Попаданка в академии драконов 4
Шрифт:
— Операция по спасению, — Санаду опускается перед Пушинкой на колени. Призрачные цепи на короне покачиваются. — Валерия, сейчас ты находишься под моим контролем. Дезориентация, тошнота, рассеянность — не повод для беспокойства.
Он кладёт ладони на голову Пушинки. С её шкуры сыплются золотые искорки. Из свободного кристалла короны выпадает цепь, на её конце вырастает призрачный ошейник и смыкается на шее Пушинки.
— Охни-нахни, — выдыхает та под звон металлических цепей, которые Санаду с натугой разрывает. Поднявшись, он тянет меня за руку. — Идём. Если встретим по пути големов —
— Надо попросить Линарэна их остановить, — указываю на кокон, из которого торчит только его нос. — Он может…
— Нет, — Санаду волочёт меня к двери. — Он с ней заодно.
— Мне так не кажется. — В голове оглушительно ревёт. — Он… он не всегда.
— Он очарован суккубом! — Санаду выглядывает в коридор. — И на нём щит правителей, я не смогу его пробить, не смогу взять под контроль!
Пушинка, покачиваясь, идёт за нами.
— Заранея, — кричит миссис Клэренс, и ей вторят остальные.
Тоже хочется звать императрицу, но при одной мысли об этом всё плывёт, и в ушах гремит: «Ты не должна слушать Заранею».
— Где она? — вскрикиваю я.
— Не знаю, они с Эзалоном куда-то переместились.
В коридоре подёргивает рукой разодранный голем.
— Я не должна уходить, не должна! — кричит сзади миссис Клэренс. — Тут Заранея, она была тут!
Дверь в конце коридора пробита чем-то круглым или овальным, возможно, тем самым големом, что сейчас дёргается на полу.
Ещё две выбитые двери мы проходим свободно. Только с каждым шагом истерика миссис Клэренс усиливается, и мне за неё уже страшно.
За следующей дверью — штук пятнадцать искорёженных големов.
— Как вы смогли тихо подойти к Заранее? — борясь с головокружением, шепчу я.
— О, мы шли шумно. Тихо просочился только Эзалон. Защита дворца и этого зала не рассчитана на демонов, у них немного иная магия.
Рокот доносится из коридоров впереди. Грохот, подобный грому.
— Твой выход, леди Валерия, — Санаду безжалостно ведёт меня вперёд. — Расплавь этих големов, порадуй нас.
В голове снова гудит, но я собираюсь с силами, разливаю впереди себя магию — она похожа на золотой туман, и так, видя её, управлять ей намного легче. Я нагнетаю её в щель между измятыми дверями. Выглядываю в коридор: по нему шагает отряд шестиногих големов с искрящими электрическими дубинками.
Окутываю существ золотом своей магии и выдыхаю. В лицо ударяет горячий воздух.
— Ох ты, — Санаду прячется за меня. — Да с тобой надо поосторожнее шутить!
Пламя опадает, оставив на полу кучки оплавленного металла.
Миссис Клэренс рыдает в костлявых объятиях Огнада.
— А где Арендар? — я вцепляюсь в руку Санаду. — Что с ним?
— К счастью, крепко спит. Оно и к лучшему: не факт, что мы смогли бы его контролировать. Сейчас главное — выйти из дворца и не позволить Заранее вернуться: воздействие суккубов требует подпитки феромонами.
У меня ноги подгибаются — так хочется снова оказаться рядом с ней, но в голове повторяется и повторяется приказ, и я иду с Санаду. А сзади в руках Огнада плачет миссис Клэренс. На стенах вспыхивают куски магических печатей, оборванные нити магии.
— Заранея сказала Арендару спать, — бормочу
я.— Ну хоть не убиться предложила и то счастье. — Санаду поддерживает меня.
— Она добрая…
— Нет, — морщится Санаду. — Его самоубийство переполошило бы всю родовую охранную магию, просто не стала рисковать.
Мы выскакиваем в библиотеку. Я снова застываю перед портретом Марджемира Флоса с матерью и Видаром. Санаду решительно тянет меня вперёд. Дальше на нескольких портретах — брызги крови. Но тел нет. Здесь тоже все стены в осколках магических знаков и переплетений.
— Идём, идём, скорее, — Санаду тащит меня к выходу. — Тут Бездна что творится.
Пушинка бодает меня в спину, тоже подталкивает. Цепи на короне Санаду перемещаются, закручиваются. В коридоре я наконец спрашиваю:
— Кого вы ещё контролируете?
— Дегона. — Санаду, приоткрыв дверь в основную часть дворца, осторожно выглядывает.
— А ещё кого?
— Я контролирую дракона правящего рода! — Санаду возмущённо на меня смотрит. — Мне приятно, что ты такого высокого мнения о моих способностях, но только вас четверых.
— Но с короны спускается шесть цепей, — я плетусь за ним по дворцу. Здесь почти все защитные чары мерцают как надо, перебиты лишь некоторые знаки.
— М-м, всё же только вас четверых. — Санаду оглядывается по сторонам.
Миссис Клэренс заходится в пронзительном крике.
— Тихо, тихо, — бормочет Огнад и как рявкнет: — Вы должны были нас предупредить!
— Мы не должны были вызывать подозрений. — Санаду не оборачивается.
Наперерез нам выскакивают двое охранников с крыльями. Санаду молниеносно, почти невидимо глазу, подскакивает к ним. Одного вырубает хуком в челюсть, второго трескает головой об стену.
— Прошу прощения, это для вашего же блага. — Санаду вновь оказывается рядом со мной. — Все с ума посходили. Такого не должно быть. Сколько тут суккубов развелось? — Он дёргает меня за плечо. — Сколько у Заранеи помощниц?
Судорожно пытаюсь вспомнить, но все фрейлины как на одно лицо, я не пыталась их считать.
— Я не знаю, не знаю! Много!
Мы вдруг выруливаем в сад, залитый светом восходящего солнца и полупрозрачного магического купола, сплетённого из белых и синих нитей. На нём, образуя шестиугольники сот, рассредоточены магические печати. В этот купол уходит цепь от ошейника Санаду, из него куда-то во дворец тянется ещё одна цепь.
Обе эти цепи сходятся к сидящей под куполом фигуре. Рядом с ней стоит кто-то большой. Санаду ведёт меня к ним. Несколько «сот» щита раздвигаются, открывая перекрытый тонкой плёнкой вход. Она с натугой пропускает нас внутрь.
Потоки магии, питающие купол, исходят от башенного щита магистра Саториуса. Величественный, в броне с белой скалой на груди, он скован призрачным ошейником, цепь которого спускается к сковороде сидящей на траве Ники. Себя Ника тоже держит на цепи.
— Что? — Оглядываю полупрозрачные цепи, исходящие от сковороды Ники к её ошейнику, ошейникам Саториуса, Санаду и куда-то во дворец. — Ты держишь их под контролем?
— Не отвлекай суперменталиста, — Санаду разворачивает меня от бледной напряжённой Ники к себе. — Рассказывай, что там было.