особенностью закрытой для посторонних наблюдательной комнаты, чтобы следить за наследным принцем Арендаром.

Чёрный дракон с золочёным хребтом рычит, бьёт крыльями и хвостом, снося каменные «клыки» поднятых из земли столбов. Он оплавляет камни пламенем, расшибает молниями, вырывает ураганами. И силой магии земли поднимает новые колонны, всё выше, острее, крепче, чтобы в разрушении несокрушимых для обычного дракона монументов забыться хоть на миг.

Никогда стихийные силы наследного принца не проявлялись так мощно, неистово и так бессмысленно, ведь сколько он ни кидается на камни, сколько ни бьётся об них, ему не становится ни легче, ни спокойнее. Душевная боль не уходит, и он рычит, как раненый зверь. Снова бросается на камни, даже заструившаяся по чешуе кровь его не останавливает.

Высоченный, окутанный тьмой мужчина неотрывно следит за Арендаром, зрачки глаз со слишком большими карими радужками то расширяются, то стягиваются в маленькие точки.

– Его поведение сильно изменилось, – звучащий сквозь чёрную пелену голос глух и почти лишён интонаций. – Похоже, всё хуже, чем мы предполагали: мой наблюдатель уверяет, что при последней встрече принц перенял чувства иномирной девчонки. По крайней мере, на минуту их эмоциональный фон стал абсолютно идентичным, хотя это невозможно с недавней пришелицей мира без магии.