Попаданка в семье драконов 2

Мы сходимся в одном: Арен точно должен подстраховать сотрудников ИСБ и родителей при аресте Фламиров.

Когда в окно падают оранжевые лучи заходящего солнца, Ланабет замечает, что пора расходиться. На прощанье император просит у Арена разрешения коснуться моей руки и под его напряженным взглядом меняет служебную метку на моей руке на родовую, поспешно отступает:

— Теперь, Валерия, ты в любой момент можешь меня позвать.

— Возможно, мне тоже стоит поставить вам метку?

Император отступает еще на полшага:

— Благодарю. Исполнится вашему малышу год или два, я с радостью.

«Арен, чего это твой папа так... боится?»

«Двусторонняя связь подразумевает возможность общения, а ты в таком замечательном положении, мало ли... вдруг тебя на разговоры потянет или жаловаться на меня? Он же должен будет что-то отвечать, боится тебя расстроить».

Да-да, судя по глазам императора, он прямо опасается. И Арену так сочувственно удачи желает. Правильно: нас с Ареном разговор ждет серьезный. О том, что я, пока хорошо себя чувствую, взаперти сидеть не собираюсь.

А вот Ланабет желает удачи мне и понимающе так улыбается. На прощанье обнимает Арена.

— Помни: беременным надо уступать, — наставляет она.

— Эх, братец, — Элоранарр похлопывает Арена по плечу. — Знал бы ты, как я тебе завидую.

И многозначительно на меня смотрит. Но я обещала молчать, а после его вечерних воздыханий о славных временах запирания дракониц, молчать хочу еще больше.Линарэн, рассеянно кивнув, выходит. За ним император с еще раз улыбнувшейся нам Ланабет, а потом и Элоранарр.

Дождавшись звука закрывающейся внизу двери, поворачиваюсь к Арену. Он сжимает мои руки:

— Солнышко, ты не устала?

И столько нежности в его взгляде и чувствах, столько радости от того, что я рядом с ним... У меня язык не поворачивается продолжить начатый за столом спор. Я улыбаюсь в ответ и отрицательно качаю головой.

Утром поговорим.

Я стою на каменной площадке, и на меня несется алая огненная волна. Накрывает злым, кусачим пламенем.

Скалится сотканной из всполохов драконьей мордой, шипит... клацает багряными зубами, норовя вонзиться в шею.

Вздрогнув, открываю глаза. Полумрак развеивает наколдованная огненная сфера. Сердце бешено стучит.

— Лера, все хорошо, — шепчет Арен, прижимает меня к себе.

Это его огонь озаряет спальню.

Жарко. Арен горячий, а с другой стороны меня подпирает теплая меховая Пушиночка, трется мордочкой о плечо, мелодично утешая: «Все хорошо, мы рядом».

Но от сна все равно мерзко, жутко.

Крепче прижавшись к Арену, вдыхаю родной аромат. Пытаюсь расслабиться, но злое алое пламя из сна сидит в голове.

Фламиры.

Неугомонные, огненные. Они не дураки, понимают, что им грозит, поэтому не выйдут из своей Старой столицы, не покинут область действия стража. И их знаменитая цитадель, если проявить слабость, позволит им годами оставаться безнаказанными, новые интриги затевать, пакости делать. Да просто держать всех в напряжении!

И Дегон — он ведь помог мне, когда узнал о даре. Своеобразно, конечно, но помог. С Культом он оступился, но потом всю жизнь эту ошибку исправлял, а теперь Шарон его треплет. Гад!

Арен продолжает меня поглаживать:

— Кого это ты поколотить хочешь?

Я и не заметила, как от злости стиснула кулаки.

— Шарона Фламира. Не нравится мне эта ситуация, сердцем чувствую: они пакость готовят, уверенна на сто процентов. И надо бы их прижучить до того, как они ее окончательно подготовят.

— Прижучим, — Арен убирает прядь с моего влажного после кошмара лба. — Обязательно. Завтра или послезавтра все решится. Не думай, я его не простил, и всех его соучастников мы достанем.

— Арен, — я глубоко вдыхаю, готовясь к тяжелому спору. — Завтра я пойду с тобой в Старую столицу.

Меня захлестывает негодованием Арена.

— Нет, Лера, нет, нет и нет! — Он садится на постели. — Ты самое дорогое, что у меня есть, я не позволю тебе рисковать, там их стражи, их земля.

Созданный им огненный шар искрит, дрожит и выплевывает протуберанцы.

— Арен, я — Видящая. Единственная. Если Фламиры соберутся что-то провернуть против вас, только я смогу увидеть магическую атаку заранее и предупредить об угрозе.

— Лера! — Арен нависает надо мной. — Ты останешься дома в безопасности.

Какой же он красивый даже когда злится. Я касаюсь пальцами его горячих губ и, глядя в глаза, позволяя чувствовать ему всю свою решимость, упрямство и готовность спорить до победного, твердо произношу:

— Арен, наши жизни связаны, случись что с тобой — и я не жилец. Мы не оставим твою семью без поддержки. Поэтому завтра я отправляюсь с вами в Старую столицу. Это не обсуждается.

— Лера! — его ноздри раздуваются, Арен тоже полон решимости стоять на своем.

Вспомнив, каким тоном Риэль командовала Элоранарром, я стараюсь повторить его, вкладывая в голос непоколебимую уверенность в своей правоте и силе:

— В Старую столицу мы идем вместе. И точка.

Наши эмоции схлестываются, наши желания давят друг на друга, пытаясь продавить, взять верх. Огненная сфера рассыпает искры и схлопывается, погружая спальню в темноту.

— Арен, — ни на миг не ослабляя давления воли, я обвиваю его шею руками, тяну к себе. — Я люблю тебя, ур-р-р.

И он сдается, склоняется ко мне, щекоча длинными волосами.

— Лера, что ты со мной делаешь? — Арен целует меня в губы, и поцелуй этот все жарче и головокружительнее.

«Воспитывает», — хмыкает Пушиночка и сползает с кровати.

Конечно, Арен до последнего не оставляет попыток отговорить меня, но после того, как он ночью на уровне мыслей и эмоций принял как факт мое путешествие в Старую столицу, настоять на своем намного проще.

Огненно-золотой групповой телепорт переносит нас с Ареном, его родителей и Пушиночку на черные камни возле каменного амфитеатра, где появления императорской четы ждут гвардейцы. Увидев меня, они отступают на несколько шагов.