Попаданка. Отвергнутая жена

– Не нужно, Солар, – мягко проговорила Элион и коснулась его руки едва ощутимо, но уже без опаски.

Ведь теперь она была уверена в себе и своей стойкости перед этим мужчиной. То, что произошло в прошлом, то было наваждение. А сейчас… Элион не испытывала ни капли желания, когда смотрела на Солара. Да, она могла восхищаться его красотой. Мужественностью. Но ее сердце и тело трепетали только от Филиппа.

– Не уезжай. Я знаю, тебе больно, но я… давно принадлежу другому. Моему мужу, твоему сыну. Да, тебе больно, но я не твоя. И никогда не была твоей. Я… больше не злюсь на тебя за ту украденную ночь. Я считаю, что нужно уметь прощать. Я простила Филиппа несколько раз. В сложные для нас периоды. Прощу и тебя. И Филипп остынет… со временем он захочет помириться с тобой. Но тебя не будет рядом. Я знаю, что ты задумал. Уехать на войну и погибнуть там, если сражаться ты уже не можешь? Я догадалась обо всем… Что магический удар был слишком сильным. Что тебе нельзя возвращаться на север. А теперь ты хочешь это сделать. Но зачем? Если этот город достаточно велик для нас всех. И зачем уезжать, если здесь твоя семья? Если ты стыдишься перед Андреасом, я уверена, Филипп будет не против сохранить все случившееся в секрете от своего брата.

– Нет, Элион, – Солар перехватил кончики ее пальцев, сжимая на своей руке, не давая отстраниться. – Андреас должен знать правду. Если он оттолкнет меня, так тому и быть. Я стыжусь того, что воспользовался кристаллом. Того, что стал соперником собственному сыну. Но не стыжусь того, что ты прекрасная девушка, в которую было невозможно не влюбиться. Как сделал и мой сын. Я готов отвечать за эти чувства… – Солар взял лицо Элион в ладони, но не позволил себе ничего лишнего, лишь коротко поцеловал ее в волосы, в макушку, как ребенка. – Скажи, ты правда хочешь, чтобы я остался? Думаешь, Филипп еще даст мне шанс? Думаешь… я нужен ему? Я уехал, когда он был еще юнцом, оставил его на брата, а сам пытался сбежать от своего горя. Филипп уже давно взрослый мальчик, вряд ли он нуждается во мне настолько, чтобы простить такое.

Элион опустила взгляд, заколебавшись с ответом. На волосах еще горел невинный поцелуй Солара. А губы помнили другие его поцелуи. Далеко не невинные. Разум ее кричал: «Пускай отправляется на все четыре стороны, так спокойнее будет нам с Филиппом!»

Но она не могла поставить собственный эгоизм выше потребностей Филиппа. Элион знала, несмотря на то, что он очень сильно был обижен на отца, но все равно нуждался в нем. И если Солар снова уедет, а птом погибнет на поле боя… Филипп будет страдать и винить себя.

– Да. Я хочу, чтобы Филипп был счастлив, – коротко, но твердо ответила Элион, сжав руку Солара в своих ладонях. – А Филипп будет счастлив лишь тогда, когда его окружает семья. Я, дети, Андреас и… ты. Ты важная часть жизни Филиппа, Солар. И я не знаю, простит ли тебя Филипп, но… у тебя чудесный сын, Солар. И на твоем месте я бы потрудилась заслужить у Филиппа прощение.

Элион слегка улыбнулась, разжала ладони и отступила на пару шагов. Что ж, оставалось совсем немного, чтобы узнать решение Солара. Уедет он или останется?

Солар смотрел на Элион, не отрываясь. Что он увидел в ней сначала? Стройную фигурку, вишневые и без помады губы, темные омуты глаз с искристым, смелым, нездешним огоньком. А теперь ему казалось, что больно дышать от света – света, который шел изнутри этой девушки. Он клюнул на ее внешность, а влюбился в ее сердце. Светлое, верное, преданное его сыну. И теперь Солар хотел, чтобы Элион была счастлива. Пусть с другим? Но он будет рядом. Чтобы хоть изредка ловить ее взгляд и теплые слова, и заботу о всяком, кто встречается на ее пути. Андреас рассказывал, как она лечила его после плена. Сейчас же Элион лечила уже его. Только не физически, а душевно. От жгучей вины.

– Ему нужно время, – сказал Солар наконец. – Но пока он остывает, мне лучше быть рядом. Со своими сыновьями и… своими внуками?

Он улыбнулся чуть невесело, переводя взгляд на живот Элион. Что ж, чьим бы ни был этот малыш, он постарается стать ему достойным дедушкой.

Эпилог

Сегодня они с Филиппом и детьми решили съездить в гости к Агнии. Она прислала записку с приглашением в гости. В записке говорилось, что результаты трудов Элион все-таки увенчались успехом. И цветок от Уилла-старшего полностью перестал болеть и расцвел во всю красу, более того, даже дал несколько «деток» рядом! Агния была счастлива. И приглашала на чаепитие всей семьей.

– Представляешь, Филипп, ты сам приложил руку к тому, чтобы эта женщина была счастлива. Ты помогал мне в саду, помогал с ландшафтным дизайном сада! – проговорила Элион, наблюдая за тем, как Филипп качает на руках сразу обоих малышей, а те пытаются выдрать у папочки клок волос.

– Да, это просто невероятно. Я и не думал, что твоя магия сработает таким чудесным образом, – откликнулся Филипп.

Экипаж тряхнуло на кочке. Дети завизжали. Элион рассмеялась.

– Домовой будет счастлив увидеть наших доченьку и сыночка. Он вечно зовет их сладенькими. Ты знал об этом?

– Он странный! И вечно что-то жует! Может, он, вообще, не против перекусить и человеческими младенцами? – проворчал Филипп, и они рассмеялись, все-таки эта теория звучала слишком безумно.

Тем временем впереди показался особняк Агнии. Старушка сама вышла их встречать. Она с гордостью показала распустившийся цветок и несколько маленьких росточков вокруг.

– Смотри, Элион, – Агния приобняла ее за плечи, как любимую внучку. – Только рядом с тобой он начал оживать. Ты сделала меня такой счастливой этим садом. Теперь я все время с теплом вспоминаю о моем Уилле…

– Уилле? – нахмурился Филипп.

– Уилле-старшем, – пояснила Агния. – Моем покойном муже, внука назвали в честь него.

– Ах, в честь дедушки… – мрачным тоном процедил Филипп.

Он уже был готов разразиться тирадой про то, что дедушки – это зло, вспомнив Солара. Хотя на самом деле Филипп уже помирился с отцом. Пускай и не простил до конца, и отношения у них стали более жесткие. Но возможно, для Филиппа это даже полезно? Все-таки характер закаляется, когда мужчина проходит через испытания. А в начале знакомства, когда Элион только попала в этот новый для нее мир, Филипп казался ей гораздо более мягким, слабым и безвольным, чем был сейчас. Он повзрослел… Как и она. И это было заметно в нем и внешне, в более резких, огрубевших чертах лица, и внутри. Даже голос у Филиппа стал более низким и бархатным, чем прежде.

– Как там Уилл? Мы с ним давно не виделись, – спросила Элион с любопытством, проходя в сад.

Филипп справился с обязанностями «папы года» блестяще: посадил детей на траву. Дети завизжали от радости, когда огромная собака Агнии, встретившая их на дорожке, тут же принялась вылизывать их лица. Филипп только рукой махнул. И недовольно воззрился на Элион.

– И слава богу, что давно не виделись, – негромко буркнул Филипп.

Но она услышала. И улыбнулась. Что ж, все течет, все меняется… И только ревность Филиппа остается неизменной. Пусть и не такая отравляющая, как раньше.

– Уилл отправился путешествовать, – сказала Агния и вздохнула с теплом. – Все не сидится этому неугомонному на месте! Ну, ничего… Вот вернется Софи из академии, обучится магическому искусству и приструнит этого сорванца!

– Могу одолжить ей веревку, чтобы связать его, когда будет тащить под венец, – мрачно пошутил Филипп.

– Вы просто их мало знаете! Они созданы друг для друга! Она такая хорошая девочка, очень домашняя, благовоспитанная, а мой Уилл только кажется повесой, на самом деле они идеально дополнили бы друг друга… – наивная трескотня Агнии грозила затянуться надолго.