Попаданка. Дочь чокнутого гения

– Хорошо, конечно, – поспешно согласился Дакар, совсем не заметив зазвеневшего в воздухе напряжения.

И я очнулась – зябко повела плечами, схватилась за перо, будто оно может гарантировать призрачную защиту. Или удержит от позорного бегства.

«Мерзкий» – именно это сравнение лезло в голову каждый раз, когда дело казалось Эдара. И ещё с десяток таких же нелицеприятных эпитетов.

Закрыла журнал, прижала к груди и встала с кресла, с запозданием смутившись – как-то даже не подумала, что самовольно заняла хозяйское место. Хотя у меня что ни шаг, то промах. Стоило бы уже смириться.

Не поднимая глаз, юркнула в свою комнату.

Фух! Как же сложно балансировать на грани – то страха, то растерянности, то смущения. И всё это давит, подталкивает к черте. Хорошо им – оба в своём мире, даже, несмотря на разногласия и довольно странные отношения, как-то уживаются друг с другом. А я… Эх!

В кабинете были слышны приглушённые голоса – прислушалась, сама не зная почему. Ленивый, с нотками веселья, граничащего с ядовитым пренебрежением, принадлежал Эдару, а вот Дакар… Его ответ на вопрос, который не расслышала, заставил удивиться:

– Она дочь торговца, что тебя смущает?

Затаила дыхание.

– Меня? – с привычным мнимым удивлением отозвался брат. – Это должно смущать и настораживать не меня, а тебя.

И расхохотался, наверняка посчитав свою реплику очень остроумной.

Позволила себе состроить кривую рожицу и беззвучно передразнила:

«Настораживать? Да я, в отличие от вас, самый безобидный человек на свете!»

Опустив взгляд на журнал, злорадно ухмыльнулась – во всяком случае, в бухгалтерии я разбираюсь куда лучше этих двоих.

Выдуманное Дакаром объяснение, по-своему логичное и правильное, приятно удивило. И его заступничество перед братом – тоже. Пора бы и мне задуматься о правде…

***

Решила больше не подслушивать и заняться действительно полезным делом. Прошла к своему стулу, освободила стол от лишних бумаг и потерялась в мире цифр: там, где проводки, платёжки и дебет с кредитом обязаны сойтись.

Должна признать: кем бы ни был прежний казначей, он справлялся со своей работой сносно – подробно расписывал закупки товаров, не забывал поставить число и подпись на каждой квитанции. Правда, его усердия хватило ненадолго. Первый месяц квартала не вызывал никаких вопросов, а вот начало второго…

Странность в том, что к довольно внушительной сумме, написанной мелким неровным почерком, не прилагалось никакого разъяснительно листа. Деньги из казны выданы, а куда, кому и зачем – не указано. Спустя шесть дней – та же история, и через неделю тоже. И чем дальше, тем торопливее и корявее заполнялись квитанции и сводные таблицы. Будто над казначеем стоял кто-то с шашкой наголо.

А в последнем месяце вовсе огромные суммы вписывали хаотично – то в счёт по закупке продуктов (без пояснений, отдельной строкой), то в счёт по содержанию рабочих. Последнее показалось особенно забавным, ведь на протяжении всего времени на слуг тратили втрое меньше; так откуда же тогда взялась такая щедрость?

Выписав все «левые» суммы не отдельный лист, вновь попыталась вывести остаток – и надо же, всё сошлось. Мне бы радоваться такому достижению, но… Одно дело - найти ошибки (хотя по моему мнению никакие это не ошибки), а другое – понять, куда именно были потрачены деньги. Почему-то мне казалось, что вряд ли казначей лично озолотился – если бы он хотел воровать, то делал бы это менее заметно. Тут получается, будто он нарочно выделял отдельные графы под загадочные затраты, чтобы… Что? Намекнуть? М-да…

Мотнув головой, прогоняя ненужные мысли, прислушалась. За дверью было тихо, так тихо, что невольно закралось подозрение – а не забыли ли меня вновь? Хотя это, наверное, довольно глупо.

Собрав бумаги и свои дополнительные записи, вышла в кабинет, тут же встретившись с внимательным взглядом Дакара.

– Уже?

Позвучало вроде бы без удивления, но тем не менее. Мне казалось, что я провела за разбором довольно много времени. Часа три так точно.

Кивнула, невольно озираясь по сторонам.

– Его нет, – опередил мужчина, прекрасно понимая, кого именно я опасалась увидеть.

Ещё одна хорошая новость.

Подошла к столу, открыла перед Дакаром папку и протянула лист с пояснениями. А сама отошла к окну – первый рабочий день выдался довольно тяжёлым, и мне хотелось отвлечься от бесконечной череды цифр и назойливого запаха чернил.

В любом случае, с заданием я справилась, а что делать с найденными огрехами (скорее всего умышленными) – это уже не моя забота.

Дакар через некоторое время встал рядом.

– Я так и думал, – признание вышло тихим.

Почему-то именно такого ответа я и ждала – Дакар не из тех, кого можно ввести в заблуждение парой-тройкой десятков цифр.

– Ты можешь идти к себе, на сегодня достаточно, – в его голосе вспыхнула забота и тут же погасла. Будто он передумал проявлять столь непривычные для себя эмоции. А вскоре выяснилась причина такой резкой перемены – уверенные шаги по коридору, скрипнувшая дверь и насмешливое:

– Неужели не справилась?

Вздрогнула. Медленно обернулась, встретившись с ненавистным тёмным взглядом, и решила воспользоваться советом Дакара – кивнув хозяину, поторопилась покинуть кабинет.

Здесь мне больше нечего было делать. Вот только, проходя мимо Эдара, остановилась.

– Куда это она собралась? – вопрос предназначался его брату, не мне.

– Л… – Дакар запнулся, – Иза сделала свою работу. Она может идти, – и вновь голос холодный, словно колючий зимний ветер, что бросает в лицо остроконечные снежинки.

Почему он так боится называть меня настоящим именем при Эдаре?

Глава 11

Вспомнив о словах Амисы, что она оставила мне сухари в вазе, решила вернуться в комнату, а не спускаться на кухню.

Пожалуй, на сегодня достаточно приключений, разборок и любых других глупостей.

Прежде чем запереть дверь, удостоверилась, что ни в ванной комнате, ни в пустом шкафу никто не спрятался. Кажется, Эдар действовал на меня слишком удручающе, так что я совсем скоро рисковала превратиться в настоящего параноика.

Упала на кровать, бездумно рассматривая не особо богатую и вычурную лепнину на потолке (обычные завитушки, выкрашенные белым цветом), и нахмурилась. Вечером должна прийти Амиса, я обещала заняться её обучением. Вот только, когда предлагала свои услуги, упустила из виду, что без голоса будет очень сложно объяснить, как какая буква произносится и пишется.