Попаданка в семье драконов

«Я знаю. Но если мы встретим Фламиров, я за себя не отвечаю».

– Что вы собираетесь делать? – цедит Арен.

– Объяснять, что мы на троне империи надолго, – Элоранарр вновь изображает улыбку маньяка и выпускает золотые когти.

– Восстанавливать клятву, – продолжает император. – Так же выясним всех возможных участников, организуем присмотр за ними и Жэнараном. Союзников Фламиров надо вычислить до решающей битвы с Культом, так что мы будем искать самые эффективные способы получить информацию.

– Арен, не переживай, – Элоранарр поднимается с корточек и засовывает руки в карманы. – У самих лапы чешутся порвать их в клочья. Да и я не допущу смерти единственной, кто знает мою избранную.

Не повернуться к Риэль стоит мне титанических усилий.

– Идите, – император кивает на дверь и неожиданно улыбается. – Отдохните немного, это Старая столица, центр развлечений.

– После некоторых известий, – Арен продолжает выдерживать внешнее спокойствие, – мне меньше всего на свете хочется веселиться.

– Значит, тебе придётся изобразить веселье и беззаботность, – разводит руками император. – Ты хочешь поймать заговорщиков? Тогда сыграй так, чтобы никто не догадался о болтливости Жэнарана. От вас с Валерией сейчас требуется именно это.

– А как же Ника и Вильгетта? – указываю на них.

– Вильгетте ещё рано показываться, посидят здесь, – император изменяет тон на более жёсткий: – Халэнн составит им компанию.

– Опять ты хочешь лишить меня секретаря! – взвивается Элоранарр. – Это нечестно! Несправедливо! Как я буду работать без него?

Император закатывает глаза:

– Может, мне стоит взять на должность главы безопасности Халэнна? Он, кажется, может делать всё сам, в отличие от тебя… Арен, идите уже, чем дольше вы находитесь здесь, тем подозрительнее это выглядит.

– Да-да, идите уже, детки, – Элоранарр щелчком пальцев сносит печать с двери. – Мы по-взрослому разбираться будем.

Поднявшись, оглядываюсь на подруг. Ника растерянна, у Вильгетты глаза покраснели, и щёки блестят от слёз. Наклонившись, касаюсь её плеча:

– Всё обойдётся.

«Арен, пожалуйста, попроси отца не сильно мучить Жэнарана».

«Если он всё расскажет, никто его мучить не будет, мы не живодёры».

На прощанье сжав плечо Вильгетты, обхожу её сжавшегося на полу отца и ловлю руку Арена, переплетаю наши пальцы. Его дрожат, выдавая сдерживаемую ярость.

Я тяну его к двери: вывести скорее, пока злость не взяла верх, к тому же чем быстрее уйдём, тем быстрее император с Элоранарром и Жэнараном покинут камеру. Вильгетте не надо наблюдать за унижением папы, это ведь больно, даже если он запер её в подвале.

Тяну Арена сильнее, он уже разворачивается. А у меня сжимается сердце.

Нет, я так не могу!

Поворачиваюсь к императору:

– Пожалуйста, отправьте Вильгетту и Нику во дворец. Или пусть Арен отправит. Зачем им здесь сидеть?

– Вы не убьёте папу? – сипло шепчет Вильгетта и соскальзывает на пол, на колени. – Пожалуйста.

Элоранарр приоткрывает рот, явно чтобы сказать какую-то колкость, но я перебиваю:

– Если он будет сотрудничать и верно служить – не убьют.

– Буду сотрудничать, буду верно служить, – бормочет Жэнаран. – Я всё осознал. Золотые драконы – самые сильные, только золотые будут занимать трон империи.

– Почему для такой понятливости существ надо припугнуть покусанием и обжариванием? – Элоранарр вскидывает руки. – Никогда этого не пойму. Мы же такие добрые, а нас вечно доводят до звериного облика и плевания огнём.

«Арен, пожалуйста, забери их отсюда, это же кошмар – сидеть здесь и ждать».

«Ждать во дворце лучше?»

Не знаю даже, что на это ответить. Лучше? Нет?

Император трижды хлопает в ладоши, и дом снова потрескивает.

Наконец я придумываю нормальный вариант: «Скажешь ей, что никто её папу не убьёт, просто припугнут, чтобы глупостей не делал».

Прикрыв глаза, Арен глубоко вдыхает. Бушующее внутри него пламя чуть успокаивается. Мягким бесшумным шагом он приближается к Вильгетте и кладёт руку на её дрожащее плечо. Внутри меня тоже разгорается пламя – ревнивое, собственническое, вопящее: «Моё!» По губам Арена пробегает усмешка, и он исчезает в вихре золотого огня.

И всё. Нет его, не возвращается обратно. Ника растерянно хлопает ресницами.

С исчезновением дочери Жэнаран ещё больше съёживается. Какой-то он трусоватый. Может, Фламиры его просто запугали?

Арена всё нет…

Что он там делает с Вильгеттой?

Золотой вихрь поднимается за моей спиной, бросает на всех тёплые отсветы, и горячие руки сжимают плечи.

– Вильгетта в надёжных руках, никому лишнего не сболтнёт. А Никалаэду я бы оставил здесь. Пусть Элор устроит в резиденции и на рабочих местах ревизию, а она понаблюдает. Может что-нибудь интересное почувствует. Да и пришли мы с ней, внезапное исчезновение будет выглядеть подозрительно. Надеюсь на вас.

«Так… в каких надёжных руках ты оставил Вильгетту? Надеюсь, ты её не в тюрьму посадил?»

Разворачивая меня к двери, Арен отзывается в мыслях: «В надёжных руках Бальтара, Ингара и Иссены. Пусть поработают няньками».

Он подталкивает меня ближе к выходу, отворяет дверь и, первым проскользнув в коридор, вытягивает за руку. Захлопывает створку, изолируя нас от приподнявшего бровь Элоранарра, императора, растерянной Ники и Жэнарана.

Эта поспешная таинственность и странное настроение Арена отвлекают меня от беспокойства за Нику, хотя… там ещё Дарион и Риэль, о Нике есть кому позаботиться. К тому же драконы вряд ли страшнее архивампиров, а с ними Ника дело имела.

Арен придавливает меня к стене, прижимает горячим телом, закрывая от слабого сияния магических сфер. В тени его лица тусклым золотом отливают глаза. Мне и тревожно, и хорошо от его близости, от контраста прохладной твёрдой стены и такого уютного, родного тела.

– Ты ревнуешь меня, – шепчет Арен.

Вспоминается его довольная улыбочка. К лицу приливает кровь, дыхание сбивается, и я стыдливо отнекиваюсь:

– Нет, что ты. Зачем мне ревновать? Я же твоя денея, – невольно улыбаюсь: так что никаких любовниц не будет даже через сто лет.