Попаданка
Шрифт:
– Помещица, значит… – первой поднимаясь на крыльцо, сокрушённо вздохнула Софья. – А строила тогда из себя не понять кого...
– Ну не так уж, чтоб настоящая помещица… – продолжала я. – Само поместье сейчас родственнику мoему принадлежит, мне же там лишь жить позволено и какой-никакой доход получать. По крайней мере, было позволено, пока ?гап в мои дела не вмешался… ? что тут такого, если я не обычной крестьянкой выявилась?
– Да помощи мне по дому от тебя мало будет, - сокрушённо вздохнула Софья.
– Да ничего, хоть ?гапа ублажишь сумеешь…
Я хотела ей сказать, что ни
– Туда он сказал тебя определить, - показала мне на отгораживающую тёмный угол ширму.
– Сундук там стоит, вот все вещи в него свoи и сложишь. На нём же и спать примешься!
– ?га, - заходя за ту ширму, отозвалась я.
Ввиду моего нервознoго состояния, глаза как-то быстро привыкли к полумраку. Я хорошо разглядела тот сундук. Приподняла крышку и чихнула от пыли.
– Пустой он, – сказала мне Софья, уже стоя позади.
– Всё с себя скидавай, да туда и клади!
– Всё? – не без недоумения оглянулась я на неё.
– Всё! Всё! – подтвердила она. – Нагою через дом уж к баньке пробежишь, а там совсем другую одёжку тебе дам!
Я с неуверенностью положила в сундук шляпку, сняла верхнюю одежду и тоже отправила туда. Незаметно вытянув из корсета свой новый паспорт, сунула его в сумочку, но бросила её мимо сундука и сразу задвинула ногою в щель под ним. Ох, очень надеюсь, что туда не доберутся мыши!
– Ну чё? – дёрнув за рукав моего платья, повернула Софья меня лицом к себе.
– Его и обувку свою тож туда клади!
Скоро, пристыженно прикрываясь только руками, я голая и босая стояла на холодном полу.
– Всё поклала?
– заглянувши в сундук, Софья со стуком опустила крышку, звякнула запором и навесила увесистый замок.
– А во что меня ?гап одеть-то хочет? – немножечко замерзая, я с обоснованной опаской поинтересовалась, очень так понимая, что теперь уже не скоро мне это сундук oтопрут.
– За мной иди! – поманила она меня. Выдвинула из тумбы ящик.
– Это вот бери, – ткнула пальцем в лежащую там одежду.
Я коснулась её, и рука утонула в восточных шелках.
– Вы чего?
– отпрянув, удивлённо подняла на Софью глаза.
– Из меня Шемахинскую царицу сделать решили?
– Чаво? – уже она непонятливо на меня уставилась, сказок Пушкина, похоже, здесь явнo не читали. – Богатую черкешенку с полными такого добра сундуками наши казачки как-то привезли, вот от неё и осталось.
– Скорее это персиянка была… – поворошив предлагаемые мне обновки, несогласно качнула я головой.
– Как хотите, но одеваться в такое ни за что не стану!
– Либо это наденешь, либо вообще голую ходить примешься! – безапелляционным тоном заявила Софья.
– Зачем мне это надевать?! – со злостью спросила я.
– Потому что ?гап так повелел,и потому что в одёжке такой никуда отсюдава сбежать не сможешь! ? коль даже куда и уйдёшь,так в стороне от станицы сразу кто и увидит, сразу и поймёт, к кому воротить надобно! Бери уже! – Подтолкнула она меня к ящику. – Да в баньку пошли! ?гап уже, глядишь, скоро возвернётся, а ты у меня совсем не мытая ещё!
Громко бухая по доскам
сапогами, в горницу вошёл Прокоп, и, хватая хоть какую одежду, я прикрылась ею как могла.– Ну идём тоды! – потянула меня за незанятую руку Софья. – Банька с утра уж натоплена.
Почему-то стыдливо понурившись, я безвольно пошлёпала за ней. По сторонам не глядела, чтоб совсем уж стыдно не сделалось, вдруг кто-то из них сейчас на меня голую глазеет, но не это томило больше, а судьбы своей полнoе неведенье, отзываясь болью на душе, а ещё боялась о будущем задуматься, тут сегодняшний бы день пережить. Лишь одно немножечко успокаивало, что пока хоть чуток Агапу я нужная, не сделает он ничего со мной.
Выведя меня во внутренний дворик, Софья остановилась перед банькой, явно недавно срубленной, ещё ярко пахнущей свежей древесной смолой, отворила квадратную дверку,и, склонившись под притолокой, я первой проникла в тёплый предбанник и только тут наконец-таки согрелась. Свет внутрь попадал через пробитые в самом верху узкие окошки и его вполне хватало, что бы осмотреться.
– А что мне после вашей бани обувать-то?
– поинтересовалась я у входящей сюда следом за мной Софьи, немного придя в себя, замерев посередке,и как-то не увидев здесь да?е чего-то вроде шлёпок, хоть бы и на твёрдой деревянной подошве.
– Может, пока париться буду, ты мне мои туфли принесёшь?
– За обувку уж не переживай, не понадобится оно тебе, в горнице всюду ковры выстелены,так что босою походишь, не развалишься, до той поры покуда снова в доверие к ?гапу не войдёшь! – тоном вредной наставницы отвечала она. – Чтоб не ушла не куда,таково уж его строгое установление было!
– А на двор в туалет я тоже босиком ходить буду?
– продолжила с некой подначкой, вдруг вспоминая, что те же северные народы, к примеру, у своих пленников тоже обувь и тёплую одежду отбирают, потому что по льду и снегу так они далеко от костра не отойдут,и не сторожить и не привязывать не надо.
– В доме ведро есть, вот на него и будешь! – повелительно бросила мне Софья.
– Там вынесут ужо…
– Мы здесь сами, - подражая ей, я тоже повысила голос. – Поэтому давай, а лучше давайте, откровенно поговорим! Зовут меня Варварой Николаевной, ни Варей, ни Варькой и ни как-то иначе! Коров я с вами тоже не пасла, потому и обращайтесь ко мне на вы!
– Да на вы,так на вы, - спокойно пожала Софья плечами.
– Из знатненьких ты, иль вы, как я погляжу… Да у нас тут без разницы оно, прислуги всё рaвно нету, так что сами и стирать и убираться за собою будете…
– А я как-то привычная во всём сама обходиться, - продолжала я.
– А ещё, в этой вашей восточной одежонке… – раздражённо швырнула шёлковую стопку на стоящий тут табурет.
– Мне очень холодно будет!
– Так Прокоп сейчас в доме печь затопит. А по нетoпленному одеяло у меня брать будешь... то есть будете… – поправилась она. – С ним, поди, не замёрзнете, – взявши один из берёзовых веников, она с показной строгостью шлёпнула им меня по заду. – Давайте уж, барышня знатная, заходьте уже! – подтолкнула к парной.
– Веники там замоченными в кадке стоят, похлещетесь уж сами ими, да горячей водицы не жалейте! Я же тута подожду.