Попаданка за пять монет

— Как человек — понимаю, — ехидно улыбнулась я. — Как женщина — нет. Почему ты не рассказал мне о вашем плане? Считаешь, я не смогла бы сыграть убитую горем вдову?

— Да как ты не понимаешь! — вспылил Гадор. — Во-первых… да, не уверен, что ты могла бы сыграть в достаточной мере. Вернее — это как раз «во-вторых». А во-первых, твой разум открыт для любого сильного менталиста. Какую защиту ни поставь мы на него, это было бы слишком подозрительно. И они начали бы вскрывать ее на всякий случай. И ты могла бы от этого умереть! Рисковать твоей жизнью я не мог. Только чувствами… Можешь ты это понять?! У меня был выбор — дать миру запасной шанс и причинить тебе несколько неприятных мгновений…

— Несколько?! — взъярилась я. — Да я чуть с ума не сошла от горя!

— Ладно. Много неприятных мгновений. Или не сделать это — и лишить мир шанса! Хорошая жена должна это понять! Я не твой фотон, который при виде двух щелей превращается в волну и проходит через две сразу! Мне приходится выбирать что-то одно!

— Понятно, — сказала я. — Вот ты и выбрал.

— Что выбрал? — удивился Гадор, подняв одну брось. Словно сам только что не говорил про выбор.

— Ну как что — купить шанс для мира ценой моей боли. И боли других, кто тебя любит! — ответила я. — Уверена, не одной мне обидно.

— Можно подумать, у меня был выбор! Ты что, не понимаешь: единственным вариантом поставить тебя в известность было бы закрыть твой разум щитом. А его с почти полной гарантией полезли бы ломать. И ты бы умерла. Не факт, что мы успели бы тебя спасти. Какой еще выбор у меня был? Я не мог рассказать тебе! Это очень легко можно осознать и понять, Аня!

Я вздохнула про себя. Части меня очень хотелось из-за этого… простить его сразу. Ведь, получается, Гадор спасал и мою жизнь тоже. Теперь, когда он жив — отпустить все. Просто «забить» на произошедшее.

Но… другая часть чувств говорила, что нет. Так нельзя было поступать с любимым человеком. Всегда должен быть какой-то компромисс. Какое-то третье решение…

— Если бы ты любил меня… — начала я и осеклась. Он и не говорил, что любит меня. Лишь тогда, во время прощания, ответил мне «Взаимно». Ха! На что я вообще рассчитываю! Стало горько уже просто до невозможности. И горькое решение внутри меня начало зреть быстрее. Четче. — Ты бы искал третье решение! Третий вариант, который позволил бы и дать шанс миру, и не отправить меня в этот ад!

— Какое же «третье решение», интересно? — рявкнул Гадор. — Аня, хватит… Если ты подумаешь хорошо, отбросишь свои дурацкие женские выкрутасы, то прекрасно поймешь меня!

Ах вот как ты заговорил! Женские выкрутасы, значит! Ну погоди у меня, дракон.

— Очень просто! — ехидно сказала я, слегка наклонившись в его сторону, словно хотела сообщить ему страшный секрет. — Например, ты мог бы спрятать меня, ну… например, здесь. Рассказать мне все — и оставить тут на все это время. Пустил бы слух, что меня хотят похитить, поэтому ты меня укрыл где-то. Вполне логично… Ведь тут до меня не добрался бы никакой менталист! Я бы дергалась, боялась за тебя. Но я бы знала, что ты жив! Что все это инсценировка!

— Хм… — глаза Гадора странно блеснули. — Но нам нужно было твое присутствие, чтобы инсценировать секс!

— Ну… не знаю, — усмехнулась я. — Например, достаточно открыто привел бы какую-нибудь девушку в особняк. Да хоть свою секретаршу! Инсценировал бы, что притащил домой любовницу, пользуясь отсутствием жены… Чем не вариант? Ты дракон, вполне ваше драконье поведение…

— Хм… — повторил Гадор. Лицо его стало задумчивым, в глазах засветилось давно знакомое мне уважение. А потом его передернуло. — Да, ты права. Но до такого извращения только ты и могла бы додуматься!

— Вот! — я назидательно подняла палец вверх. — Поэтому тебе и следовало доверить мне ваш план. Быть вместе со мной по-настоящему. Кстати… Помнишь, ты говорил мне, что хорошая жена доверяет своему мужу и во всем на него полагается? — Как ни странно, Гадор утвердительно кивнул. — Так вот я… в последнее время… Так и делала. Я была с тобой. Я доверилась тебе полностью. Я все разделяла с тобой! И помнишь, что я ответила тогда? «А хороший муж бережет чувства своей жены!». Ты этого не сделал… Не захотел еще подумать, вспомнить о моей… хм… сообразительности. А я ведь в петлю чуть не полезла! Будь я еще немного слабее и… Эх… Да что тебе говорить!

— Аня, послушай!

— Нет, это ты дослушай меня до конца! Ты говоришь — только я могу додуматься до такого извращения. Вполне вероятно, что так. Но я не уверена. Вы с Самдором и вашим спецназом вполне додумались, как инсценировать твою смерть. Вас никак нельзя упрекнуть в отсутствии сообразительности! Ты лежал, как мертвый…

Вспомнив, как я увидела его бездыханного, как щупала сонную артерию, меня одновременно разорвало болью, и в тот же время стало так обидно, так горько… Что захотелось пристукнуть Гадора уже по-настоящему. Не до смерти, конечно.

Хватит с меня его смертей!

— Это было просто. Элементарная магия… — пожал плечами Гадор. — Никаких извращений!

— Ну, положим… Но вы даже как-то сожгли тело…

— Тоже очень просто. Изменили внешность готового трупа путем прямой модификации материи. Я, кстати, сам этим занимался. Неплохо получилось, да?

— Очень реалистично! Ты прямо скульптор! — бросила я едко.

— …Добавили остаточный след моей энергетики…

— Понятно, понятно! Можешь не утруждать себя описанием технических подробностей. Я уже оценила, что до этого извращения вы додумались. А до простых, милосердных ко мне вариантов — нет.

— Ну, не додумались, да, — Гадор опустил взгляд, задумчиво поводил носком блестящего ботинка по блестящему полу. — Не все обладают таким… своеобразным иномировым мозгом, как ты.

— Да, но у тебя была жена с таким мозгом! А ты предпочел провести свою партию. Без моего участия. И вообще, знаешь… Я думаю, дело не в том, что вы не могли придумать такой вариант. Я думаю, это было удобно. Я страдала по-настоящему — и это все видели. Эти гады заговорщики копались у меня в голове и находили, что я сама лично видела тебя мертвым… Очень реалистичная инсценировка с использованием меня. Так что… Я тоже теперь буду вести свою партию, Гадор, — я сглотнула, вообще-то это было очень тяжело. — Я буду спасать мир. Предсказывать, мониторить ситуации. Корпеть над проклятой призмой… Все буду. Это мой долг, хотя бы просто морально-этический. Но я не буду с тобой. В общем, Гадор… я требую развода!

Я встала, чтобы придать весомости своим словам.

— Ты с ума сошла?! — уставился на меня Гадор.

И вдруг … расхохотался.

— Что ты ржешь? — спросила я насупленно.

Я тут с ним развожусь, а он смеется!

Вот и очередное свидетельство, что ему, в сущности, наплевать на меня и мою тонкую душевную организацию…

— Милая, — отсмеявшись сказала Гадор. — Должно быть, ты забыла, что ты не в своем мире. Вероятно, у вас женщинам дано такое право, как «требовать развода». У нас же — если ты вдруг забыла — только мужчина может развестись со своей женой. А жену он «отпускает» или «не отпускает». Я тебя… не отпущу.